Темный Луч. Часть 2 - Эдриенн Вудс Страница 15

нее было преимущество, ее отец был драконом. В ваших глазах она — отброс из отбросов. Думаю, король Альберт был прав во всем, а не только в том, что Хроматичечкие — благородны. Я не буду чтить это событие, если вы не поступите правильно и не поставите ее в эту коробку. Не только у Брайана хватило мужества пожертвовать собой, но и у нее тоже, и что бы вы ни говорили, метка Хранителя не лжет. Слава небесам, вы не можешь отнять и это тоже.

Я бросил микрофон и стремительно покинул трибуну.

Отец последовал за мной, когда я направился обратно к тому месту, где стояла Елена, но ее уже не было.

Он схватил меня за руку, сильно впившись пальцами в кожу, и потащил в ближайшую комнату, где каменный пол открывался к лестнице, ведущей на более высокий уровень.

— Как ты смеешь говорить такие вещи?

Я рассмеялся.

— Что ты хотел, чтобы я сказал? Я не умею лгать, и если ты думаешь, что я собираюсь подлизываться к этим идиотам снаружи…

— Ты — Рубикон! Эти люди ожидают, что ты произнесешь почетную речь на подобных мероприятиях. Посмотри на себя, от тебя разит алкоголем и… — Он вздохнул, в глазах заблестели непролитые слезы.

Я провел рукой по волосам, мне уже наскучил этот разговор. Он собирался произнести речь о короле Альберте. Мой отец был таким предсказуемым.

— Когда это прекратится? Я воспитывал тебя лучше.

Я хихикнул. Да, верно, ты сдался в ту минуту, когда эти лианы разделили тебя и твоего всадника.

Мой отец насмехался надо мной.

— Ты бы разбил сердце королю Альберту.

Я не смог удержаться от смеха.

— Ему насрать. Он мертв. Самое время тебе разобраться с этим.

Ладонь отца со звоном ударила меня по щеке.

Я потер щеку, разминая челюсть, чтобы унять жжение. Отец мог считать, что ему повезло, что зверь этой ночью затаился, иначе он потерял бы руку.

— Не дави на меня, Блейк. Альберт был нашим королем, величайшим королем, которого когда-либо видела Пейя, и он заслуживает всего уважения в мире, даже после смерти.

Я не ответил, просто попытался сдержать свой гнев, что, на удивление, оказалось несложно.

Отец вышел из комнаты, хлопнув за собой дверью. Я прислонился к стене, тяжело дыша и закрыв глаза. Звук второго сердцебиения наполнил мои уши, приближаясь с лестницы.

Я втянул носом воздух, наслаждаясь соблазнительным летним ароматом Елены.

Улыбка играла на моих губах, когда я поднимался по лестнице.

Ее сердцебиение стало громче, указывая на то, что я был близко к тому месту, где она пряталась, куда она ушла, чтобы побыть одна.

Дверь за моей спиной с грохотом распахнулась, и я оглянулся через плечо, тихо выругавшись, когда увидел Люциана, несущегося вверх по лестнице позади меня.

Почему он всегда появляется?

Она не принадлежала ему! Она была моей!

— Что, черт возьми, это было? — взревел Люциан, в его голосе ясно слышалось недоверие.

Я повернулся к нему лицом.

— Что ты собираешься делать? — спросил я, слыша, как учащается сердцебиение Елены.

— Не начинай с меня, Блейк. Я не в хорошем настроении. — Он засунул руки в карманы брюк. Он пристально посмотрел на меня, пытаясь запугать. Как будто это должно было сработать.

— Позволь мне прояснить одну вещь, Блейк. Елена вне пределов досягаемости.

Я начал смеяться. Я был единственным, кто имел право голоса в том, была ли она под запретом или нет.

Я не сказал этого вслух, хотя и хотел.

Но вспомнил, какой скотиной я был для него, когда он встречался с Арианной. Я спал с ней, когда Люциан любил ее.

По тому, как он смотрел на Елену, я понял, что он восхищался и любил ее так же сильно, если не больше, чем Арианну.

— Расслабься, Люциан. Мне не нужна твоя девушка. Я просто хотел воздать ей должное, которого она заслуживает. — Ложь легко слетела с моего языка.

Люциан покачал головой, а затем снял напряжение, усмехнувшись.

— Эта речь была чем-то другим, чувак. — Он добродушно хлопнул меня по плечу.

Я ухмыльнулся ему.

— Но тебе обязательно было быть пьяным?

У меня не нашлось остроумного ответа, поэтому я промолчал и пожал плечами.

Каким-то образом Люциану всегда удавалось заставить меня почувствовать себя маленьким, хотя он и не собирался этого делать. Просто масштабность его присутствия заставляла меня чувствовать себя неудачником. Я оставлю Елену в покое сегодня вечером. Будет другой раз, когда я скажу ей правду.

Я спустился по лестнице мимо Люциана, но остановился, когда он заговорил.

— Что мы будем с тобой делать?

Мертвая тишина повисла в воздухе между нами, пока я обдумывал ответ. Я засунул руки в карманы и повернул голову, чтобы посмотреть на него.

— Убей меня.

Люциан уставился на меня.

— Нет, ты слишком хорош для этого. — Он улыбнулся, и я улыбнулся в ответ, слегка наклонив голову, прежде чем продолжить движение к двери.

Скоро ты узнаешь правду, Люциан.

Вспышка камеры ослепила меня, когда я вышел в коридор.

— Убирайтесь с моей дороги, — проворчал я, проталкиваясь сквозь толпу тараканов к выходу. В ту секунду, когда меня обдало свежим ночным воздухом, я разделся и изменился, прыгнув в небо — единственное место, где я мог быть самим собой.

— 7~

На следующий день я проснулся, моргая от резкого солнечного света, бившего мне в лицо. Мисси уставилась на меня сверху вниз.

Я терпеть не мог, когда за мной наблюдали, пока я спал.

— Если твой отец выгонит меня из этого дома, я обвиню тебя, — прохрипел я. В горле у меня пересохло, а во рту был вкус задницы. Прелести похмелья.

— Отец никогда не узнает, Блейк. Кроме того, ты все равно не стал бы уделять мне время. Как поживает Снежный Дракон?

— Надеюсь, хорошо. Она дома.

Мисси рассмеялась.

— Кстати, звонил твой отец. А в газетах только и пишут о твоей вчерашней замечательной речи. Ты тайно влюблен в эту цыпочку Елену или что-то в этом роде?

Я усмехнулся.

— Нет. Я просто подумал, что ей нужно немного больше признания, чем то, что она получила.

— Она действительно стала шестым человеком, выбравшимся из Пещеры?

Я кивнул.

— На что это похоже? Что она сказала по этому поводу?

— Она ничего не сказала, мисс Любопытная. И не думаю, что расскажет, как и пять женщин до нее.

— Как ты думаешь, как ей удалось пробраться через пещеру?

Я пожал плечами.

— Я знаю, какой ты, Блейк. Не порти все ради Люциана. Он один из твоих лучших друзей.

Я прищурился.

— Что ты