Песнь феникса - Инна Андреевна Бирюкова Страница 17

– А еще так удобней подкрадываться из-за угла!

– Ну хватит стенать! Здесь вполне терпимо.

– Угу. Только душновато и пахнет странно. Как думаешь, что могло здесь обжиться за столько лет?

– Крысы. Полчища крыс и насекомых, полагаю. Но нам они не страшны. Наоборот, если вдруг заплутаем, чего, в принципе, не должно произойти, и у нас кончатся припасы, мы сможем их зажарить и съесть.

– Насекомых?!

– Ну что ты. Крыс, конечно.

– А разве здесь можно разводить костер? Мы же угорим.

– Вентиляционные ответвления были сделаны на совесть. Нам нечего опасаться, кроме твоих истерик.

– Не бывает у меня никаких истерик!

– Ну да.

– Серьезно, я спокойнее каменной гаргульи!

– Конечно.

– Да я сама умиротворенность!

– Естественно. Может хватит уже валяться в песке и выть? Пойдем уже?

Пифия вздохнула, принимая протянутую Рикнакой руку.

– Пойдем.

Господин Роутэг неспешно шел по узкой лесной тропке. По обе стороны от нее выстроился такой частокол из разлапистых елей и других совсем незнакомых растений с длинными шипами, что свернуть с тропы решился бы разве что сумасшедший. Старые деревья крепко переплелись, и над головой образовался зеленый свод, практически не пропускающий сквозь себя солнечный свет. Под ногами мягко пружинил толстый ковер из пожелтевших иголок. Дорога змеилась тонкой лентой, все больше создавая гнетущее впечатление. Все правильно. Все так и должно быть. Незваных гостей здесь не жалуют, и они должны понимать это, приближаясь к цели.

Он знал, что пока еще тропа относительно пологая, но скоро станет круче, и идти по ней будет труднее. Издалека маг видел и густой ельник, и небольшое плато у подножия огромной скалы, которое он опоясывал. А с другой стороны было море. Настоящее, огромное, необъятное и совершенно неописуемое… Ему уже приходилось здесь бывать. Однако в этот раз путь назад был отрезан. В этот раз он мог пройти только в один конец. С тропы не свернуть – только вперед.

Спустя еще некоторое время впереди забрезжил свет. Идти сразу стало легче, и он позволил себе чуточку ускорить шаг. На широкое круглое плато, сплошь поросшее высокой травой, оплетающей ноги, он вывалился, подслеповато моргая, и ощутил такой прилив сил, будто действительно только что выбрался из склепа. Напротив него возвышалась пещера с черным провалом входа. Теплый ветер доносил издалека едва слышный шум прибоя. Жаль только, отсюда моря видно не было, хоть он и забрался довольно высоко, – мешали вековые ели, окружавшие поляну плотным кольцом, словно неподкупные стражи. Они росли, так плотно прижавшись друг к другу, словно их специально высаживали… и даже слегка наколдовали, чтобы деревья прижились. не погибнув в тесноте.

После темноты лесного прохода плато казалось сказочно прекрасным. Низко стелющиеся облачка расписали его причудливыми движущимися пятнами-тенями, делая траву попеременно то темно-зеленой, то изумрудной, яркой и как будто сверкающей в солнечных лучах. Бабочки без конца мельтешили из стороны в сторону, кружась в своем безмятежном танце.

Над головой стремительно проносились ласточки, с пронзительным писком заходя в крутые повороты. Удивительно было следить за их полетом. За молниеносными и удивительно точными движениями, стремительной сменой направления. Ян какое-то время завороженно за ними наблюдал. Недолго, правда. Ровно до тех пор, пока под ногой у него не раздался неприятный хруст. Мысль о том, что это могла быть просто какая-то не слишком везучая улитка ни на секунду не закралась в его голову – хруст был уж слишком характерный. Он нагнулся, немного пошуровал в высокой траве и извлек на свет божий обгорелую кость. По виду и размеру – явно человеческую. Нельзя сказать, что находка привела его в восторг. Маг сморщился и отбросил ее подальше.

В самой середине плато возвышался небольшой валун с плоским верхом (примерно по пояс взрослому мужчине), неизвестно откуда здесь взявшийся. Создавалось впечатление, что его специально сюда принесли. Но для чего? И кому это было нужно? Ян усмехнулся, позволяя давним воспоминаниям на мгновение увлечь его в прошлое. Тогда все было иначе. Тогда он появлялся здесь куда чаще. И голова его не была забита таким количеством нерешенных задач.

Ян неспешно подошел к пещере, коротко свистнул и, нашарив на земле маленький камушек, запустил его в темноту. В пещере что-то недовольно завозилось. Маг зашвырнул еще пару камушков и спокойно отошел к валуну, уселся на него, свесив ноги, и принялся ждать. Копошение приближалось.

– Ян Роутэг, это ты что ли, песий сын, удумал со мной шутки шутить?! – наконец гневно раздалось из темноты.

Маг рассмеялся.

– Ну я это, Лазурин, я. Выползай уже, поболтаем. Ты кости свои старые на солнышке прогреешь.

– Молодые у меня кости! – обиженно сообщил голос. – Нет, ну а если б я сразу из пещеры огнем дыхнул? У тебя вообще ума нет?

– Есть у меня ум. И я им хорошо понимаю, что просто так, ни за что ни про что, ты кого ни попадя огнем палить не будешь. Да и запах мой ты не мог не узнать. Выходи давай, кому говорю.

Дракон осторожно высунул из пещеры нос и шумно втянул воздух. Ноздри затрепетали, волосы на голове господина Роутэга на миг взметнулись, как от внезапного порыва ветра.

– И вправду одни, – задумчиво протянул змей, неторопливо выбираясь из-под защитного каменного свода. Блеснула в ярком солнечном свете лазоревая крупная чешуя, переливаясь разноцветными искрами. – И чего это тебя нелегкая принесла? Почитай годков с десять не виделись?

– Восемь. И ты за это время здорово раздобрел.

Дракон фыркнул.

– Мне положено размером с гору быть. Пусть боятся. Так ты чего здесь?

– Ты не поверишь, – маг удобнее устроился на прогретом солнышком валуне. – Мне тебя заказали.

Дракон плюхнулся на задницу, по-собачьи обернув вокруг себя хвост, вытаращил глаза и удивленно разинул пасть. Из раздутых ноздрей тоненько заструился сизый дымок.

– Брешешь!

– Не-а, – маг вдруг серьезно взглянул ящеру в глаза и уже серьезно сказал. – Кому это ты так удружил, не знаешь?

– Не знаю, не ведаю. Красавиц-невест не ворую, округу от пакостной нечисти стерегу. Пару-тройку баранов в неделю утаскиваю – так-то честная плата за принесенную пользу. Люди с пониманием, нежить бы у них больше вырезала… да и не только овец.

– Так я и думал. И вот это-то совершенно неясно. Чудно и подозрительно.

– Что подозрительно?

– А все, друг мой чешуйчатый. Я тебе сейчас расскажу по порядку, и ты сам поймешь, о чем речь.

– Выкладывай. Эх, хорошо… – дракон зазубренным кончиком мощного хвоста блаженно провел несколько раз вдоль хребта и обратно. – Сто лет по-человечески не болтал. Спасибо передай тому добродею, что тебя сюда заслал.

– Сомневаюсь я что-то в его добродетельности, – маг тревожно поморщился. – Приглашение посетить Кабоманэри, ты знаешь, это процветающий портовый город в твоих владениях, мне пришло еще месяц назад. Задача в письме не описывалась, но сумму посулили немалую. Я, грешным делом, решил, что речь идет о какой-то крупной нежити, а ты совсем перестал мышей ловить.

– Обижаешь. В моих владениях все чисто. Даже лесные и водные духи чересчур не шалят – уважают.

– Ну а мне откуда было это знать? И, главное, знаешь что? Заказчик готов был ждать именно моего приезда. Столько, сколько потребуется. Каково?

– Слава лучшего охотника на нежить бежит впереди тебя. Я бы тоже подумал, что раз ждут именно твоего приезда, значит здесь завелось что-то весьма сильное и кровожадное.

– То-то и оно. Но такой монстр должен был вызвать панику в близлежащих городах и селах. А люди в ответ на мои расспросы молвят, чтознать ни о каком чуде-юде не знают. Живут спокойно, хозяйство ведут…

– Ну так и я говорю: спокойно у нас все!

– Приезжаю, значит. И мне, как обухом по голове, – завали, говорят, дракона. И мешочком с золотыми этак многозначительно позвякивают. Я-то знаю, что в этих краях, кроме тебя, драконов нет. Да и профиль не мой. Драконы – вымирающий вид магических разумных существ, их вообще почти нигде не трогают! Разве что уж слишком