Семь невест. Дарованная нежность - Лира Алая Страница 15

— Обнять?

Глава 23

Ой-ей! Что это я такое ляпнула? Блондинка, ей богу, настоящая стопроцентная блондинка без капли серого вещества там, где оно должно находиться! И к тому же наглая и бессовестная, хотя, как мне показалось, Зенон совсем не против.

— Хорошо, всегда с радостью.

— Я по-по-пошутила! — попыталась я отказаться, видя приближение Зенона.

— Поздно, — неумолимо и безжалостно отрезал он.

Вас когда-нибудь обнимала огромная коала? Ощущения были примерно сходными, как мне кажется. Потому что в объятиях Зенона было приятно, тепло и очень даже замечательно. И очень-очень спокойно. Кажется, Зенон для меня тоже мог быть шратом.

Между тем, Зенон не позволил себе вообще ничего лишнего: я сидела закутанное в одеяло по самый подбородок, а он сидел рядом и нежно обнимал меня за плечи. И что я, собственно теряю? Я прислонилась поудобнее, положив голову ему на плечо.

— Элейн, давай в будущем ты будешь мне рассказывать все-все? Я буду больше прислушиваться и пресекать подобные ситуации сразу?

— Хорошо. Кто же знал, что куратор поведет себя так сразу на втором занятии? Но ты, можно сказать, и так все сделал сразу и очень вовремя.

— Думаешь? — спросил Зенон, чуть спустив плед, и нежно прикоснулся к плечу. Как раз в том месте, где остался синяк от сэра Флоре.

— А что мне делать, если у меня не будет возможности к тебе обратиться? — я попробовала перевести тему.

— Тогда Райне к твоим услугам. Ну, можешь еще к королю обратиться.

— Прямо к самому королю? А это не слишком?

Зенон рассмеялся:

— О нет, в самый раз. В этом точно не найдут ничего странного. У нас король должен служить народу, любая помощь метаморфу или дарованной — это одна из его основных обязанностей. Так что пусть работает, отрабатывает свое звание короля.

— А твоя работа в чем заключается?

— В том, чтобы гонять таких мерзавцев, как сэр Флоре. Или кого похуже. Все зависит от обстоятельств. Иногда случаются прорывы магических и враждебно настроенных существ, приходится с ними разбираться.

— А почему ты пошел на такую должность?

— Потому что умный и талантливый…

— Я так и подумала. — А что? Разве в Зеноне можно сомневаться?

— Вообще-то я пошутил. Но мне очень приятно, что ты так думаешь А если серьезно, то попросту никого другого не нашлось. Ты же знаешь, что у метаморфов как у высшей расы сильно снижена агрессивность по отношению к разумным существам?

Я мотнула головой: об этом нигде написано не было. Но я бы не сказала, что у Зенона прямо таки снижена агрессивность. Того же сэра Флоре он отделал вполне себе агрессивно.

— Но метаморфу-пацифисту нечего делать на должности эрцзащитника, потому как обычный метаморф не сможет быть достаточно жестким, а иногда и жестоким, если того потребуют обстоятельства, — продолжал объяснять Зенон. — Есть, конечно, кое-какие исключения. Например, наш король. У него очень мягкий характер, но он всегда принимает правильные решения, даже если они противоречат его сути.

— И ты тоже исключение?

— Нет, совсем нет. В качестве эрцзащитника выбирают полукровок. Я не чистокровный метаморф, поэтому и получил эту должность.

Глава 24

Когда Зенон говорил об этом, я чувствовала его волнение. Словно быть полукровкой в этом мире было не особо приятным.

— Это плохо? То, что ты полукровка? Вас как-то ущемляют в правах?

— Нет, конечно, — рассмеялся Зенон. — В Найруфере у всех одинаковые права, а большинство вещей определяется лишь твоим талантом. Но, сама понимаешь, что одинаковые права на бумаге — это одно, а отношение к тебе большинства метаморфов — это уже немного другое. Метаморфы всегда будут немного опасаться тех, в чьих жилах иная кровь.

Метаморфы, как уже говорилось не раз, довольно мирные. Они не бывают вспыльчивыми, редко кричат и весьма спокойны. В некотором роде немного апатичны. Если кто-то из разумных ударит метаморфа, то он никогда не ударит в ответ. Конечно, если этот кто-то будет пытаться его убить или что-то подобное.

— Я полагаю, что это такая защита для других рас от нас, — продолжил рассказ Зенон. — Если бы мы ко всем остальным своим талантам были еще и воинственными, то, боюсь, захватили бы многие миры и безвозвратно нарушили баланс сил.

— Но разве то, что вы такие мирные, не делает вас более уязвимыми? Если кто-то вторгнется на ваши земли, то вас же могут, например, сделать рабами! Это ведь не убийство, а, значит, вы не сможете защититься!

— Ну, какими бы мирными мы не были, мы не дураки.

Да, метаморфы однозначно дураками не были. Их магия и наука была на столь высоком уровне, что трудно вообразить. Не было неизлечимых болезней, потому что метаморфы очень редко болели, а если их организм не справлялся, то лекарства создавались в кратчайшие сроки. С войной, конечно, было труднее, но метаморфы были готовы к ней, причем в своем стиле. Ловушки, которые помогают обезвредить врага, не убивая, порталы, возвращающие обратно…

Но основным была не подготовка к войне, а своевременное предотвращение. Для этого, между прочим, и была создана должность эрцзащитника. Вот только чистокровные метаморфы справлялись с ней с большим трудом: им приходилось переступать через себя, через свои инстинкты. А потом в Найруфере стали появляться дарованные. И дети, рожденные от дарованных, отлично подходили на должность эрцзащитников. Никто не знал, с чего это все началось и кем было придумано, но придумано было отлично!

— То есть дарованные изначально попали в мир для этой цели? Чтобы стать родителями для будущих эрцзащитников? — Я снова краснела. И, как оказалось, снова сказала глупость.

— Нет, конечно. Эрцзащитник выбирается раз в пятьсот, а то и в тысячу лет. Ты хоть представляешь, сколько дарованных приходит за это время и становится женой или мужем для метаморфа? И сколько выходит детишек от такого брака? — улыбнулся Зенон, кладя мне руку на голову и гладя как ребенка.

А я что? Я не против. У Зенона безмерно нежные руки. Только надо постараться не уснуть и как-то дослушать рассказ.

— А почему выбрали тебя? — спросила я.