Убивая тени - Кэтрин Куинн Страница 16

Прошло пять минут, и пульс заколотился у меня в висках. Я не продержусь долго. Мне нужно больше света, больше воздуха. Ощущение, будто я угодила в ловушку, проникло до самых костей и поселилось под плотью, точно пчелиный рой.

– Ладно, мы почти…

От резкого рывка за руку я споткнулась и зашаталась из стороны в сторону. У меня подкосились колени, а равновесие стало не чем иным, как далекой мечтой. Раздался громкий всплеск, звук удара тела о ревущую воду, а затем пронзительный и невнятный крик.

Кто-то свалился в воду.

– Помогите! – Жалкая мольба оборвалась, как только вода хлынула парню в рот.

В голове лихорадочно крутились мысли. В этих водах таилось нечто, чье рычание я впервые услышала при входе. Оно было огромным и, зная рыцарей, могло оказаться смертоносным.

– Что нам делать? – крикнул Патрик с другого конца строя. Дрожащая цепочка из наших рук тряслась в разные стороны, рекруты пытались восстановить равновесие и самообладание. Я ощущала вину, испытывая благодарность за то, что упал не Патрик.

В приступе ужаса меня настигло осознание, что пещера тускнеет.

Чем сильнее я старалась удержать свет и вцепиться в него обеими руками, тем слабее он становился. С моих губ сорвался болезненный стон, когда мир накрыло плотным черным покрывалом.

Упавший рекрут взвыл, и его голос понесся дальше по течению. Оно было несильным, но могло унести его туда, куда нам не добраться.

– Быстрее! – взревела я, бодро шагая по обрывистому уступу, чувствуя, как адреналин струится по моим ледяным венам.

Парни попробовали оказать сопротивление, но все же последовали за мной, как и раньше, позволяя мне прокладывать путь. Они доверяли мне, но теперь, когда я утратила преимущество зрения, внезапная тяжесть их доверия казалась сокрушительной.

Наш темп был неуклюжим и отчаянным, но мы двигались так быстро, как только могли, пока зазубренные куски камня царапали нам спины под разодранными рубашками. Я чувствовала в воздухе запах крови и горечь паники.

Когда рекрут издал болезненный крик, наполненный неистовой агонией, произошло две вещи.

Во-первых, я отпустила руку Джейка.

Во-вторых, сорвалась на бег.

– Ки! – позвал меня Джейк.

Остальные замедляли меня, и я поняла, что рекрут – чье имя мы так и не удосужились узнать – либо тонет, либо его засасывает… нечто неизвестное.

Ледяной жар обжигал конечности, запал и решимость придали движениям силу.

Чья-то жизнь висела на волоске, и это я завела нас так далеко. Вот все, о чем я могла думать. Кромешная тьма отступила на второй план, пока камни продолжали царапать открытые участки кожи, а лохмотья разодранной рубашки прилипали к спине.

Я замедлилась, когда неподалеку послышались бурные всплески и невнятные крики.

– Где ты? – крикнула в пустоту. И позвала еще трижды, прежде чем получила ответ, который вряд ли можно было назвать таковым.

– Оно… оно меня схватило! Мою… н-ногу!

При мне не имелось никакого оружия, ничего, что удалось бы использовать против существа, которое я даже увидеть не способна. И все же я не теряла ни секунды.

Я нырнула в воду.

Поверхность воды придавила меня, словно камнем, ледяная температура заглушила остатки тепла, пока не остался один только холод. Оцепенение.

Когда я выплыла на поверхность, чтобы сделать глоток воздуха, мои вздохи эхом отразились от стен, смешиваясь с яростными всплесками от борьбы рекрута и зверя, желавшего полакомиться парнем. Крики раздавались совсем рядом, течение стремительно несло меня к несчастному рекруту и тому, с чем мне предстояло сражаться.

Мои конечности уже ослабели и стали бесполезными. Вода оказалась слишком холодной и обжигала.

– П-помогите!

На меня налетела гигантская волна, наполнив водой рот и ноздри. Я чувствовала движения, толчки и удары рекрута, пока он боролся.

– Я здесь! – У меня перехватило дыхание, и я не могла с уверенностью сказать, что он услышал меня за ревом. Во время борьбы за жизнь.

Одним мощным рывком я достигла зверя, впиваясь пальцами в чешуйчатую змеиную кожу. Тварь зашипела, и возле моих ушей клацнули зубы. На ощупь я ухватилась за его объемное тело, ощутив ладонями выступающие бугорки.

С гортанным ревом я набросилась на его извивающуюся спину, могучий хвост обрушился мне на ногу, пронзив шипами хлопок брюк. В сокрушительной темноте, в окружении ревущей по обе стороны воды я вскарабкалась по телу существа, изо всех сил хватаясь за гладкую кожу.

Рекрут вбирал ртом воздух, и следом раздались новые всплески. В следующий миг до меня донесся сдавленный возглас, а затем я услышала, как капли воды падают на камень.

Он добрался до берега:

– Помогите! Е-ей нужна помощь!

Я могла бы вздохнуть с облегчением. Рекрут благополучно вылез на твердую землю, однако сама я, будучи безоружной, оседлала подземного речного зверя, которого даже увидеть не могла.

Везет же мне.

Проклятая тварь зашипела, и на этот раз ее зубы царапнули мне ухо, пока она извивалась. Я обхватила руками шею зверя, пытаясь одновременно удержаться и лишить его жизни.

Существо внезапно нырнуло, чешуйчатым телом утянув меня под ледяную воду. Я глупо продолжала держаться за него, усиливая хватку и впиваясь онемевшими пальцами во впадину под горлом.

Зверь дергался из стороны в сторону, отчаянно пытаясь сбросить меня.

Если отпущу, тварь просто утянет меня глубже, и я потеряю преимущество. Оставалось либо продолжать бороться, либо отвернуться и ощутить, как зубы вонзятся мне в ногу, когда зверь потащит меня на глубину.

С моих губ сорвался последний пузырек воздуха. У меня оставалось не так много времени, прежде чем я утону, все силы уходили на то, чтобы просто держаться.

Существо не умирало, не теряло сознания, а значит, меня ждало поражение. Я чувствовала, как конечности теряют хватку, а сердцебиение болезненно замедляется. Все происходило так стремительно, и все же по ощущениям я могла поклясться, будто здесь, в темноте, сражалась всю свою жизнь.

Прямо перед тем, как смерть приняла меня в объятия, перед моим мысленным взором возник образ.

Возможно, каждый испытывает подобное перед кончиной – видит моменты собственной жизни, – но я наслаждалась ими, нежась в сладостных воспоминаниях.

То было за год до смерти бабушки.

Она усадила меня, опершись локтями о наш потертый кухонный стол и сгорбившись так, словно на ее плечи легла вся тяжесть мира. Затем взяла мои руки в свои обветренные ладони, морщинистая кожа успокаивала меня прикосновениями. Я чувствовала себя в безопасности. Счастливой. Любимой.

– Я не всегда буду рядом, девочка моя, – произнесла она слабым и утомленным голосом. – Но мне нужно, чтобы ты всегда продолжала бороться, даже когда тебе говорят, что битва уже проиграна. Если ты этого не сделаешь, то ни у кого из нас не останется шансов.

Тогда я решила, что старость лишает ее остроты ума, и похлопала бабушкину руку, изобразив ободряющую улыбку.

Но вовсе не сказанное ею в тот день наполнило меня теплом.

На миг я увидела себя в глазах бабушки. Сияние чистого золота очертило мое лицо, погаснув прежде, чем успело по-настоящему расцвести.

Именно эту искру, эту вспышку я видела сейчас, когда погружалась в забытье, глубоко под поверхностью, цепляясь за речную тварь. И именно это воспоминание о женщине, владевшей моим сердцем, заставило глаза распахнуться, а кончики пальцев вспыхнуть жаждой и свирепостью жизни.

Я не проиграю. Не здесь, не в черной гробнице.

С новой силой обхватив зверя, я впилась пальцами ему в горло, мышцы горели от усилий. Тварь корчилась и извивалась в моей хватке, неистово пытаясь обрести свободу. Но в этот раз что-то изменилось: моя хватка стала крепче, пульс ускорился.

Твердая кожа поддалась – и пальцы, вонзившись под чешую, проткнули мышцы, а затем пробрались глубже, до самых костей.

Я чувствовала, как угасает свет зверя, как жизненная сила покидает его тело.

Боги, я могла ощутить происходящее на вкус, услышать, как его пульсирующая энергия покидает наш мир. Это придало мне храбрости, побудив сделать последний рывок, чтобы покончить с тварью.

А потом настал покой. Зверь больше не двигался, его тело одеревенело, став тяжелее.

Я выдернула пальцы из плоти существа, отталкиваясь от его спины.

Устремившись к поверхности воды, мгновением позже я вырвалась на свободу, судорожно хватая ртом воздух.

Свежий воздух обжигал легкие но я барахталась и плыла, пытаясь восстановить