Секундо. Книга 1 (СИ) - Герцик Татьяна Ивановна Страница 16

То, что королева терпеть не могла короля, знали все, чувство это, впрочем, было взаимным, но вот то, что королева считала себя несчастной, Роветта услышала впервые.

— Я с детства знала, что у меня нет никакого выбора! Никакого! Что я не имею права даже посмотреть в сторону того, кто мне понравится! Меня даже ты называла «моя маленькая королева»! А я не хотела быть королевой! Мне никогда не нравился этот отвратительный самодовольный Леран!

Нянька что-то негромко ей возразила, отчего Геральда взвилась еще больше:

— Я хочу быть свободной! Хочу сама решать, что мне можно, а что нельзя! Хочу сама выбрать себе мужа! Который будет любить меня и только меня! — и после небольшой паузы, во время которой раздался грохот разбитой посуды, прозвучало решительное: — Я отравлю Лерана! Он мне надоел! Я стану регентшей при своем малолетнем сыне и воспитаю его так, как нужно будет мне! Он будет во всем покорен моей воле, и я стану править страной! И все будут этому рады!

Няня принялась убеждать королеву не делать этого, но та, не слушая, со слепой злобой приказала:

— Принеси мне синильные грибы, немедленно! Я знаю, что с ними нужно делать! Я впервые испытала настойку, сделанную своими руками, на любимой камеристке матери, чтоб причинить ей такую же боль, как она причиняла мне. Служанка быстренько померла и была такого приятного синенького цвета. И отцовский наушник, доносивший ему обо мне, тоже недолго корчился. А уж как приятно было послать человечка к отцу, возражавшему мне во всем и запрещавшему самую малость! Жаль, я не видела, как его корежило. — И зловеще взвизгнула, заставив Роветту сжаться в своем укрытии: — Я и мамашу достану, ей от меня не скрыться! Я отомщу всем, кто обрек меня на эту каторжную жизнь! И в первую очередь мерзкому Лерану!

Роветта испуганно вскочила, но тут же села обратно, объятая нервной дрожью. Неужели все услышанное здесь — правда, а не фантазии умалишенной? Так страшно ей еще никогда не было. Посмотрела вокруг — никого. Недоброе предчувствие стало еще сильнее, и она, влекомая страхом за собственную жизнь, поспешно влезла в маленький шкаф, стоявший в самом углу. Старательно поддернув юбку повыше, чтоб не прихватить ее дверцей, затворилась и задрожала еще сильней.

По комнате раздался звук тяжелых шагов, и нервный голос королевы сообщил:

— Ты напрасно волновалась! Здесь никого нет. А жаль. Можно было бы испробовать на подслушивающих мой новый яд. Боюсь, он еще не настоялся и слишком слаб. Пришлось бы добивать жертву стулом или еще какой-нибудь палкой. А потом оправдываться перед королем, говоря, что она сама так неудачно упала.

— За такое вас сошлют в какой-нибудь дальний монастырь, — испуганно предупредила ее нянька. — С убийцей церемониться не станут, пусть даже вы и королева.

— Это было бы куда лучше моей беспросветной здесь жизни, — с неожиданной грустью призналась королева. — Из монастыря всегда можно сбежать, было бы желание. И жить где-нибудь в тихом спокойном месте. Где не нужно исполнять эти дурацкие королевские обязанности, не нужно видеть злые лица тех, кто тебя ненавидит. Только ты и я, дорогая моя нянюшка. Разве это плохо? Представь, как нам хорошо было бы жить вдвоем в маленьком уютном домике.

Роветта затаила дыхание. Как можно быть с одной стороны такой безжалостной, а с другой такой несчастной?

Что-то успокаивающе пробормотав в ответ, нянька предложила королеве передохнуть. Под ее тихое воркование раздались неуверенные шаги по направлению к спальне, и все стихло. Подождав для верности еще немного, девушка выбралась из шкафа и на цыпочках проскользнула в свою комнату. Она должна спасти короля любой ценой! Нужно найти яд и подменить его на безвредное средство.

Рассказывая вечером о подслушанном разговоре герцогине Зорион, Роветта все еще вздрагивала от пережитого ужаса. Внимательно ее выслушав, та признала:

— Геральда способна на все. Ее давно нужно изолировать и лечить. Она становится опасной для окружающих. Но считается, что среди членов королевской семьи душевных болезней нет и быть не может. И к королеве никогда не вызывают целителей из-за ее приступов бешенства, только из-за мнимых простуд.

Роветта поежилась. Действительно, а не слишком ли много безобразных тайн скрывает королевское семейство?

— Им явно нужна свежая кровь, не то они скоро вовсе превратятся в откровенных уродов, если не внешне, так внутренне, — твердо постановила герцогиня и с досадой добавила: — но вряд ли Леран Двенадцатый решится изменить старинные законы. Мне кажется, Леран Первый, придумавший эту дурь, не представлял себе всех последствий им сотворенного. Хотя в его время королевская семья насчитывала несколько сотен человек, и ему даже в голову не приходило, что ей может грозить вырождение.

Роветта подумала, что за такие слова герцогиню точно отправят на плаху, а ее вместе с ней за то, что она ее слушает. Но возражать не хотела, сама считала точно так же. Единственная надежда была на то, что их никто не подслушивает.

— Ну да бес побери эту дурную королеву с ее грязной кровью, — решительно прекратила крамольный разговор Зорион. — У нас другие нужды. Первая и основная: нам нужно как-то заманить сюда Лерана. Я придумала, как это сделать, но тебе придется постоянно быть начеку и при малейшем моем знаке бежать сюда, в эту комнату и изображать верхолазку.

Роветта не возражала. От одной мысли, что скоро она вновь увидит Лерана, сердце билось где-то в горле, и в голове появлялся розоватый мечтательный туман.

Она каждый день пыталась пробраться в покои королевы и найти фиал с ядом, но там постоянно было полно самого разного народу. В эти же дни герцогиня несколько раз посылала к ней свою служанку, та, прибежав, делала заранее оговоренный тайный знак. Подчиняясь ему, Роветта стремглав летела в покои герцогини, забиралась на табурет, вытягивалась как струнка и делала вид, что ищет что-то на верхней полке шкафа.

Покачавшись так на неустойчивом табурете несколько минут, осторожно спрыгивала на пол и возвращалась обратно. Герцогиня недовольно хмурилась. Король в ее ловушку не попадался.

После десятка безуспешных попыток герцогиня от этой идеи отказалась, пообещав взамен придумать что-нибудь другое, более действенное.

В один погожий денек, когда редкое зимнее солнце освещало покрытые снегом деревья, отчего они казались сотканными из жемчужной парчи, королева вздумала прогуляться по парку. Закутавшись в длинный плащ из драгоценного белоснежного песца, она взяла с собой лишь двух доверенных фрейлин и свою няньку.

Остальные фрейлины разбрелись кто куда. Большая часть вернулась в свои комнаты, хоть немного передохнуть в тишине от диких воплей королевы, но Роветта осталась в покоях Геральды, решив воспользоваться удобным случаем и поискать приготовленный для короля яд.

Она крадучись вошла в малый будуар, так любимый королевой, и принялась осторожно осматривать укромные уголки. Ничего не обнаружив, вздумала посмотреть наверху шкафа. Подтащив к нему кресло с высокой спинкой, осторожно взобралась сначала на сиденье, потом на довольно скользкую бархатную спинку и принялась выглядывать, что есть наверху.

От неожиданного прикосновения к обнаженной щиколотке взвизгнула и сорвалась вниз. Она непременно бы расшиблась, если б ее не подхватили чьи-то сильные руки. В нос ударил знакомый запах хвои с мускусом, и Роветта поняла: это король!

Она испуганно пискнула и попыталась извиниться, глядя на него снизу вверх. Это получилось и смешно, и глупо.

Король, не отпуская ее, задорно рассмеялся, будто нечаянно коснувшись ее лба твердыми сухими губами.

— Неожиданная встреча. И снова вы пытаетесь сбить меня с ног. В какой-то мере это вам удалось, признаю. Но я не связываюсь с невинными девицами, как бы мне этого не хотелось. Я для них проклятие. Но что вы искали на шкафу?

Роветта не сразу осознала вопрос — так гулко и быстро билось ее сердце. Она ему нравится, но между ними ничего не будет, потому что она невинна? Ей что, замуж нужно сначала выйти, и только потом она удостоится чести попасть в его постель? Это было оскорбительно, и с силой зажмурилась, чтобы остановить подступившие к глазам слезы.