Шерри Томас - Пылающие небеса (ЛП) Страница 17

– Его вызвала не магия, но и естественным его не назовешь – последствие британской индустриализации. Вот, это поможет прийти в себя после скачка.

В руках принц держал пузырек с мелким иссиня-черным порошком. Взяв Иоланту за подбородок теплыми сильными пальцами, он высыпал порошок ей в рот. На вкус лекарство напоминало морскую воду.

– Против удушья нет средства, однако это должно придать тебе сил.

Принц достал второй пузырек с лекарством для тонуса: серебристо-серые гранулы неожиданно имели вкус апельсинов.

– Благодарю, ваше высочество, – прошептала Иоланта.

Он уже уходил обратно в помещение, заполненное стеллажами.

– Что это за комната, сир?

– Моя лаборатория, – ответил принц, открывая ящик.

– А можно поинтересоваться, что вы там делаете?

– То, что делают в лабораториях: зелья, дистилляции, эликсиры, все в таком духе.

Иоланта вела лабораторные в сельской школе для учителя Хейвуда: такие занятия в той или иной форме были обязательными для учеников до четырнадцати лет. Но обычно маги не готовили свои зелья в домашних условиях: перегонные фабрики и изготовители зелий вполне удовлетворяли все их потребности. На самом деле во многих домах не было даже необходимого оборудования для тех рецептов, которым учила Иоланта.

Интересно, эта оснащенная лаборатория – лишь прихоть принца, или дело в другом?

Принц вернулся, закрыв за собой дверь. Он был высоким и стройным – не худым, но жилистым. Когда они впервые увиделись в разрушенном доме, на властителе Державы красовалась простая синяя туника и черные брюки, заправленные в сапоги до колен. Обычная одежда для сельской местности, ничего похожего на искусно сшитые парадные одежды, в которых его изображали на официальных портретах.

Теперь он был одет в черный пиджак с темно-зеленым жилетом, черные штаны и тщательно отполированные сапоги из черной кожи. Пиджак облегал тело лучше, чем принятые в Державе туники, а штаны оказались чуть посвободнее.

Иоланта посмотрела принцу в лицо. Официальные портреты известны тем, что не отражают действительности, но на сей раз картины не солгали – принц был красив: темные волосы, бездонные глаза и высокие скулы.

На портретах он всегда презрительно усмехался. Иоланта как-то сказала другой ученице, что принц похож на злобного мальчишку, который не только обзовет девушку деревенщиной, а еще и намеренно выльет на нее содержимое своего стакана. В реальности он оказался не таким циничным, в его лице была свежесть, мальчишеская привлекательность и, насколько могла судить Иола, никакого злого умысла.

Они встретились взглядами, и она почувствовала трепет в животе.

Ни слова не говоря, принц снова открыл дверь, но вместо лаборатории вошел в нечто похожее на ванную комнату.

– Сир, а что случилось с лабораторией?

Послышался шум воды.

– Лаборатория – изгиб в пространстве, а не часть этого гостиничного номера.

– Так мы в гостинице?

Почему-то Иоланта полагала, что они перенеслись в одно из его небольших владений, вроде охотничьей хижины или летнего домика.

Напор воды усилился.

– Мы едва ли в трех верстах от дома, где ты выбралась из сундука.

– Мы все еще в Лондоне?

– Так точно.

После его пояснений, Иоланта заметила, что в канделябрах за матированным стеклом на стене полыхает настоящее пламя, а не эликсир света. Не будь она так поглощена заботами, заметила бы это раньше.

Принц вышел из ванной с полотенцем и, склонившись, приложил влажную ткань к виску Иолы.

– Ой!

– Прости, кровь уже запеклась, но нужно лишь промыть рану.

Она вытерпела боль.

– Ваше высочество, не будете ли вы так любезны рассказать мне, что происходит?

«Зачем я здесь? Зачем вы здесь? Почему сегодня все пошло наперекосяк?»

– Позже. Я бы прослыл невнимательным хозяином, если бы не предложил тебе сначала принять ванну.

Иоланта позабыла, какая она грязная и избитая.

– Ванна сейчас набирается. Сама справишься?

Резонно, ведь ему в последнее время пришлось много таскать ее на себе. Но все равно… ну и вопрос!

– А если не справлюсь, сир?

Иоланта сразу же пожалела, что спросила. Верх нахальства. Да еще перед своим же правителем. Пусть в последнее время ей не хватало родительских советов, но она предпочитала считать себя воспитанной барышней.

Принц постучал пальцами по подлокотнику кресла:

– Значит, придется за тобой присмотреть.

Его тон был ровным, а выражение лица – бесстрастным, однако в воздухе появилось напряжение. Иоланта покраснела.

– Ну что, с тобой все будет в порядке… или нет? – спросил принц.

Иола впервые осознала, что у него сине-серые глаза цвета далеких холмов.

Теперь не оставалось ничего, кроме как храбриться.

– Уверена, что справлюсь, но если вы мне понадобитесь, сир, прошу, не мешкайте.

Он окинул ее быстрым взглядом. Иоланта уже видела подобный интерес в глазах мальчишек, но этот был таким мимолетным, что ей могло и показаться.

Принц склонил голову – напыщенно и церемонно:

– Я к вашим услугам, сударыня.

* * *

Наконец увидев себя в зеркале, Иоланта поморщилась. Она выглядела ужасно даже без запекшейся крови: грязное исцарапанное лицо, волосы, покрытые пылью и кусочками штукатурки, а когда-то белая блузка теперь напоминала цветом старую тряпку.

По крайней мере, она в безопасности. При мысли об учителе Хейвуде сердце сжалось. Интуиция не обманула: все его неприятности были из-за Иолы.

Она поспешно вымылась, а после надела сменную одежду, выданную принцем: тапочки, белье, голубую фланелевую рубашку и пару такого же цвета брюк – вещи подошли бы для мальчишки на полголовы выше и полпуда тяжелее.

Сжимая в руках порванную одежду, Иоланта вышла из ванной и увидела в гостиной поднос с едой и разожженный камин. Значит, это правда: камины в немагическом мире строили не просто для красоты.

Принц окинул Иолу странным взглядом, словно впервые увидел:

– Мы уже встречались? Ты кажешься… знакомой.

Каждый год с ним встречались избранные дети, но Иоланта ни разу не попала в их число.

– Нет, сир, я бы запомнила.

– Я мог бы поклясться…

– Вы, вероятно, с кем-то меня спутали, сир. Вот ваш кулон. – Она протянула руку.

– Благодарю.

Принц покачал головой, словно проясняя мысли, и указал на одежду Иоланты:

– Если не возражаешь, нам надо уничтожить вещи. Я бы предпочел оставить как можно меньше свидетельств твоего магического происхождения. То же касается содержимого твоей сумки. Хочешь что-то оставить?