Ловушка для химеры (СИ) - Матуш Татьяна Страница 18

Это было сродни попытке вскрыть незнакомый замок не родным ключом, а изогнутой железкой. Или распутать чужое заклятье. И если бы у него не было достаточно практики и в том, и в другом, то за настройку зеркал не стоило и браться. Не с его силой. Не с его довольно узкой специализацией.

Огненные были боевыми магами, всегда... А герцоги не якшались с Ночными Братьями. И - почему бы не поломать рамки, если они мешают?

Зеркало потемнело, потом обрело глубину и Эшери шагнул туда, а Обжора последовал за ним. Впрочем, не далеко. В небольшой домик у самого периметра, отделенный от замка пышным садом и кладбищем.

В домике жарко пылал камин. Перед ним на четвереньках стоял мужчина в непривычной одежде и подбрасывал поленья в топку. Маленькая женщина куталась в шелк и не могла согреться.

Оценив обстановку, Эшери протянул ей свой камзол и кивком подозвал мужчину:

- Ты маг? Хороший?

Тот выпрямился и несколько раз быстро поклонился.

- Да, Ваша Светлость. Не самый лучший, во дворце есть зеркальщики сильнее. Я просто один из магов Священного Кесара.

- Господин Малье сейчас отведет тебя наверх и запрет. Там тоже есть камин. Сейчас я буду говорить с твоей спутницей. Потом поговорю с тобой. Ты голоден? Ранен? Нуждаешься в чем-нибудь еще?

- Нет, Ваша Светлость. Я буду ждать нашего разговора. Запирать меня не обязательно. Идти мне некуда и я надеюсь послужить Империи или вам.

- Хорошо, - кивнул герцог и едва слышно, губами шепнул Обжоре - запри его только на "брошку" и возвращайся.

- Рискованно...

- Да куда он денется? А если денется, заодно проведем внеплановое учение гарнизона.

Девушка оказалась совсем молоденькой, кажется, младше его жены. Блестящие темные волосы убраны назад и "зализаны" так сильно, что натянулась кожа на лице. А голова должна бы согнуться от обилия серебра и самоцветных камней.

Она схватила камзол и попыталась в него завернуться, но не получилось, мешала плотная алабея.

- Сними, - посоветовал Монтрез, - ты уже не в Шариере. Никто тебя не осудит. Да никто и не увидит.

Заговорил он не на фиольском и не на имперском. Почему маршал выбрал картаэльский? Впрочем - он угадал. Девушка словно опомнилась, оставила камзол и упала на колени.

- Великий шонэр, чья красота затмевает солнце, а слава - деяния Святого Каспера. Ты принял участие в моей судьбе, хотя я недостойна целовать твои следы на песке...

- Недостойна - не целуй, какие проблемы, - буркнул из угла неслышно вернувшийся Обжора, слава Небу, на имперском. Но... кажется, девчонка его знала? Иначе с чего бы ей сжаться и отпрянуть.

- Встань, - велел Эшери, - я не люблю, когда мои ковры протирают коленями.

Девушка поднялась. Она оказалась гибкая, как змейка и, похоже, сильная. Для того, чтобы подняться с коленей, ей не понадобилось касаться руками пола. И проделала она этот, не самый простой трюк, невероятно изящно.

- Как тебя зовут?

- Ташим, великий шонэр.

- Зови меня Эшери.

- Как прикажет Эшери-шонэр.

- Просто по имени. Без титулов.

- Но, Эшери-шонэр, я не могу осквернять своими устами...

- А ты потренируйся и все получится, - предложил он, - научилась же ты танцевать? Значит, научишься и этому.

Девушка хлопнула огромными ресницами, настолько длинными и густо накрашенными, что цвет ее глаз остался тайной.

- Рассказывай, - велел маршал.

Она сглотнула:

- Эшери-шонэр...

- Эшери, - прервал ее герцог, мягко, но почему-то прозвучало это так, что охота возражать испарилась, - Мне не лгут, - пояснил он.

- Почему ты...

- Потому, что Эшери-шонэр, Ваша Светлость, господин Регент - это длинно. А ломать язык через каждые четыре слова нормальный человек будет лишь в одном единственном случае - если это дает ему время обдумать, как ловчее соврать или умолчать.

- Поэтому ты говоришь со мной на языке моей родины? Чтобы мне было труднее солгать? Но как ты узнал, что я из Картаэллы?

- Это просто, Ташим. Ты - наложница Священного Кесара, а он не был скуп на подарки своим женщинам. Тем более, что ни одно украшение все равно не покидало дворца. А если наложница умирала, все подарки возвращались в казну. Так?

- Так, Эшери-шо... - под пристальным взглядом светло-зеленых глаз девушка чуть не подавилась привычным "хозяин". Тихонько вздохнула и повторила, - Так, Эшери.

- Но на тебе нет ни одной золотой цепочки. Твои волосы, шея, запястья и щиколотки украшены серебром. Есть лишь один народ под Высоким Небом, который считает желтый металл нечистым и под страхом мучительной смерти не осквернит себя прикосновением к нему.

- Это правда, Эшери, - девушка несмело улыбнулась, - у тебя красивое имя. Такое мог бы носить пустынный ветер... если бы у ветров были имена.

- Я знаю. Мне тоже нравится. Ну так что там произошло со Священным Кесаром. Вести из Шариера в последнее время были тревожными... честно говоря, я не думал, что старик еще способен развлекаться с наложницами и удивлен.

Ташим быстро улыбнулась.

- Священный Кесар, Небо ему под ноги, уже давно не развлекался с наложницами. Если ты захочешь меня продать, то получишь много денег. Я девственна.

- Очень полезная информация. Надеюсь как-нибудь не умереть с голоду и без торговли девственницами. Но скажи, Ташим, зачем тогда тебя позвали к нему?

- Священный Кесар был слаб. Очень слаб. Придворный маг сказал, что если он будет делить ложе с юными девушками, это вернет ему силы.

От порога послышалось невежливое фырканье. Обжора давил приступ веселья, неуместный на допросе.

- Интересный рецепт. Придворный маг Кесара болван? Или хитрец?

- Я не знаю. Я никогда с ним не встречалась. Нам просто передали повеление шонэра.

- Сколько вас было?

- Всего наложниц? Или молодых девушек "для здоровья"?

Маршал обернулся:

- Дать платок? Сделай себе кляп и не отвлекай нас с Ташим от интересного разговора. А если невтерпеж, выйди во двор и фыркай там сколько хочешь, кони оценят. Может быть, даже, за своего примут. Очень похоже!

- Дай, - согласился Обжора, - удержаться не смогу... а во дворе ничего не слышно.

- Извини, - сказал Монтрез девушке, - и давай присядем, что ли. Вижу, разговор будет долгим. Кабри?

- А здесь есть Кабри? - совсем детское, овальное лицо Ташим засветилось удовольствием, - Я должна отказаться, это напиток хозяев.

- Понял, - кивнул Обжора, - две чашки Кабри с вареньем.

- Иногда тебя хочется стукнуть. Но гораздо чаще ты бываешь просто бесценен, - признал Монтрез. - Три чашки. И - что там с девушками для здоровья.

- Нас было шестеро... до последней недели, - Ташим пила кофе маленькими глотками, умудряясь не обжигаться. Монтрез ее подвиг повторить не решился. - Потом появилась еще одна... девушка.

Наложница Кесара протянула это слово с сомнением.

- Что с ней было не так?

- Старше... Сильно старше. Не знала нашего языка, не знала манер. Совсем дикая.

- Ела руками? - шевельнул бровью Монтрез.

Ташим рассмеялась.

- Ты решил пошутить со мной? У меня на родине едят руками даже жрецы и маадиры. Нет. Она была по-другому дикая.

- Кусалась и царапалась?

- Она совсем странная. Айшерский шелк носила так, словно всю жизнь не одевала ничего дешевле. А от слуг шарахалась. А потом пыталась отобрать у них поднос, метелочку... и даже таз с тряпкой. В айшерском шелке пол мыть... Мы так и не поняли, кто она. К Священному Кесару ее привели в первый же день, но потом был большой шум. Ее сразу же увели и, кажется, она плакала. Больше ее к правителю не водили.

- Ясно, что ничего не ясно, - кивнул Эшери, - Хорошо. А что произошло сегодня ночью.

- Я грела хозяина своим телом. Потом уснула. Проснулась от того, что было слишком тихо... Обычно он сильно храпел. Я нащупала родник жизни и поняла, что Священный Кесар ушел по облакам.

- Как он выглядел?

- Хозяин? - зачем-то переспросила девушка, - как мертвец.