Избранная страны драконов (СИ) - Тараканова Тася Страница 15

Сволочь! Как ему это удалось?

Глава 7. Команда Межгорья

Когда речь шла о гонках, Эрвин становился невыносим. Раньше он болел за команду Мирограда, но после инцидента на эстафете, перестал даже глядеть в их сторону. В настоящее время, Эрвин, сидя за обеденным столом, выбирал тех, за кого можно болеть на гонках. Предпочтений особо не было. Светозар и Энобус он исключил сразу, оставались ребята из Дрома или Базиса.

— Команда Ариадны, конечно, неплоха, но там одни девчонки. О! Есть один орёл — Жулайка Козин. Правда, я его не запомнил. Та-ак. — Эрвин задумчиво перебирал карточки с портретами наездников.

— В Дроме тоже никого не знаю. Макарий Чох — никакой, хоть и капитан. Димитр Самойкин толком себя не показал. Этого молодого на альбиносе только натаскивают. Как его зовут, не помнишь?

— Клим Княжич, дракон Принц, — ответила я. Парнишка на белом драконе мне запомнился, да и дракон по кличке Принц у него был редкостный красавец.

— Дракон — супер, — согласился Эрвин, склонившись над столом, — а какие способности у пацана — пока непонятно.

Эрвин продолжал тасовать карточки, когда я озвучила свой взгляд на проблему.

— Зачем тебе болеть за кого-то? Не проще создать свою команду? — спросила я заядлого болельщика, — Команду Межгорья.

— Эм… и кто в ней будет? — Эрвин даже подскочил от неожиданности.

— Ты, я, ну, и ещё двоих подберём.

— В Межгорье подберём? — по-деловому уточнил Эрвин.

— Ага.

— Интересно волки воют. А драконы где? Они, кстати, стоят больших денег, если ты не знаешь.

— Вот драконы как раз есть!

— Правда? — Эрвин смотрел на меня с интересом доктора, пациент которого, получил травму головы.

— Горыныч, Стрела, у Добромира попросим Лару, всё равно она никого не подпустит, и остается всего один дракончик. Это сущая ерунда, — меня так и распирало от непонятно откуда взявшегося энтузиазма.

— Предположим, Лару добрый Добромир отдаст. Предположим, — повторил Эрвин, — но где ты здесь видишь Горыныча, тем более Стрелу? Стрела, вообще, никогда не была нашей драконицей.

— Только два раза спасла мне жизнь.

— Хорошо. А Горыныч? Он смылся, и ездовым служить не будет.

— Горыныч не служил!

— А что, по-твоему, он делал? — Эрвин поднял бровь.

— Он наш друг и был с нами добровольно, — открыла Вышневу глаза на очевидные вещи. Я была поражена, насколько у меня с ним разные взгляды.

— Твои рассуждения называются просто: летать выше драконов, — Эрвин поражался не меньше.

— Да-да, а в моём мире говорят, витать в облаках, но это не меняет дела. Летать — главное слово в наших планах, — сегодня я была в ударе, — добровольно!

— Ты забыла, чем кончилось это добровольно? — Эрвин выражался довольно мягко, я то знала его характер, — кончилось полной вольницей. Горыныч тю-тю, — Эрвин внимательно взглянул на меня и покачал головой, — У меня такое ощущение, что ты заняла место Ларри. Команда Межгорья! Команда Межгорья! Какая смелая мысль.

— Ларри тоже хотел летать. Ты знаешь об этом? — я направила внимание Эрвина в другом направлении.

— Ларри хотел летать. — Эрвин, будто смакуя, раздельно проговорил по слогам. — Ха-ха-ха. И еще три раза ха. Не-воз-мож-но.

— Невозможно было вернуться с Вершины. Ты вечно всё высмеиваешь, какой гонщик крутой нашёлся.

Я всё же пробила брешь в его критиканской тактике, и он прикусил язык. Последнее время мне это удавалось. Подними руки, дружище, и сдайся на милость победителю, признай, что я права. Молчание Эрвина я расценила, как свою победу.

Хлопнула входная дверь, в кухню, ворвался запыхавшийся Добромир.

— Ребята, у нас проблема. Идёмте в леваду. Какой-то наездник просит посадки.

— Он не может сесть? Почему? — я вскочила, Эрвин поднялся следом.

— Над поместьем защитный купол. Ни один дракон не сядет. Простые меры безопасности, — на ходу объяснял Добромир. — Дракон вроде знакомый. Пойдёмте скорее.

— Тогда выключи систему, чего ты ждёшь? — Эрвин вдруг сильно занервничал.

— Уже убрал, говорю же. Он с первого захода ожёгся, сейчас боится. Я не знаю, кто это. Но точно, не верхотур.

Мы со всех ног бежали к леваде. Из-за деревьев не было видно кружащего на высоте дракона. Как только наша троица выскочила на открытый участок, и я увидела в небе крылатого змея, то завопила так, что у самой заложило уши.

— Горыныч! Горыныч! Мы здесь! — я неслась вперёд, задрав голову вверх и размахивая руками. Что с драконом? Неужели поранился? Эрвин тоже кричал, призывая дракона садится. Теперь и Добромир понял, почему дракон показался знакомым.

Горыныч начал плавно снижаться, причём делал это с невероятной для него грацией. Разряд, который он получил от защитной сети, заставил его двигаться медленно и осторожно. На спине дракона, согнувшись в три погибели, виднелся всадник. Горыныч неожиданно мягко ступил на траву и аккуратно сложил крылья. Бежать до дракона оставалось метров сто. Но уже сейчас я видела, как наездник сполз со спины дракона и скрючился на земле в позе эмбриона. Эрвин первый добежал до несчастного, я была второй. Нам впору самим грохнуться рядом с бедолагой. На нас смотрел Ларри, бледный, с синими дрожащими губами и спутанным комом волос на голове.

— Ларри! Как ты… что … совсем плохо? — Эрвина затрясло при виде друга. — Можешь встать?

— Эрвин, — всхлипнул Ларри. Он не мог сдержать чувств, когда друг помог ему подняться, — Соня! — из глаз белого китайца катились слёзы, — вы живы. Я долетел. Вы не представляете. Я смог. У меня получилось.

Я не знала, кого обнимать в первую очередь: Горыныча или Ларри. Я металась от одного к другому, не в силах успокоиться. Ларри плакал, я плакала, Эрвин глубоко дышал, стараясь не присоединиться к нам, Добромир улыбался. Эмоции били через край.

— Как вы нашли нас? — в глазах Эрвина сверкнула настороженность, — никто не знал, где мы.

— Это Горыныч, — приходя в себя, произнёс Ларри. — Он нашёл. Он… он…. Вы же не знаете самого главного! — вскричал юноша.

— Что? — я испуганно пискнула, глядя на парня, вид которого стал полубезумным.

— Он говорит! Он может говорить! — возопил Ларри.

— Кто? — хором воскликнули мы, испугавшись за психическое состояние Ларри.

— Горыныч заговорил. Правда. У меня с головой всё в порядке. Соня! Горыныч — гений! Ты была права, он самый …необыкновенный, — Ларри вновь не смог сдержать слёз.

— Тише, тише, — я гладила Ларри по голове, как маленького ребенка. — Да, что ты стоишь, Эрвин, — обернулась к нему, — успокой Ларри. Видишь, он не в себе.

— Я не вру. Что вы так смотрите? — Ларри кинулся к дракону. Белый китаец задыхался, его била дрожь, губы тряслись, на лбу выступила испарина, — Горыныч! Скажи им, ты же умный. Ты же говоришь! Скажи! Скажи! — в исступлении выкрикивал Ларри.

Дракон наклонил голову, утробно зарокотал, кажется, настраиваясь. Он не мог говорить, его связки не приспособлены для этого. Серебристый маломерка гудел, а мы замерли как в стоп-кадре.

— Р-р-да! — рыкнул Горыныч победно.

По команде «отомри» я икнула, Добромир вздрогнул, а Эрвин зашёлся в кашле.

— Горыныч, еще скажи! — ликуя, орал Ларри. — Ты можешь!

— Р-р-да, — проревел дракон.

Ларри обхватил Горыныча за шею, целуя его. Белый китаец был невыразимо счастлив, будто он сам научил Горыныча говорить.

— Жаль, с нами нет Асанны, — медленно произнес Эрвин, — я бы не отказался от её успокоительного.

— Я тоже, — прошептала, но меня услышали.

— И я, — откликнулся Добромир.

— А мне бы водички, — жалобно произнес Ларри, обернувшись к нам. Услышав его охрипший голос, мы вдруг разразились неконтролируемым хохотом. Кроме белого китайца, конечно, у него просто не было сил смеяться.

Наш сумасшедший смех разом прекратился, когда от входных ворот раздался призывный сигнал. Мы с Эрвином, не сговариваясь, повернулись к Добромиру.

— Кто это? — спросил Эрвин.

Что-то странное творилось сегодня. Мы не успели отойти от шока — появления Ларри с говорящим Горынычем, как на пороге стояли новые гости. Провидение написало сценарий и втёмную распределило роли. Добромир и Эрвин чувствовали что-то подобное, но осмыслить надвигающиеся события были не в силах. Добромир стряхнул нахлынувшее наваждение и прислушался.