Последняя из своего рода (Том 1) (СИ) - Веденеева Валерия Страница 16

Опустившись рядом с распростертым телом Мервина, я начала, Нить за Нитью, снимать путы, наложенные кадари. Дневное прикосновение к Стинну ар-Гору позволило мне взять отпечаток его личности. Теперь я знала, как нейтрализовать его магию.

Прошло уже несколько минут, как я вошла внутрь, но Мервин лежал все так же неподвижно, закрыв глаза. Его грудная клетка поднималась еле заметно в такт редкому дыханию. По причине, ведомой только ему самому, таирт притворялся спящим. Я работала молча — чем меньше движений и слов с его стороны, тем быстрее и чище я сниму Нити.  

В том, что Мервин находился в сознании, я была уверена. Вышитая мной вариация руны сна включала двух бодрствующих существ — его и меня.

— Как ты оказалась в лагере? — будничным тоном, не открывая глаз, спросил он.

— Пришла за одним глупым эль-туань, — с такой же интонацией ответила я.

— За глупым эль-туань? — Мервин соизволил одарить меня внимательным взглядом.

— Конечно, — я вздохнула. — Будь ты умным эль-туань, мне бы не пришлось пускаться в столь неприятное странствие.

— Нет, я не о том, — он приподнялся на локтях, наблюдая, как я последними пассами нейтрализую остаточную магию кадари. — Зачем ты вообще искала меня? Полукровку? — Мервин пытался говорить спокойно, но в последних словах проскользнула горечь.

Я взглянула удивленно:

— Какая мне разница, сколько в тебе какой крови? 

— Ты именно это сказала тому кадари, — никогда прежде я не слышала у Мервина подобного тона голоса. Словно каждым словом он резал себя по живому.

— Мало ли что кому я говорила, — против воли я почувствовала себя виноватой. — Это был запасной план. Если бы с руной сна не получилось, я бы отсрочила казнь.

— А ты знаешь, — Мервин сел и начал, не глядя на меня, растирать запястья, — знаешь, почему двусущных предпочитали убивать в полнолунье?

— Нет, — я пожала плечами. Никогда не задумывалась об этой детали.

— Луна нашего мира враждебна оборотням, — сказал Мервин глухо. — В такую ночь, если тело двусущного умирает, его душа отторгается от духовного мира. Луна, воплощенная эль-Хандэ, не дает душе вернуться домой для перерождения, не позволяет даже уйти в Бездну. Умерший обречен вечно скитаться в ненавистном чужом мире, без надежды на спасение. Для двусущного лучше любые муки в смертном теле, чем смерть под светом полной луны.

— Старое суеверие, — возразила я больше из упрямства. 

Таирт не ответил.

— Все, ты свободен, — я поднялась на ноги, брезгливо отряхивая руки от остатков чужой магии, которая ощущалась как липкая паутина. — Мы можем идти.

Мервин внешне никак не отреагировал, но я ощутила пробуждение первого слоя Нитей в его эррэ. Потом он поднял голову, черные глаза впились в меня; в пронзительной интенсивности взгляда не было ничего доброго. 

— А ты ничего не чувствуешь? — таирт не торопился вставать. — Не ощущаешь в себе странного?

Я недоумевающе посмотрела на него. Странного? Не было ничего странного. Что за глупый вопрос?

— В чем дело, Мервин? — я нахмурилась. Мне не нравился его взгляд — словно таирт смотрел и не на меня вовсе, а на кого-то чужого. Словно я для него — новая неприятность, а вовсе не спасительница.

— Ты мог хотя бы поблагодарить меня, — я сказала обиженно, — а не загадывать загадки.

— Прошу прощения, принцесса, — губы таирта скривились в гротескном подобии улыбки. — В плену я растерял все манеры. 

Он поднялся на ноги, сделал шаг к выходу, потом замер. Поднял руку в поиске опоры, но стена палатки находилась дальше…. И молча начал заваливаться на землю. Я подбежала, подхватила его, не давая упасть.

— Мервин, ты… да что с тобой такое?!!

Таирт не ответил. Его лицо посерело, глаза закатились. Я осторожно опустила его на землю, коснулась лба — кожа была холодной и покрытой липким потом.

Какая же я дура! Его ведь ранили, а насильственное наложение Нитей блокирует не только течение крови из ран, но и самоисцеление. Я настолько привыкла к нормальной для нас скорости регенерации, что забыла — моментальным излечением мы обязаны магии…

Я сидела на земле, держа на коленях голову потерявшего сознание таирта, с ужасом смотрела, как расплывается на его одежде кровавое пятно от вновь открывшейся раны, и не представляла, что делать дальше…

К счастью, мой приступ паники закончился прежде, чем Мервин успел истечь кровью.

Вернувшись в реальность, я осознала, что нужно сделать. Хотя способностей к лечебной магии у меня не было, я могла создать руну, замедляющую время для материального тела. Тоже руну из наследия Древних. 

Как и руну сна, я впервые увидела ее в старинной книге, которую принес мне Мервин. Как и с руной сна, прежде у меня не было возможности опробовать эту магию. Но, как и с руной сна, в глубине души жила твердая уверенность: все получится, я все сделаю правильно с самого первого раза. 

Я торопливо разорвала рубашку у Мервина на груди и вывела нужную руну на коже его же кровью. Таирт дышал прерывисто, дыхание выходило со всхлипами. Я почти физически чувствовала, как из него вытекает жизнь. 

Рисунок был почти закончен, составные части налились призрачным светом. Вот — последний штрих — и руна намертво впечаталась в тело. Мервин замер на полу-вдохе, кровь прекратила поступать из ран. Теперь оставалось только ждать. Тело погрузилось в стасис. У исцеляющей магии, не принадлежащей материальному миру, было теперь достаточно времени, чтобы закрыть раны.

Мервин все еще был без сознания. В себя он не придет до тех пор, пока будет действовать руна. Я не представляла, сколько ему потребуется времени для излечения. Час, день, неделя?

В приоткрытый полог палатки было видно, как постепенно светлело небо. Я вышла наружу и почти упала, запнувшись о тело одного из кадари. Я совсем забыла о них. 

Из леса донесся рев хищников, дерущихся за добычу. В Бездну! Создавая руну сна, я как-то не задалась вопросом, что потом делать со спящими. Я бы ничуть не пожалела, стань кадари кормом для диких животных. В конце концов, стервятничать в наш мир их никто не звал. Прогневили в свое время Властелина, оказались изгнаны в Бездну, так и сидели бы там, а не лезли греть руки на чужой беде! Но соплеменникам такой смерти я не желала.

Недовольно, в первую очередь на себя, нахмурилась. Нужно было не торопиться, а создать две руны сна, для кадари и эль-туань по-отдельности. Тогда, перед открытием Портал, я бы просто нейтрализовала вторую, и оставила бы кадари на милость судьбы.

Что ж, что сделано, то сделано, наложить руну сна вторично я все равно не могла. Значит, предстояло разбудить всех. Либо… либо я могла спросить у Мервина, когда он придет в себя. Именно «когда» — я даже мысленно не позволяла себе заменить это слово на «если». Эль-туань живучий народ, да и примесь крови двусущных в его жилах только поднимала шансы.

  Солнце медленно ползло вверх по небосклону. Я устроилась на траве, на самом солнцепеке, рядом с палаткой, где лежал Мервин. После нескольких месяцев в каменных стенах казалось, что я никогда не смогу насытиться теплом и красотой дневного светила. 

В руках я держала кусок полотна с почти готовой руной Сият. Можно было бы вывести руну и на бумаге, но, в отличие от вышивки, не всякая бумага и не всякая краска годились для рунической магии. При вышивке все было проще. Чтобы призвать благословение Бездны и ее Властелина оказалось достаточно двух капель своей крови: одной для первого стежка, второй для последнего. 

 Но руна руной, а следящие Нити никто не отменял. Время от времени я лениво шевелила ими, передвигая по лесу. Они захватывали всего полмили в окружности, но для заблаговременного предупреждения этого должно было хватить. 

Через несколько минут руна должна была быть готова. Идеальное средство свернуть пространство всего лагеря повстанцев, закрыв от проникновения извне. Когда я закончу…

Землю основательно встряхнуло, потом еще раз, и еще. Моей первой панической мыслью было: с Мервином что-то случилось, рунная магия сработала не так.