Ай-тере. Спящая сила (СИ) - Валентеева Ольга Страница 17

— Я тоже.

И села к столу с конспектом, чтобы сделать вид, будто чем-то занята. Мы не стали говорить о том, что случилось на лекции и после. Оба понимали, что это обратная сторона нашей связи и ненависти Хайди. Ничего, пора бы уже привыкнуть. Хайди не угомонится, пока мы в ее колледже. Возможно, и потом тоже.

Все бы вошло в колею, вот только… Три дня спустя мы с Нэйтом пришли на лекцию с третьим курсом. Я села было на второй ряд, но две девчонки иль-тере, которые сидели чуть поодаль, демонстративно поднялись и ушли на первый.

— Что такое? — специально громко спросила подруга Кэтти Ванесса.

— А вдруг это заразно? — покосилась на меня Сильвия. — Только сумасшедшая может влюбиться в своего ай-тере.

— О чем это ты?

— Да о Дее. Ты еще не слышала новости? Она призналась, что влюблена в своего Нэйтона. Представляешь, какой позор?

Я почувствовала, как внутри все оборвалось. Обернулась к Нэйту. Он смотрел на меня с каким-то детским удивлением, а мне хотелось рыдать от отчаяния.

— Не приведи Инг дожить до такого! — в полный голос ответила Ванесса, и я не выдержала. Мне было стыдно. Прежде всего, перед самим Нэйтом.

— Успокойся, — сказал он тихо. — Пусть говорят.

— Она всегда была странная, — продолжала Сильвия.

— Не более странная, чем вы! — подскочила я и бросилась вон из аудитории.

ГЛАВА 10

Нэйт

Дея вылетела из аудитории так, будто за ней гнались, а я замер в растерянности. Наверное, потому, что никак не мог осознать слова этих девчонок. Дея влюбилась в меня? Что за глупости? Но если это не так, почему тогда она убежала? Что вообще происходит?

Я забрал сумку с учебниками и пошел следом. Аура ее магии вела в общежитие, но я чувствовал, что она движется дальше. Куда? На крышу? Да, крышу они с Эженом давно облюбовали. Я знал, но не запрещал, потому что им обоим было это необходимо. Дее — друг, Эжену — поддержка, когда мир рухнул на голову. Так что вреда в этом не было.

Но сейчас, в преддверии великой ночи, погода испортилась, ступеньки были скользкими, а Дея расстроена. Я побежал вперед: побоялся, что она упадет, но нет. Дея замерла на крыше. Я тоже забрался туда.

Она сидела на перевернутом ящике. Когда он тут возник? Я упустил этот момент. Наверное, они с Эженом и притащили, потому что еще один такой ящик лежал рядом. Дея закрыла лицо руками и безудержно всхлипывала. Глупая девочка. Разве из-за этого стоит плакать?

Я подошел и сел на соседний ящик, придвинувшись к ней как можно ближе.

— Зачем ты пришел? — Она подняла мокрое от слез лицо. — Зачем?

— По-твоему, не должен был? — спросил спокойно.

— Нет!

— Почему?

— Ты же их слышал. — Дея всхлипнула и покачала головой.

— Слышал. И что с того? Это правда?

Она замерла на миг, а затем с горечью кивнула. С ума сойти! Что я такого сделал, чтобы эта девочка вообще посмотрела в мою сторону? Я не был рыцарем или героем, отталкивал ее, как мог. Мне не нужна была чья-то любовь, и я сам разучился любить. Но она плакала так безнадежно, что стало больно. Я вздохнул и обнял ее за плечи.

— Иди сюда, — позвал тихо.

— Мне не нужна твоя жалость…

— Это не жалость.

Дея посмотрела на меня и осторожно перебралась на колени. Глупая маленькая девочка. Как давно я сам был таким же: наивным и полным любви. Она уткнулась носом мне в плечо и разревелась пуще прежнего, а я гладил ее по голове.

— Не плачь, — говорил на ухо. — Оно того не стоит. Это просто детская влюбленность, это пройдет.

— Нет! — высвободилась она. — Ты что, не понимаешь? Я уже почти год…

И снова спрятала лицо. Боги, разве можно быть таким слепым? Я ни разу даже не предположил, что она может чувствовать ко мне хотя бы дружбу, не говоря о большем. Стало горько. Нет, Дея не виновата. Она совсем одна. Ей нужен кто-то, за кого можно держаться. Вот только я подхожу для этого меньше всего.

— Прости, — всхлипнула она.

— За что ты извиняешься? За то, что твоя душа жива? Послушай меня, Дея, и постарайся понять. — Я давно так не подбирал слова, потому что нельзя забирать у человека надежду. Человек без надежды станет… мной. — Я хочу, чтобы ты меня услышала. Дело не в том, что ты испытываешь ко мне симпатию. Я не говорю — любовь, потому что это вряд ли она, но допустим.

— Я люблю тебя. — Дея заглянула мне в глаза, пытаясь хоть что-то в них увидеть, а я только отвернулся.

— Хорошо, любишь. Но я не люблю тебя, Дея.

— Я знаю! — поторопилась ответить она.

— Нет, подожди. Я не люблю тебя не потому, что ты слишком юная или не нравишься мне как человек. Дело во мне, Дея. Я просто никого не могу любить. Совсем никого. Когда вместо сердца дыра, оно больше не может чувствовать. Прости, но ты должна это понимать. За годы рядом с Хайди от меня ничего не осталось.

— Неправда! — воскликнула она горячо. — Ты самый хороший, самый добрый, самый…

— Не надо приписывать мне качеств, которых нет, — снова обнял ее, чувствуя, как она затихает. — Мне плевать, что болтают твои подружки, но я не хочу причинить тебе боль. Ты заслуживаешь большего. И я уже не говорю о том, что иль-тере и ай-тере не могут быть вместе.

— Мои родители смогли.

— Мы можем только догадываться. И, опять-таки, дело не в этом. Если бы я мог, то перестал бы тебя мучить и ушел, но…

— Нет! — Дея вцепилась в меня, будто я действительно собрался уходить. — Нет, пожалуйста. Я не смогу без тебя. Обещаю, что больше не заикнусь ни о чем подобном. Девочки сами сделали выводы, я не хотела… Никогда бы не сказала.

— Хорошо, давай забудем.

Самое легкое, что я мог предложить. Вот только я сказал Дее правду. Не может любить тот, кто практически мертв. Не может любить тот, от кого осталась одна оболочка. Меня нет. Есть моя проклятая сила. Есть упрямство, которое заставляет подниматься с кровати каждое утро и жить, а меня — нет. И от этого было страшно. Я не знал, сколько еще смогут так вынести. Год? Два? Меньше? Потому что эта пытка должна рано или поздно завершиться.

— Нэйт? — Дея позвала меня испуганно, коснулась щеки. — Мне от тебя холодно.

— А обычно что, нет?

Хайди всегда говорила, что моя сила — как лед. Вспомнилось, как Дея недавно сказала, будто моя сила теплая. Странно…

— Нет, всегда очень тепло. — Дея пожала плечами и прижалась ко мне. Она успокоилась и затихла, зато у меня внутри бушевала буря. И она каким-то образом это чувствовала. Сквозь кожу, сквозь магию. Глупая девочка…

— Тебе просто нужно отдохнуть, — вынесла она свой вердикт. — И мне тоже. Знаешь, как бы я хотела оказаться далеко-далеко отсюда? От студентов, от Хайди? Чтобы никто не нашел. Но мне некуда идти. У меня нет дома.

— Мне тоже некуда, Дея, — ответил я. — Моя семья не жаждет меня видеть.

— Почему? Из-за типа силы?

— Да. Когда я в последний раз звонил отцу, он сказал, что не знает меня, а мать и вовсе отказалась подходить к телефону. Уже семь лет прошло. Сейчас мне все равно, а тогда было обидно.

— Еще бы. Я бы не вынесла.

— Со мной рядом была Элли. Так что я справился. И с этим, и с силой. Наверное, если бы не попал к Хайди, когда-то справился бы и с ее смертью. Может быть. Не знаю.

Потому что у меня не было времени даже думать об этом, осознать свою потерю. Мой мир рассыпался за какие-то сутки, и я до сих пор собирал осколки. Себя и своего мира.

— Все будет хорошо. — Дея погладила меня по плечу. — Надо только завершить обучение. Ты ведь поможешь мне отыскать Теда? Я ему обещала.

— Помогу.

И мысленно дал себе затрещину. Не надо обещать то, что не сумеешь выполнить. А раз дал слово, его надо держать.

Впрочем, никто меня за язык не тянул. Поищем мальчишку, тем более, что я знаю все пути, которыми пользуется Хайди. Дея права, надо только, чтобы она завершила обучение и как-то отделалась от Хайди. Но как? Надо подумать, Дея ведь к ней не привязана.

— Ты не замерзла? — спросил, заметив, что Дея пригрелась у меня на руках.