Китти Френч - Мелоди Биттерсвит и агентство охотниц на призраков Страница 14

раскачиваться. Черт! Так я умру! Пролечу по воздуху, как тряпичная кукла.

- Вниз! - приказала я, словно он был щенком. К счастью, он послушался, и я

схватилась за край ограды, а потом перелезла на другую сторону и опустилась на пыльный

контейнер. Я отряхнулась, проверила себя на переломы, успокоила биение сердца, а потом

сдвинула ржавый засов и открыла ворота для них.

Арти был в ужасе, лицо было мрачным, уголки губ - опущены.

- Прости.

- Эй, все хорошо, - я похлопала его по руке. - На миг я подумала, что умру, но этого

не случилось. Мы крутые, верно?

- Ты качалась, как балерина в бурю, - сказала мрачно Марина, пройдя мимо.

- Прости, Мелоди, - сказал жалобно Арти. - Я никогда не поднимал никого, а ты

весишь мало. Я думал, ты будешь тяжелее.

Я рассмеялась.

- Совет на будущее, Арти. Не говори девушке, что она выглядит тяжелее, чем есть.

Мы завернули за угол дома и оказались на широкой террасе с видом на сады.

- Ого, - выдохнула Марина рядом со мной. Я чувствовала то же самое, была в этом

месте угасающая роскошь, красота, что почти превратилась в кости. Сад был диким,

старые деревья разрослись, клумбы и газоны были запущены, но размер сада поражал. Я

легко могла представить, каким шикарным он был десятки лет назад, когда красиво одетые

дамы ходили по ухоженным газонам, пока джентльмены играли в крокет. Они ведь играют

в крокет? Я не знала. Я сочиняла в голове, но мысль была в том, что это место было

прекрасным в дни своего расцвета.

- Мне вдруг показалось, что мы в одном из тех фильмов, когда семья узнает, что дом,

полученный ими в наследство, кишит призраками, - прошептал Арти, глядя на здание.

- Разве не потому мы здесь? - сказала Марина, повернувшись к большому зданию в

стиле викторианской готики. Бримсдейл Роуд была замкнутым кругом старых домов. А

дом Скарборо выделялся из них тем, что не был переделан и обновлен; он был

потрепанным и с тусклыми окнами, страшная сестра рядом с сияющими Золушками.

Я вытащила из кармана джинсов большой старый ключ и пошла к задней двери.

- Идемте, воины. Пора осмотреть поле боя.

Я хотела войти в дом. Я знала, что там пусто уже несколько лет, с тех пор как отец

Донована Скарборо был перевезен в дом престарелых. Я успела узнать до этого, что дом

нельзя было продать без согласия его нынешнего владельца, а старик Скарборо

отказывался продавать его при жизни. А теперь он умер, и его единственный сын даже

убраться тут не спешил, просто хотел продать дом подороже.

Ключ было сложно повернуть в ржавом замке.

- Арти, поможешь? - сказала я, и он с готовностью вышел вперед.

- Я не хотел тебя обидеть с весом, - тихо сказал он, когда я отодвинулась.

- Просто открой мне дверь, и мы забудем об этом, - улыбнулась я, и на его губах

появилась тень улыбки. Я сделала мысленно пометку, что его нужно дразнить осторожно,

а другая пометка была красной ручкой - напомнить Марине делать так же. Он был не

таким, как мы, наша дружба была долгой, полной общих секретов. У Арти такой роскоши

не было, он все еще учился, и ему было сложно понимать, что наш сарказм в словах был

проявлением верности и доверия.

Мы с Мариной смотрели, как он возится с ключом, а тот не поддавался. Арти

надавил сильнее, и замок все-таки сдался.

Мы захлопали в ладоши, когда Арти открыл дверь и повернулся с довольным видом к

нам.

- Вот ты и прощен, Силач, - Марина подмигнула ему, он покраснел, а она прошла

мимо него к дому. Я оставила дверь открытой и спрятала ключ в карман, когда зашла. Не

знаю, почему. Это был инстинкт, появившийся от просмотра фильмов ужасов.

- Ау? - мы открыли дверь, и голос Марины разнесся по большой кухне, в которой мы

и оказались. Внутри было холоднее, чем снаружи, ведь закрытые жалюзи не пропускали

свет осеннего солнца.

- Ты ведь понимаешь, что тут никого нет?

- Просто вежливость, - она вскинула брови. - Кто знает.

- Судя по состоянию замка, мы можем быть уверены, - прошептала я, проведя

пальцем по толстому слою пыли на столе.

- Что теперь? - шепнул Арти рядом со мной.

Они смотрели на меня, и я кашлянула.

- Медленно обойдем место, осмотримся.

Рядом с кухней был огромный коридор потрепанного вида. Каблуки Марины цокали

по декоративной синей, белой и терракотовой плитке, пока мы не замерли в зловещей

тишине. Я решала, куда идти дальше. Главная лестница закручивалась, выглядела так,

словно по ней ходили когда-то дамы, которых я представляла на газонах, словно она была

создана для другой эпохи. Я посмотрела на свои любимые конверсы и почувствовала себя

одетой несоответственно.

- Посмотрим сперва внизу.

Красивая лепнина в виде арок украшала коридор, и я открыла одну из больших

старых дверей, оказавшись в гостиной. Она была большой, точно в четыре раза больше

моей комнаты, и разбитой на две части. Три строгих дивана стояли квадратом у камина,

вдали у окна во всю стену были кресла, оттуда открывался вид на сад. Я представляла, как

дамы сидят на диванах, пока их спутники в креслах говорят о делах с сигарами и хорошим

виски. Остальная мебель соответствовала размерам комнаты: буфет из вишневого дерева

был в восемь футов длиной, а зеркала на нем поднимались во всю стену до украшенного

потолка. Свет проникал через большие окна, но остальная часть комнаты была мрачной и

холодной.

Я понимала, почему это место хотели сделать домом престарелых. Здесь было много

места для инвалидных колясок, можно было легко смотреть на мир через большие окна.

Здесь никогда не говорили о модернизации, и тут я кое-что поняла и посмотрела на лампы.

- Здесь есть электричество?

Арти огляделся в поисках включателя, Марина пошла к окнам в поисках него.

- Так вы вернулись, - я посмотрела в сторону низкого ровного голоса. Исаак

Скарборо вошел в комнату. Он был крупным мужчиной, а умер, наверное, когда ему было

под восемьдесят, а то и больше. Он был меланхоличен. Как призрак, он ходил здесь и

пользовался тем, что почти никто его не видит.

Я кивнула и улыбнулась ему, но не ответила сразу, ведь понимала, что Арти оказался

впервые в присутствии призрака.

- Бинго! - он просиял и щелкнул включателем, центральная люстра ожила. За миг

одна из ламп загорелась, другие, покрытые пылью, запахли гарью.

- Значит, видишь меня только ты, - пробормотал Исаак и сел на один из диванов. -

Уже хоть что-то.

Он не выглядел человеком, любящим общение. Судя по его одежде, он умер в 1960-х,