Донна Роза (СИ) - Айлин Лин Страница 17

В доме было тихо, в это время в той, современной мне Италии, большинство итальянцев отдыхали, этот период светового дня назывался пенникелла и обычно длился он с половины первого дня до четырёх вечера.

Вернувшись в комнату, присела за стол и посмотрелась в медную пластину. Она так и осталась стоять у меня.

Прежняя Роза была красивой. Это совершенно точно. Немного загореть и всё, все взоры мужчин будут её. Точнее, моими. Радовало ли меня это обстоятельство? Говорят красивым женщинам легче в жизни. Тут я бы поспорила.

- Синьорина Риччи, - в дверь постучались, и в проём протиснулась голова молоденькой служанки в забавном чепце. - Простите, что отвлекаю, но синьор Риччи зовёт вас.

- Ох, - я заполошно кинула взор в окно, чтобы определить который сейчас час по солнцу, время действительно близилось к пяти, рановато он что-то вернулся. - Проводи.

Горничная чуть шире распахнула дверную створку и согласно присела в коротком книксене.

Комната Жакоба находились неподалёку от малой читальни. Пару раз стукнув в дверь, услышала голос отца Розы и надавила на ручку. Толкнув тяжёлую створку, вошла внутрь.

Синьор Риччи оказался один и что-то скоро писал пером на пергаменте, я даже залюбовалась: настолько ловко у него получалось, ни единой кляксы!

- Дочка, присаживайся, - не поднимая головы, бросил мне. Я, быстро осмотревшись, заняла стул напротив его небольшого, даже на вид не очень удобного, стола. Комната оказалась кабинетом. Меньше размерами, чем у Дарио, но точно не спальное место. Такие же примечательные полки, вбитые в серые каменные стены, плетёный коврик на полу, увесистый шандал с оплывшей тройкой свечей, и две подвешенные бронзовые лампадки.

Об освещении в этом мире можно говорить долго и со вкусом, но за эти дни своей новой второй жизни, уяснила: излюбленным видом у богатых аристократов были именно свечи, отлитые из животного жира вперемешку с воском. Они вполне терпимо пахли, держали форму и почти не коптили. В свечах, что использовали Росселлини, воска было больше, чем жира. И они были весьма дороги. Второе место занимали лампадки, наполненные оливковым маслом с небольшим количеством соли, которое забирало влагу из масла и помогало сделать свет ярче. Только такой вариант был пожароопасным и всё же использовался реже первого.

Из болтовни Эмилии я поняла, что в домах бедняков свечи - несусветная роскошь, и они использовали в основном касторовое масло или рыбий жир. И поскольку практически все виды "топлива" поступали из съедобных источников, то времена голода обычно означали также времена темноты.

Фасад поместья освещался факелами из смолистого дерева, иного было не дано.

- Дочка, - мужчина, наконец, оторвался от документа и внимательно на меня посмотрел. - Рассказывай, что там у тебя стряслось?

- Я не помню, зачем в тот день, когда выехала на прогулку из усадьбы, взяла с собой все свои украшения, - да, звучало очень странно, но уж что есть, - вот только они сейчас находятся у Паолы, и она мне их так и не вернула, - скомкано договорила я.

- Хмм, - нахмурился отец, по его потемневшим глазам осознала, что он о многом догадался, но наезжать на меня всё же не стал. - Понятно, пойдём. Паола поди уже проснулась. Местный лекарь её осмотрел. В тягости твоя мачеха, - добавил он и лицо его вдруг разгладилось. Мужчина точно был счастлив, но пытался сдерживаться. - Только я сам с ней буду говорить, понимаешь же, что у Паолы наступил непростой период и ей сейчас никак нельзя сильно волноваться.

- Хорошо, - пожала плечами я. Если честно, с одной стороны, порадоваться бы за отца, у него будет второй ребёнок, а если мальчик, то и наследник всей его торговой империи. С другой, я прекрасно понимала, что настал звёздный час Паолы и та непременно будет вить верёвки из моего вновь приобретённого отца.

Опочивальня семьи Риччи находилась в этом же крыле, но в самом начале коридора. Комната была в полтора раза больше моей, кровать шире, на ней спокойно могли поместиться два человека, парочка внушительных сундуков-комодов у противоположной кровати стены, круглый стол подле окна, на котором я приметила чашу, заполненную спелыми сочными фруктами и кувшином с водой.

- Дорогая, - позвал отец жену, кто-то зашевелился среди вороха шуршащих подушек. - Как ты?

- Оо, дорогой! - послышалось из-под пледа, и я увидела темноволосую макушку мачехи. - Тошно мне, хочу поесть, но потом всё непременно лезет наружу, кажется, ещё чуть-чуть и я отдам Всевышнему душу.

Вопрос религии в этом мире я ещё подробно не изучала, но знала, что здесь есть молельни, куда ходили люди и взывали к Всевышнему (или ещё его называли Единый) один раз в конце недели, в воскресенье (итал.: доменика) подобное мероприятие было обязательным для каждого верующего. В остальные же дни по желанию, и санто (слышащий), так обращались к духовникам этого мира, был рад всем: в рассветные часы он читал проповеди. Эми часто ходила в молельню и рассказывала мне, какой тут санто Микеле замечательный человек. И как после проповеди он может уделить каждому время, выслушать, дать дельный совет.

Молельню я видела, она стояла неподалёку от поместья. Это было прямоугольное строение с узкими окнами-бойницами, из такого же камня, что и главный особняк. И никаких крестов, или иных религиозных символов из своего мира на ней (молельне) я так и не увидела. Зато приметила прямо над входом висящий знак, вырезанный из дерева: круг, а внутри ещё один поменьше и непонятная загогулина.

- Паола, - мужчина подскочил к мачехе и опустился на край кровати, взял её тонкую руку, нежно погладил пальцы. - Это пройдёт, дорогая.

- Буэна сэра (итал.: добрый вечер!), матушка! - проговорила я, внутренне поморщившись. - Поздравляю вас с будущим пополнением!

- Ой, Роза, ты пришла наконец-то навестить мать? - раздражённо фыркнула она и даже нашла силы, чтобы приподняться на локтях и взглянуть на моё лицо. Паола и впрямь выглядела неважно, и тёмные круги под глазами не поддельные, а самые, что ни на есть натуральные.

- Я себя вот только сегодня почувствовала более-менее сносно, - честно ответила я.

- Дорогая, - отвлёк на себя, мою змеюку-мачеху отец, - ты не находила драгоценности Розы? Она их потеряла.

- Нет, конечно! - вполне искренне ответила та, бессильно откидываясь