Академия магии закрыта (СИ) - Федотова Анна Страница 16

Сын холодно улыбнулся.

— Мы её закроем.

— Деян, мне не нужны трупы в родной стране.

— В стране, которая тебя отвергла?

— Она совершила ошибку и когда-нибудь это поймёт.

— С каких пор ошибки стали бесплатными, отец?

Найден всмотрелся в лицо сына и почувствовал, что кожа на руках покрывается пупырышками.

— А с каких пор мой сын стал таким циником? Я бы даже сказал, жестоким циником.

— С тех самых, когда в академии ему сказали, чтобы засунул свою магию себе в задницу и никогда не доставал при людях. И в то время, пока все его сокурсники тренировались, радовались открытию магических способностей и дружили, он один болтался по горам и лесам и потихонечку убивал. Это было мерзко. Убить даже мышь очень мерзко. Но… Ты сам знаешь плату за магию сме… — он замолчал и огляделся.

Найден посмотрел по сторонам. Его руки сжались в кулаки. Старший сын повторил его собственную историю. И Идана ждёт то же самое, если только они не положат этому конец.

— Как там Идан?

— Он справится.

— А если за ним никто не пойдёт?

— Пойдут. Сперва за его честными глазами и обаянием. А потом он распечатает магию, и уже никто не посмеет ему перечить. Он хоть и мягкотелый, но всё же мой брат.

— Мама не говорила тебе, что ты слишком самоуверен?

— Каждый день повторяет.

— Знаешь, прислушайся. Она права.

— Да, отец, — усмехнулся Деян.

— Что насчёт того парня, мага пространства? Ты его нашёл?

Деян откинулся на спинку стула.

— Нашёл. И снова потерял. Миль неуловим.

— Чем же его приманить? Деньгами?

— Не. Деньги не означают свободы, а ему нужна только она. Я нашёл его в порту. Он обжимался с трактирщицей, годящейся ему в матери.

— Хоть кто-то в этом городе занят делом, — вздохнул Найден. — Ладно, я придумаю для него приманку, а пока есть кое-какие дела. Встречаемся здесь через два дня.

Он махнул сыну рукой и вышел из трактира. Солнце поднялось, жара давила, разомлевший народ лениво топтался по площади, но Найден знал, где укрыться.

Как только он получил отказ в академии и понял, что должен искать соратников, то сразу подумал о нём. А первая мысль, как первая женщина, не забывается.

Спускаясь по ступеням в прохладное помещение лавки старинных вещей, Найден знал, что здесь ему скажут, где его найти. А если повезёт, то сегодня, в такой знойный и шумный день, этот оазис тишины, прохлады и богатства непременно посетит Прокош Клюв.

Миновав просторный зал, уставленный картинами, статуэтками и посудой, Найден выбрал удобное место за столиком в тесном проходном пабе, откуда просматривались оба зала подземного этажа и лестница, ведущая на верхний этаж. Здесь, по крайней мере, можно было остудиться изнутри и снаружи.

Он потягивал травяной вар с кусочками льда и рассматривал посетителей. Сколько лет он сюда не заглядывал? Раньше они с Гвен любили бывать здесь, особенно в жаркие дни. А ещё вечерами, когда толпа редеет, и на тихо шепчущихся за столами и возле товаров немногочисленных людей наваливается тяжесть заключённых в старинных вещах веков. Тогда особо чувствуется атмосфера безвременья.

За столиком в противоположном углу Найден приметил девушку, скучающую за колодой гадальных карт. Её грудь, кричащая из глубокого декольте: «Достань меня! Здесь нечем дышать!», лежала на столе. Чёрные волосы, собранные в художественно растрёпанный пучок на макушке, открывали смуглую шею. Губы запоздало приоткрывались, когда девушка произносила своё «Погадать?» и «Раскинуть на любовь?», как прочёл Найден, а взгляд утомительно тёмных глаз выхватывал из окружающей обстановки гораздо больше, чем должен был выхватывать взгляд обычной уличной гадальщицы.

Вот к девице подошёл молодой мужчина, сразу видно, из краснокаменщиков. На кожаном поясе в ножнах покоился кинжал с расшитой красными слезами рукоятью. Такие люди обыкновенно любили похвалиться состоянием, прекрасно осознавая, что на этих дорогих блестящих вещах не написано, как они, не разгибаясь, дышали каменной пылью в карьерах и махали киркой в шахтах. Да они толком даже не понимали ценности вещей, которые покупали в антикварных лавках. Для них показателем ценности была лишь стоимость. Не история вещи, не её дух, перенесённый из другой эпохи, не качество, не трудоёмкость и не гениальность создателя, а только стоимость.

Девушка мгновенно оценила то, что он хотел, чтобы в нём оценили, широко улыбнулась, а в глазах вспыхнули искорки — явный признак обращения к магии. Она кивнула на табурет напротив.

Мужчина сел, и гадалка, перемешав тонкими ловкими пальцами засаленную колоду, предложила ему дунуть на карты. Он подул, и она веером раскинула их перед ним. Мужчина тем временем весь как-то собрался, выпрямился, одёрнул жилет и чуть склонился вперёд, не отрываясь от лица девушки. Та что-то ласково щебетала, пристально глядя на клиента.

В это время мимо вальяжной походкой прошествовал худощавый парень. Найден обратил всё внимание на него. Парень даже не коснулся посетителя гадалки, но из ножен, что висели у того на поясе, выскользнул кинжал с драгоценной рукоятью и как ни в чём не бывало скрылся у парня в рукаве. Найден улыбнулся и зааплодировал. Мысленно зааплодировал. И мысленно улыбнулся, внешне сохраняя безучастный, скучающий вид.

Когда магия любви и красоты работала сообща с магией страсти и притяжения, выходил весьма недурной союз. Маг притяжения мог притягивать всё от женщин и денег до породистых лошадей, а светлая школа расточительно использовала этих талантливых людей для работы грузчиками контейнеров в портах и в строительстве. Не всем такое по вкусу.

Обработанный гадалкой посетитель выложил на стол пару жалких бронзовых колец, даже не заметив пропажи, и, вдохновлённый предсказаниями, ушёл искать своё счастье.

Найден подошёл к столу.

Девица смерила его быстрым взглядом и кивнула без лучезарной улыбки, а с таким видом, будто хотела кивнуть ему не на табурет, а на дверь. Он сел.

— На любовь? На удачу? На жизнь? — пропел гадалка, выпустив в пространство между ней и Найденом неприметные простому глазу искорки магии.

— На смерть, — ответил Найден и тоже призвал лишь на мгновение свою богиню. Эта шалунья являлась по первому его зову. Слишком много жизней вручил он ей за годы в наёмниках.

Девушка отпрянула, увидев его почерневшие глаза. Её грудь затрепыхалась в тесном корсете, несколько карт рассыпались по столу.

— Что тебе нужно?

— Меня зовут Найден, — сказал он тихо. — У меня к тебе деловое предложение. Зови своего сообщника.

— Кого?

— Того парня, — Найден мотнул головой в сторону, куда ушёл юноша. — Мага страсти, похоти и притяжения.

Взяв себя в руки, девушка сгребла карты в колоду, чуть наклонилась к Найдену и спросила:

— Так что за предложение?

— Сперва вопрос. Не знаешь ли ты одного моего приятеля? Он раньше частенько ошивался здесь. Его зовут Прокош Клюв.

Девица поводила глазами и дёрнула плечиками.

— Не знаю, а что?

К столу как раз подошёл её сообщник и, бросив быстрый взгляд на Найдена, негромко произнёс:

— Женнивер, тебя зовёт Бико.

Гадалка вздрогнула.

Найден улыбнулся. Именно эту фамилию носил Прокош. На древнем языке «бико» означало «клюв».

Поднимаясь по лестнице вслед за гадалкой, Найден смотрел, как тонкое платье струилось по крутым бёдрам, и жалел бедолаг, попадавших, словно окуньки, в зубы этой акулы. Да он и сам бы попал, но она годилась ему в дочери. Зато он уже видел для неё неплохое применение в своей затее. План рождался на ходу.

Прокош Клюв, увидев его, сначала чуть было не набросился на девчонку, которая привела в «святилище» чужака, но, прищурившись, отшатнулся.

— Найден? Найден, дружище! — он бросился обниматься. — Сколько лет!

— А ты, значит, теперь здесь хозяин? — спросил Найден, осматриваясь.

Комната походила на антикварную лавку. Диван утопал в картинах и вазах. Стены пестрели полотнами известных и неизвестных. На столе красовались песочные часы. Найден пригляделся. Вместо песка в них пересыпались мелкие, как песчинки, слёзы красного камня, сверкая гранями.