Рай: правила выживания (СИ) - Романова Лена Страница 15

— Действительно, — поддержал его Комаровски, — Машка, и я скучал!

От его поцелуя я, уже в сознании, увернулась, но облапить он меня успел.

— Пусти.

— А я-то думал, и ты мне рада, — усмехнулся Влад.

Ей-ё… Всем хорош… Руки, плечи, торс, форма головы, мужественное лицо… Но тело Маши его отторгало, сжимаясь под комбинезоном, и адреналин снова бурлил в крови. Надо держаться от него подальше, иначе опять потеряю контроль…

— Рада, Влад. Лена, ты что за ним так плохо смотришь?

Губы не слушались, руки дрожали, попытка пошутить обернулась слабым писком — у Маши вообще был высокий голос, к которому я привыкала… не привыкла до сих пор.

— Машка, ну что ты? — Лена подхватила меня под руку, — Влад же тоже не виделся с тобой с прошлой весны. И потом, что значит — плохо смотришь? Он взрослый самостоятельный человек, не забывай, нам всем уже двадцать один!

Она сказала это так, словно двадцать один им будет вечно. Она переступила этот порог и гордилась собой и своим таким взрослым парнем. Девочка, да ты жизни не видела!

— Машка! — Юлька, ушедшая вперёд вместе с остальными, развернулась и кричала мне: — Не отставай!

Похоже, тело опять шлёт меня лесом. Я прибавила шагу, не слушая веселый щебет Тулайковой. Комаровски вышагивал рядом со мной, и только тут я обратила внимание на странную сумку на его плече. Ох! Он же гитарист! И там у него, наверное, эта аутентичная гитара! Осмотревшись, обнаружила такую же сумку и у Солнца.

Маша-Маша… Ну почему ты мне так много не сказала? Не знала, что я всё равно получу доступ к твоим воспоминаниям? Гады секретчики!

Пройдя через терминал, мы все попали в шумные и суетливые людские волны космовокзала. Наш рейс до "Луны-4" отправлялся через сорок минут, и всех приглашали на посадку. Корабль класса "экспресс" ни комфортом, ни уровнем до "вафли" не дотягивал, зато у него было одно неоспоримое преимущество — скорость. Каких-то два с половиной часа, и ты — на Луне.

В моей ситуации и два часа — хлеб, потому как следовало разработать дальнейшую тактику поведения. В "экспрессах" людей размещали в одноместных отсеках, что исключало всякую возможность общения, кроме как по коммуникаторам. Но их в полёте рекомендовалось отключать, и я искренне надеялась, что экипаж рейса 118-бис за этим проследит.

Таня выстроила всех студентов, Двинятин, Юлька и я были замыкающими. Юлька жаждала общения, ей явно хотелось узнать побольше про одноклассников Маши, и до вылета разговаривать не возбранялось, но, к счастью, Двинятин спросил, планирует ли она занятия со студентами — как оказалось, с ним самим она уже занималась мьенгом. Так же, как и с Петровым. И Юлька с лёгкостью переключилась. Я стояла рядом исключительно с целью выработать у тела спокойную реакцию на голос Ильи.

И мне казалось, что постепенно мы приходим к консенсусу. Я даже решила, что тело начинает слушаться. До тех пор, пока с потолка не раздался глас, требующий от пассажиров немедленно занять свои отсеки. Двинятин проявил галантность и подал руку помощи сначала Юльке, а потом и…

У тела едва не случился коллапс. Сердцебиение зашкалило, дыхание опять сбилось, ноги-руки ослабли… Ей-ё, неужели когда-то и я была такой же непредсказуемой?! Не хочу влюбляться снова!!! Поспешно поблагодарив, я захлопнула за собой внутренний люк и стала уговаривать тело, что ничего страшного не случилось.

В замкнутом пространстве, без каких-то дополнительных раздражителей, вернуть контроль удалось довольно быстро. А потом лёгкая тряска возвестила о взлёте.

Значит, расклад таков. Двинятина исключаем, у меня просто не хватает сил и опыта каждый раз выводить Машино тело из стресса, а стрессы, сказал доктор Марк, нам противопоказаны. Комаровски — тоже противопоказан. И Серов — тот ещё… одноклассничек. Что касается Солнца, я была склонна и его видеть как можно реже, чтобы не проколоться, а Сетмауэр — чересчур наблюдательный. Получалось, что большая часть творческого коллектива для общения не годились.

Насколько я имела представление о музыкальных группах, их участники много времени проводили вместе. На всяких там… репетициях. Таким образом, Ингвар Ю и женатый Тхао тоже не подходили на роль потенциального "возлюбленного". Да, у меня оставался только этот вариант объяснений странного поведения Маши. А что не все одноклассники столь внимательны, как Кирилл, так это только мне на руку.

В итоге у меня оставались лишь две кандидатуры — Сунибхо Поделан и Серый Дегри. Оба не в моём вкусе. Но если быть объективной, Сунибхо вызывает больший интерес. Жгучий брюнет с красивыми чёрными глазами, смуглой кожей и ямочкой на подбородке. Очень мило улыбается. Лайзе. В плюс ему и наличие мышц.

Серый-Серый в отличие от него мышцами не обладал вообще. Худой, невысокий, с взлохмаченными волосами. Зато улыбался не только Лайзе и вёл себя вполне раскованно. Мальчишка, но обаятельный. Решено, выбираю Сержа.

Осталось четыре стандартных дня полёта, за время которых я должна окончательно адаптироваться к телу Маши. И за это же время мне придётся демонстративно "влюбиться" в Дегри. В принципе, мне было не важно, как поведёт себя он. Парнишка выглядел достаточно легкомысленным, как раз то, что надо на время экспедиции.

Главное, чтобы тело Маши не выдавало мне новых фортелей. Я попыталась расслабиться и закрыла глаза. И как наяву увидела перед собой вихрастое зарево вокруг головы Солнца, а губы Маши, словно в насмешку, выдали мне вкус его поцелуя. Да я согласна, целуется он по высшему разряду… Видимо, и в остальном не плох. Но я же могу проколоться на их общих воспоминаниях!

Пришлось открыть глаза, потому что улыбка Логинова так и стояла перед внутренним взором, а его шёпот… Прочь из моей головы! Тьфу, психоматрицы!

Оставшееся время полёта я на все лады костерила секретную службу с их методами и недоработками в операциях, что в итоге помогло отвлечься, потом вернулась к нерешённой логической задачке и смогла её добить. Настроение закономерно улучшилось. И тут объявили посадку. Люки отщёлкнулись автоматически, одновременно у всех в нашем секторе. Тогда почему возле моего отсека первым оказался Сетмауэр?

Он помог нам с телом вылезти, заботливо спросил о самочувствии, поправил слегка растрёпанные волосы, и в итоге мы с ним оказались у посадочного модуля последними. Вот так способны срываться самые лучшие планы. Двинятин посмотрел с недовольством, но промолчал. Да и плевать мне на Илью Петровича, чем он дальше — тем лучше.

Космопорт "Луна-4" напоминал огромный муравейник — ну, привыкать к аграрным терминам, так привыкать. Только вместо насекомых там трудились боты самых разных моделей. Изредка среди них попадались и люди — как мы, например. Впрочем, боты очень быстро отконвоировали нас в тот шлюз, где готовился к взлёту предназначенный нам борт.

Он назывался вполне обычно — "СЗ-32/7". Для студенческой экспедиции на планету-рай небольшой, но вместительный звездолёт класса сэзэ подходил идеально. Двинятин поговорил с капитаном через переговорник, после чего кто-то из команды спустился принять пассажиров и багаж. Люблю мужчин в форме… Вот с ним бы я познакомилась поближе даже в Машином теле. Ну, ничего, всё ещё впереди. По давней космофлотовской традиции перед взлётом капитан и команда встречались с пассажирами в кают-компании для взаимных приветствий. Остальное — дело техники.

Мы поднялись на борт. Ей-ё, вот так сюрприз! Командир представлял свою команду — бортинженера, двух астронавигаторов и старшего помощника, а я знала каждого! Кроме того парня, который принимал нас в порту. Это была команда моего мужа.

— Старший навигатор Афонасьев готовится к взлёту, поэтому с ним вы познакомитесь позже, — сказал Ванил Эстабин Кейст.

Капитан первого ранга Кейст. Я ненавижу секретчиков!!! Почему они стремятся только к тому, чтобы усложнить мне задачу?! По какой причине экипаж каперанга Кейста сняли с рейса "Луна-5 — Амодикея-1" и сделали экспедиционным перевозчиком?! А главное, почему Кейст на это согласился?!