Очаровательная лгунья (СИ) - Бегоулова Татьяна Страница 18

Я в голове постоянно прокручивала разговор с ювелиром и предполагаемые варианты решения проблемы с отцом. И тут меня вдруг кольнуло: ну как я могла забыть! Наверняка, это важно и Терис должен сказать об этом юристам. И если они смогут зацепиться за этот факт, то мне не придется ни фиктивно выходить замуж, ни менять имя для работы моделью.

Ведь до восемнадцати лет я жила с мамой! А так как мои родители неженаты, то по сути, каждый из них имеет право на совместное проживание с ребенком, то есть со мной. И если бы не какие-то липовые документы, которые предоставил отец, я бы до сих пор жила с мамой. Но смогут ли юристы Лакрис доказать, что отец воспользовался своим влиянием, чтобы получить все права на меня?

Эта мысль не давала мне покоя, настолько, что хотелось все бросить и бежать на третью палубу к Терису. Но голова у меня еще на месте и разум остался при мне. Я теперь не имею права появляться на третьей палубе без какой-то надобности. А какая может быть в этом надобность у помощницы кастелянши? Да и столкнуться с Виржиньей тоже не хотелось. Но как же сообщить об этом Терису?

Впутывать Дженью я не хотела, потому что информация, которую должен получить ювелир секретная. Если я попробую передать через Дженью записку Терису, то нет никакой уверенности, что кроме ювелира её не прочтет кто-то еще. В общем, нужно как-то исхитриться и попасть на третью палубу.

Чем больше я думала об этом, тем больше убеждалась, что выход один. Подняться к апартаментам поздно вечером, когда обслуживающий персонал уже не будет так активно передвигаться во всех направлениях. Да и пассажиры в большинстве своем будут сидеть по номерам.

После ужина я то и дело выглядывала в окно и Эадна заметила мое волнение.

— Чего ты там высматриваешь?

— Да вот думаю, не слишком ли поздно для визита к господину Сунжу. Мне бы обезболивающее уколоть.

Эадна сжалилась и отпустила меня до утра. В принципе, я и не соврала. К судовому врачу мне и впрямь не помешало бы сходить. Ну а на обратном пути попробовать подняться к апартаментам.

Пока я шла к медблоку — прислушивалась и приглядывалась. «Оливия» уже покинула гостеприимный порт. Поднявшийся ветер не способствовал поздним прогулкам по палубе, но состоятельные пассажиры не обязаны сидеть в апартаментах. К их услугам на «Оливии» все тридцать три удовольствия. Вопрос — где проводит вечера Терис?

Чувствуя себя преступницей, я пробралась к трапу и перевела дыхание. Вот дуреха-то! Ну кому какое дело до горничной? Их тут пруд пруди, будто кто-то помнит, кто к какому участку прикреплен! Если уж пристанут с вопросами — совру что-нибудь. В последнее время я этим частенько грешу.

К третьей палубе я поднялась без приключений. Оглянувшись, скользнула в коридор, ведущий к апартаментам. На цыпочках подкралась к нужной двери и хотела уже постучать, но услышала голоса и невольно прислушалась к разговору. Терис и его дядя что-то бурно обсуждали в гостиной, ни чуть не заботясь, что их могут услышать.

— Да, Терис, мне не нравится твоя идея, и я не скрываю этого! Зачем нужна эта горничная? Что в ней такого, чего нет в девушках, которые приходили на пробы? Вот у них и красота, и одухотворенность и всё, что душа пожелает! А эта Марилья? Ну приятная на личико и не более того.

— Жуль, ты не понимаешь, — голос Териса звучал с ленцой, как у человека, который все для себя решил и не собирался что-то менять, — Эти красавицы, как ты их называешь, слишком трясутся над своими изысканными манерами. Они бояться показаться смешными или вдруг отойти от условностей, которые им внушали с детства. А мне нужны настоящие чувства, эмоции! Вспомни Агнесс, ну?

— Я прекрасно помню и Агнесс и то, чем всё это потом закончилось! — голос Жуля был полон злости и негодования.

— А чем закончилось? Она получила свой гонорар, расплатилась с долгами родителей. Все довольны и счастливы.

— Не делай вид, что не понимаешь, о чем я. Заключи контракт с любой из тех, что пришли на пробы. Они уже освоились в профессии и знают, что к чему. Они дадут тебе любую эмоцию! А что может эта горничная?

— Жуль, тут я решаю, кто станет моей моделью. Марилья подходит идеально. Я никогда не нарушаю условия контракта и меня не в чем упрекнуть. И вообще, чего ты так переполошился? Чего ты так волнуешься из-за какой-то горничной? Мне она интересна исключительно как модель и не более. И с Агнесс было так же. И давай уже закончим этот пустой разговор. Я уже все решил.

Я отскочила от двери, как ошпаренная и бросилась назад. Выбежав на палубу, вдохнула полной грудью. Я не поняла, что именно имел в виду Жуль Лакрис, упоминая об Агнесс, но почему-то была уверенность, что ничего хорошего. И хоть Терис и уверял дядю, что я интересую его как модель и только, но мне не понравилось, как он это сказал. Это было ощущение на уровне интуиции, когда имеет значение всё: тембр голоса, интонация. Я помнила фото Агнесс в газете. Совсем юная, озорная, бесшабашная. А что, если попробовать узнать о её дальнейшей судьбе немного больше?

Сердце колотилось как бешенное, и я, чтобы в таком виде не попасться кому-нибудь на глаза отступила вглубь палубы. Прислонилась к стене так, чтобы видеть трап. Всего пару минут постою и буду спускаться. Но стоило пройти этим минутам, как я услышала звук легких шагов. Кто-то в этот час решил покинуть апартаменты. Я увидела направляющую к трапу женскую фигуру. Мне хватило одного взгляда, чтобы узнать Виржинью. Её длинное платье, волосы, забранные в узел. Интересно, куда она собралась в такое время, да и еще без госпожи Ревисс?

Виржинья стала спускаться и я, невольно сдерживая дыхание, скользнула тенью следом, держась на расстоянии. Но увы, Виржинья свернула в сторону ресторана. Я еще немного прошла за ней, боясь, что сейчас меня кто-нибудь заметит из стюардов и спросит, а что я тут делаю? Единственное, успела заметить, что компаньонка госпожи Ревисс зачем-то отправилась в казино. Да уж, эта девушка полна загадок. Но теперь я знаю, где она умудрилась прожечь накидку госпожи Ревисс. Наверняка, кто-то из посетителей злачного места курил рядом с девушкой трубку и вот результат.

Размышляя над увиденным и услышанным, без происшествий добралась до каюты. Чуть позже появилась и Дженья, со счастливой улыбкой на губах. Переодеваясь, она что-то мурлыкала себе под нос и я не удержалась:

— Чего это ты такая довольная?

— Просто настроение хорошее, — не стала откровенничать напарница и ушла в душ. Интересно, Жуль Лакрис причастен к её хорошему настроению? И тут меня озарило: точно, Жуль Лакрис! Ведь о том, что произошло между Агнесс и Терисом знают трое: Агнесс, Терис и Жуль. А Дженья может аккуратненько расспросить молодящегося ювелира об этой истории. Если, конечно, захочет. Других вариантов узнать, что там случилось, нет. Вряд ли Терис расскажет мне, если я спрошу. Ну а Агнесс я даже не знаю где искать.

Когда Дженья вернулась я, выбрав момент, когда мы с ней остались в каюте одни, завела разговор:

— Дженья, а ты могла бы кое-что для меня узнать у Жуля?

Напарница пристально посмотрела на меня, но я в ответ простодушно улыбнулась:

— Это очень важно.

Дженья помялась и неуверенно спросила:

— С чего ты взяла, что я могу вот так запросто о чем-то его спросить?

— Я предполагаю, что ты смогла как-то расположить его к себе. Разве нет?

На скулах Дженьи выступили розовые пятна и мне стало неловко: зря я вообще начала этот разговор.

— Даже если так, то сама знаешь, разговоры с пассажирами запрещены. А что ты хотела узнать?

— Я кое-что услышала ненароком. В общем, со второй моделью дома Лакрис Агнесс Ланж произошла какая-то мутная история. Неужели тебе не интересно самой? А Жуль Лакрис не может не знать об этом.

Дженья неуверенно повела плечом:

— Ну не знаю. Это все-таки касается бизнеса Жуля, а я такие темы не затрагиваю.

— Но попробовать-то можно?

— А как я заведу этот разговор? С чего бы мне интересоваться какой-то Агнесс, которую я знать не знаю?