Боевая ботаника и с чем ее едят - Екатерина Владимировна Скибинских (Лихно) Страница 16

Я моментально забыла обо всем, ослепительно благодарно улыбнулась Бриану, да что там, едва удержалась от того, чтобы не повиснуть у него на шее и не расцеловать!

Коробочка оказалась в моих руках, я дрожащими пальцами раскрыла ее и…

— Что это? — Голос сорвался.

— Мороженое с плодом алексии крупноплодной! — с довольной улыбкой заявил Бриан. Ласковость в его глазах медленно выцвела в ехидство. — Наслаждайся, дорогая. Все для тебя!

— Спасибо. — Как я не убила его на месте — сама удивляюсь.

Драгоценный плод… недозревший… и никогда уже не вызреет… его варварски оторвали с кустика, купленного за бешеные деньги. Не менее варварски измельчили ножом и запихали получившееся месиво в магическую вазочку с мороженым.

Холод — это то, что надежнее всего уничтожает магические свойства алексии крупноплодной. И придает ей невероятный вкус.

Формально придраться не к чему. Более того, если заикнуться о таком издевательстве — меня первую поднимут на смех. Мне подарили невероятную редкость, превратив ее в невероятную вкусность. И только я сама знаю, насколько эта вкусность для меня бесполезна.

Мороженое я съела. А что с ним еще делать?

Потом сходила в душ, сделала успокаивающую масочку для лица, посмотрела в зеркало и сказала вслух:

— Ну ладно, дорогой муж. Это мы еще посмотрим, кто кого!

Глава 14

Бриан

Моя душа пела, все внутри ликовало, а улыбка не сходила с лица. Стоило лишь вспомнить выражение лица Джойс, когда она увидела мой сюрприз. М-м, блаженство!

— Не перегибаешь? — эта фраза, высказанная задумчивым тоном, неожиданно прозвучала от Фо.

— Напомнить, сколько времени я вычищал и вымывал свою комнату, дефилируя в твоих растянутых штанах, безрукавке Кука и… — напомнил я и осекся, наткнувшись на ехидную ухмылку третьего друга. — Морид, ты ведь клялся, что трусы новые.

— Да новые, новые, сам же этикетку с них сорвал, — фыркнул тот. — Просто подумалось, что вся глубина твоей претензии к Джойс — что она заставила тебя убраться в комнате. Детским садом попахивает, не находишь?

— Да ты… — От возмущения я даже не сразу нашелся что сказать. Да и что тут скажешь? Обиженным тоном заявить «неважно, что она сделала, а главное — как она сделала»? Угу, до ясельной группы уже рукой подать. И главное, всегда же гордился своим самообладанием и умением выкручиваться из любой ситуации, а тут будто я снова попал в среднюю школу, где устраиваю мелкие пакости такому же засранцу, как сам, на пару с ним остерегаясь, что о наших разборках узнают старшие. Тьфу! Кстати, об этом засранце.

— Кук, ты того же мнения? — устало спросил я, с некоторой опаской вытягиваясь во весь рост на своей кровати. Застеленной, прошу отметить. И окруженной сигналками, настроенными лишь на моих друзей, иначе бы уже орала на Морида, устроившегося здесь же. Заодно пихнул его локтем, вынуждая подвинуться.

Кук не сразу отреагировал, рассеянно водя ладонью по ворсистому светло-серому ковру, на котором со Снежком и лежал.

— Эй, Кук, ты там уснул? Между прочим, Снежок левее, ты гладишь ковер, — хмыкнул Морид.

— Я в курсе. А вы знали, что этот ковер серый и однотонный? Я был уверен, что он темно-коричневый с узорами и пятнами разных цветов, — отозвался друг невпопад.

— Сам вспомни, сколько всего мы на него проливали, — фыркнул Фо, по-наглому сидящий в единственном кресле в комнате, еще и ноги закинул на стол. — Но ты прав, таким чистым я, кажется, никогда его и не видел.

— Так, культяпки убрал, — не выдержал я святотатства, для большего эффекта пульнув в него безвредной искоркой, которую он лениво отбил.

— Правильный какой стал. Раньше было все равно, — проворчал Фо, но ноги опустил.

— Раньше я не драил два дня подряд свою комнату без перерыва на сон, опасаясь к чему-либо лишний раз прикоснуться. Кстати, а вам не кажется, что такой срач у меня всегда был потому, что вы всем скопом вваливаетесь именно в мою комнату? Особенно сейчас. Раньше хоть в равной степени тусовались в общей комнате. Там теперь тоже чисто, — ядовито напомнил я.

Парни в унисон грустно вздохнули, ибо, пока я драил свою комнату, Джойс умудрилась припрячь их вылизать каждый уголок общей гостиной. Причем умудрилась это сделать так, что, во-первых, сама и пальцем не шевельнула, во-вторых, парни были почти уверены, что идея принадлежала им самим, и старались на совесть. А под конец так и не смогли внятно объяснить, что такого она им сказала, что пробудила любовь к чистоте.

Нет, в целом что у меня, что в общем зале в самом деле стало гораздо приятнее находиться, возвращаться к тому, что было, особо не хотелось. Но бесит же! Это наш блок, наши комнаты, наша жизнь! В свинарнике, ага… Гадство, даже мысленно особо поспорить не выходит, ощущаю себя дураком от претензий.

— В общей комнате теперь спокойно не поговорить, там Джойс, — тоскливо вздохнул Фо.

— Не всегда же, — упорствовал я, все же лелея крохотную надежду, что сборы перейдут в какое-нибудь другое помещение.

Раньше не замечал за собой такой ревностной любви к чистоте, а сейчас так и подмечал, кто что сдвинул с места, где коснулся лакированного стола пальцами, оставляя некрасивый отпечаток, а кто под кружку с сидром не поставил хотя бы тетрадь за неимением подстаканника. Тьфу! Не, ну серьезно, я не для того драил столько времени свое жилище, чтобы его превратили обратно в свинарник за день-два. Если уж на то пошло, я и сам с этим справлюсь. Убрать мало, еще бы поддерживать эту чистоту, ставя все по местам…

— А ее лианы всегда! — мотнул головой Фо и тут же перескочил на другую тему: — Кстати, вам не кажется, что они шевелятся?

— Да ну, цветок на голове ядовитый, под платьем что-то чихучее, а это просто какая-то растительность в горшке, — усомнился Морид. — Висит себе, никого не трогает, магический фон не создает.

— Уверен? Она с ним разговаривает, — усмехнулся Кук.

— Она и с салатом в своей тарелке разговаривает, вчера в столовой видели, забыли? Я думал, она вчера так и не будет его есть. Не