Стать Медузой - Эмма Хамм Страница 17

— Иди, Даная. Уведи Персея туда, где он успокоится.

Она прижала ткань к губам и покачала головой.

— Нам нужно позаботиться о нем. Мы не можем просто его бросить, Алексиос, он заслуживает лучшего. Он отдал многое ради того, чтобы мы были тут…

— Я не говорю его бросить, — ответил Алексиос. Он притянул ее к груди и крепко обнял. — Я позабочусь о нем, Даная. Вам двоим нужно уйти отсюда и дать сердцам отдохнуть. Я подготовлю его, и ночью мы отправим его в воду на лодке. Как он и хотел бы.

Она покачала головой в его плечо, всхлипывая.

— Я не могу дать тебе это сделать. Не после того, что случилось…

Он знал, что она не могла сказать. Он недавно потерял отца, и видеть это ему было бы слишком сложно.

Странно, но сложно не было. Этот момент был уже не так ужасен, ведь он знал, что делать. Знал, как подготовить тело, как опустить монеты на глаза правильно. Алексиос знал, как отослать любимого в воды Аида, и его время с Диктисом и Данаей дало ему шанс выучить важный урок.

Он увидит их снова в полях Элизия. Он знал в глубине души, что его отец и Диктис были хорошими, и он должен был остаться хорошим. Если он будет жить благородно, он увидит их снова.

С этими знаниями было проще отпустить их. Это было не прощание навеки. Это было временное прощание.

Он отодвинулся от Данаи. Ее глаза были красными, как у Персея, но она попыталась улыбнуться, поймав его взгляд.

— Спасибо, Алексиос. Я не знаю, что бы мы делали, если бы ты не пришел в наши жизни.

— Вы бы справились, — ответил он со смешком. — Но, надеюсь, я сделаю все проще. Это моя цель.

— Это так, — ее красивое лицо исказили слезы, но она все еще выглядела потрясающе. Вряд ли Даная могла выглядеть страшно даже в худших обстоятельствах. — Я заберу Персея. Ему нужно время.

— Пусть горюет, — ответил он, входя в дом. — Ему важно ощущать это.

Она взглянула на сына, потом на него. Алексиос знал, как он выглядел в дверях, крупный и жуткий. Но он справился с такими эмоциями до этого и стал сильнее.

Даная резко кивнула ему.

— Да. Думаю, ты прав. Ему важно ощутить эту боль.

Он ждал, пока не убедился, что они ушли, а потом повернулся. Диктис лежал на кровати, ладони уже были скрещены на груди, он был расслаблен.

Алексиос снова ощутил странное чувство, что это был не тот человек, которого он стал уважать. Это был не тот же человек, а просто оболочка, которая осталась для скорби тех, кого он любил.

— Подготовим тебя к отдыху, мой дорогой друг, — сказал он.

Алексиос поднял тело старика и отнес к воде. Там он вымыл Диктиса, как это должны были делать его лучшие друзья. Он смыл грязь с каждого дюйма его кожи, а потом вернулся в дом за его лучшей одеждой. Алексиос одел его, опустил в его лодку и скрестил его руки на груди.

— Ты будешь отдыхать много лет, — прошептал он. — Но твоя семья увидит тебя снова. Клянусь, я присмотрю за твоим сыном.

И Персей был сыном Диктиса. Не важно, было от Зевса семя или золотой дождь, Персей был сыном Диктиса. Никто не мог убедить его в обратном.

Алексиос ждал у воды Персея и Данаю. Их лица были печальными, но они уже не плакали. Их глаза были красными. Их ладони дрожали, но они встали рядом с ним. Вместе они отправили Диктиса в Подземный мир.

Когда пришло время толкать его в море, Алексиос вытащил из кармана две оставшиеся монеты. Золотые монеты отправят Диктиса в правильные части Подземного мира.

Даная нежно сжала его руку.

— Алексиос, нет. Тебе эти деньги нужны, как и нам. Он — простой рыбак, мы можем отправить его с серебром.

Он подумал, как семья приняла его, когда он пришел в их дом. Он помнил мягкую улыбку Диктиса, с какой он смотрел на Персея, потому что любил сына больше всего в жизни.

Алексиос знал, что мужчина стоил монет. Они были просто кусочками металла. Кусочками мира смертных, который нужно было покинуть, как бы они ни хотели задержаться тут.

— Они для него, — ответил он, сжал ее ладони, а потом вложил монеты в ее руки. — И только для него, Даная. Он заслуживает прием героя в Подземном мире. Для меня честь обеспечить ему это.

Ее взгляд смягчился. Она посмотрела на рыбака, который принял ее и ее сына, когда больше никто не хотел молодую женщину с сияющим ребенком. Он знал гулкий смех Персея, ребенком он точно был еще страннее. Если его гулкий смех звучал как гром, и если люди понимали, кем он был… Откуда он был…

Рыбак, а не король, увидел ценность Данаи и ее мальчика.

И рыбак оказался хорошим.

Она забрела в воду, белая ткань пеплоса плавала, как морская пена. Волосы Данаи поднял ветер, толкнувший лодку, пытаясь унести ее в море.

Алексиос задумался, не участвовали ли боги в похоронах Диктиса. Добрый мужчина поклонялся им до смерти.

Он посмотрел на облачное небо, обрадовался солнцу на горизонте. Небо сегодня было красивым, подходило для упокоения души доброго человека.

Даная нежно опустила монеты на глаза. Она поцеловала их, а потом шепнула на ухо Диктису то, что Алексиос и Персей не слышали. А потом красивая и сильная женщина толкнула лодку в волны.

Она стояла там, белый пеплос развевался в воде вокруг ее бедер. Алексиос обвил рукой плечи Персея и сжимал, пока парень не сдался.

Напряжение пропало из его плеч, и он прильнул к Алексиосу с тяжким вздохом.

— Как ты это вынес? — спросил он, голос был сдавленным от эмоций. — Как ты пережил потерю и продолжил жить?

Алексиос думал об ответе. Он хотел дать парню совет, который поможет ему жить дальше. Слова, которые придадут ему смелости и станут причиной продолжать.

Но он мог придумать лишь:

— Ты просто делаешь это.

Персей помрачнел. Он смотрел на волны и повторил слова, словно они содержали в себе смысл мира:

— Ты просто делаешь это.

ГЛАВА 12

— Ты видела, кто тут? — спросила Сфено, шагая рядом с Медузой.

Сфено несла корзинку с инжиром и финиками, хотя Медуза не знала, почему им нужны были эти фрукты. Жрицы не получали такую роскошь, только если боги не проведывали их.

Точно.