Пламенько. Часть первая - Семён Сициер Страница 16

— На дорогу смотри, призрачный гонщик! — Крикнул Лука, ударив Марка по плечу. Тот сразу отвёл взгляд, твёрдо уставившись вперёд.

— Впрочем, а что за выбор есть у меня? — Скромно продолжил рассуждать Лука. — А если его нет, то почему я не могу так же, просто жать на газ, думая: «а чёрт с ним! я буду быстрее собственных переживаний о чём-то»?

— Быстрее и ещё быстрее! — Громко повторял Лука, как заведённый, каждый раз ударяя по бардачку — Больше оборот, меньше мыслей!

— Спокойней, Лука, всё хорошо, ты просто замёрз — Успокаивал его Марк.

— Да-да, да я уже успокоился — Говорил Лука, смирно усевшийся в кресле и сосредоточившийся на дороге впереди.

— А ты не знаешь случаем, где Вишня? — Спросил вдруг Лука.

— Так она у меня дома. Говорит, что не успела найти жильё, да и подумала, что ты наверняка пойдёшь ко мне, когда сбежишь из больницы.

— Ну да, как обычно, читает меня, как открытую книгу — С ухмылкой отмечал Лука.

И тут он же учуял, что от Марка пахнет выпивкой.

— Я так понимаю, у тебя нет никаких дел, дружище? Я бы тоже посидел, выпил чего-нибудь — Сказал Лука.

— В бардачке — Кратко ответил ему Марк.

— А-а — Удивлялся Лука — Так у тебя не только дом построен по принципу коктейля Молотова, но и машина?

— Давай, признавайся — Улыбаясь, подначивал его Лука — Сколько у тебя тут ещё литров? Готов поспорить, вот, просто, готов поставить, что угодно, что в спинках кресел встроены специальные ёмкости для алкоголя.

Марк смущённо заулыбался.

Лука засмеялся, положив руку на макушку Марка и начиная почёсывать, усмехался:

— Ох, Марк, ты такой предсказуемый.

Затем, Лука начал покачивать головой в ритм той песне, что играла в машине. Он открыл окно, в машину резко начал задувать прохладный ветер.

— Ты чего это, на улице же холодно! — Поражался Марк поведению Луки — Я думал холод для вас, это какая-то типо болезненная фигня, вам же холоднее чем другим.

— Холоднее — Говорил Лука — Мне холодно. Но, я это чувствую. Чувствую, в отличии от фальшивого тепла. Да, не всегда можно позволить себе почувствовать что-то настоящее, но сейчас я могу. Не потому что я согрелся. Потому что мне уже плевать. Пускай будет холодно. Пускай я в усмерть нажрусь — Лука достал из бардачка Марка флягу и открыл колпачок.

— Звучит, как тост — Подмечал Марк, стараясь скрывать своё беспокойство за Луку.

— И вправду, как тост! — С радостью бросил Лука и испил из фляги.

Больше Лука ничего не говорил, пока они ехали до дома Марка. Он лишь ловил рукой воздушные потоки, в некоторые моменты очень чувственно покачивал головой под любимые мотивы любимых треков, было видно, что он сильно погружался в смыслы играющих песен. В какой-то момент он всё-таки закрыл окно машины и, ударившись головой к стеклу, просто прыгал зрачками по пролетающим огням. Марк сбавил скорость и темп, чтобы Лука не сильно стукался об стекло.

Марк никогда не был скромным парнем, потому, дом у него был настолько большим и роскошным, на сколько финансово он мог себе позволить. И он смог позволить себе особняк. Три этажа на поверхности, два под поверхностью, два крыла, больше сотни окон, по стенам величавые колонны, по карнизам каменные фигуры то ли животных, то ли расчленённых частей тела. Вокруг сады, высокий забор, фонтаны. В общем, дворец дворцом, который чаще всего сгорает спустя несколько месяцев, как переходит во владение Марка.

У Марка, само собой, большой автопарк. Большая часть автомобилей, откровенно говоря — вёдра на колёсах, разукрашенные так, чтобы выглядели изысканно, броско, с блеском. Такие вёдра были нужны только чтобы создать иллюзию большого роскошного автопарка. На деле, единственные автомобили, представляющие интерес среди всех в его большом гараже — это пара-тройка суперкаров, которые, кажется, на скорости меньше ста километров в час и не могут ездить, — минимальное нажатие на педаль, так сразу идёт разгон до сотни.

Припарковав в подземном паркинге один из таких суперкаров, на котором ехали Марк с Лукой, Марк сразу вышел из машины, чтобы открыть дверь Луке и помочь ему выйти с паркинга, так как он полагал, что Лука уже «готовенький». Но, на удивление Марка, Лука сам весьма бодро вылез из машины и ничуть не пошатываясь, направился к двери в дом.

Добравшись до гостиной, Лука уселся на стул, стоящий у барной стойки, которая так удобно располагалась прямо гостиной вместе с личным барменом.

— Плесни-ка мне какой-нибудь котёльчик, такой лёгонький, но такой крепенький и с, знаешь, отложенным эффектом, чтобы я только после десятого шота понял, каким был первый — Вежливо обращался Лука к бармену.

— Есть такой, сейчас сделаю — Отвечал бармен. В этот же момент к барной стойке подскочил Марк, который из-за спины Луки рассекал рукой шею, как бы показывая, чтобы бармен сделал Луке что-то попроще. Бармен подтвердительно кивнул.

— Лука! — Радостно донеслось из дальнего угла гостиной.

Лука оглянулся. Вишня сидела на диване рядом с камином. В руке у неё был бокал красного вина. Она поднялась и подошла к ним.

— Как добрался? — Нарочито беззаботно спрашивала Вишня.

У Луки было каменное лицо.

— А ты как думаешь? — Вопрошал он в ответ.

— Судя по твоим волосам — с ветерком — С улыбкой сострила Вишня, тут же принявшись с заботой приводить в порядок тот бардак, что был у него на голове. Лука покорно ждал, пока Вишня закончит прихорашивать его.

— Ты могла бы меня и с собой прихватить, а не бросать посреди улицы, знаешь? — Упрекал Вишню Лука. За что Вишня дёрнула его за локон.

— С-с, ау! — Вскрикнул Лука, убирая от своей головы руки сестры.

Вишня усмехнулась, она глотнула ещё вина и с видом большого мыслителя, промолвила:

— Даже когда ты на ногах, мне порой кажется, что я тащу тебя на себе, а что уж говорить про тебя лежачего. Прости, Лука, но тебя надо было бросить.

Лука чуть не накинулся на сестру, его тут же ухватил Марк. Всё это, конечно, было в шутку и дурачество.

— Кстати, классный халатик, модный — Похихикивая указывала Вишня на халат Луки, отчего тот спешно стянул его с себя и выбросил в сторону, натянув попутно хороший, домашний халат, дабы прикрыть дырку в штанах.

Вишня и Лука не переставая кидались в друг друга угрозами и всякими едкостями, так они обычно обсуждали прошедший день.

Где-то в это же время, как началась перепалка, за толстенной дверью