Ольга Куно - Тайна Тёмного Оплота Страница 18

На прощание он обнял меня, чего давно уже не делал. Не как любовницу, скорее как друга или, может быть, как ученицу?

— Будь осторожна. И возвращайся благополучно. Если какие-то боги ещё покровительствуют тёмным, пусть они помогут тебе. И знай: мы все тебя ждём.

Глава 2

Традиционный Бал Неузнанности проводился в Иллойе, столице Настрийского государства, ежегодно. По сути своей это был бал — маскарад — но с изюминкой. Специфика заключалась в том, что шансов узнать друг друга у гостей действительно было чрезвычайно мало. И маскарадные костюмы играли тут лишь второстепенную роль. Ведущая же партия отводилась специальному напитку, который каждый участник бала, будь то гость или лакей, обязан был выпить, прежде чем приобщиться к торжеству. Возможно, этот напиток готовился на основе тёмной магии, а может быть, некие ингредиенты лишь копировали её эффект. Так или иначе, напиток препятствовал узнаванию. Нет, он вовсе не блокировал память, заставляя выпившего забыть всех, кто был ему дорог — по аналогии с одной известной сказкой. Участники бала отлично помнили всех своих знакомых. И зрение данный напиток тоже не ухудшал. Однако связать увиденного человека с запечатлённым в памяти образом не позволял.

Ведь как работает узнавание? В нашей памяти хранится образ знакомого человека, скажем, Майки. Повстречавшись с ним, мы подсознательно сравниваем этот образ с увиденным мужчиной. И делаем вывод: это один и тот же человек. Так вот, магический напиток блокировал именно это связующее звено. Не позволял опознать в увиденном госте уже знакомого человека, будь то хоть давний приятель, хоть родной брат. Вы отлично помните этого самого брата или приятеля. Вы отлично видите того, кто стоит перед вами. Но никак не связываете одно с другим.

Разумеется, при этом вы не теряете способности делать логические выводы. Вы вполне способны рассуждать следующим образом: «У стоящего передо мной мужчины голубые глаза, русые волосы и шрам над правой бровью. Я знаю, что у Майки тоже голубые глаза, русые волосы и шрам над правой бровью. Следовательно, весьма вероятно, что стоящий передо мной мужчина — именно Майки». Для того чтобы предотвратить «узнавание» такого рода как раз и предназначались карнавальные костюмы, парики, полумаски и прочее. Но обязательными они не были. Каждый гость решал для себя, готов ли он пойти на риск быть «вычисленным» благодаря своим особым приметам.

И ещё одна немаловажная деталь. Напиток готовился так, чтобы его действие заканчивалось строго в определённое время. В данном конкретном случае — в час ночи. По правилам бала в этот момент следовало также снять парики, маски и вуали. Однако каждый гость, опять-таки, мог для себя решит, хочет ли он оставаться на балу до «момента истины» или же предпочитает покинуть праздник раньше.

Оказавшись в Иллойе всего за два дня до Бала Неузнанности, я решила посетить это мероприятие по нескольким причинам. Во — первых, оно проводилось в доме лорда Энрике Вегаса, человека, имевшего непосредственное отношение к распределению государственного бюджета. И, раз уж я всё равно оказалась в столице, было бы нелишним заглянуть в некоторые его записи. А костюмированный бал — чрезвычайно удобный способ это сделать. Учитывая, что торжество проходило не во дворце, а всего лишь в особняке, вряд ли расстояние между танцевальным залом и рабочим кабинетом так уж велико. Во — вторых, мне хотелось взглянуть на здешнее общество прежде, чем погружаться в работу. Даже учитывая сложности с узнаванием, это могло оказаться полезным.

И наконец… Стоит ли обманывать саму себя? Подлинная причина заключалась совсем в другом. Мне просто хотелось, хотя бы на очень короткое время, забыть о том, кем я являюсь, какую жизнь веду, и что ожидает меня в ближайшем будущем. Почувствовать себя другим человеком. Обычным человеком, возможно, страдающим от лёгких бытовых сложностей, но в целом — счастливым. Способным, и имеющим право, спокойно проводить время на таком вот балу.

Попасть на такой бал было несложно. В некотором смысле в этом заключалась часть прелести. Любой гость мог оказаться как местным, так и чужеземцем, как равным, так и представителем более низкого сословия, обладающим известной долей хитрости. Такая таинственность придавала маскараду перчинку.

Оставался, конечно, вопрос того, как правильно поступить с моей главной особой приметой — тёмными волосами. Можно было, конечно, воспользоваться одним из моих светлых париков, но некоторым образом это было бы вопреки правилам конспирации, ведь я не хотела «светить» образ блондинки. Поэтому я нашла вариант, более простой и более интересный одновременно. Всё дело в том, что местные дамы, желавшие сохранить инкогнито по собственным причинам, также старались скрыть оттенок своих волос. И с этой целью надевали… тёмные парики. Таким вот парадоксальным образом на ежегодном Балу Неузнанности стало модно быть темноволосым. Так что я просто — напросто надела поверх собственных чёрных волос столь же тёмный парик. Качество его существенно уступало моим рабочим, и в том, что волосы искусственные, не усомнился бы никто. Но это и не имело значения, ведь то же самое можно было сказать об образе доброй половины присутствующих. Это был идеальный способ утаить ото всех свою масть, выставив её напоказ.

И вот теперь я стояла у окна с бокалом белого, для разнообразия, вина в руке. Оно нравилось мне больше. Шёлковое изумрудно — зелёное платье, мягко обтекая фигуру, спускалось почти до самого пола. Элементом костюма, отдавая дань маскараду, служил верёвочный пояс, увешанный засушенными листьями. Серьги в ушах тоже имели форму листьев, хотя и не имели отношения к настоящей растительности. Наряд намекал на образ Давирры, сказочной хозяйки леса. Догадается ли об этом хоть кто-нибудь, я не знала, но мне было всё равно. Сама я тоже понятия не имела, кого именно изображали многие из присутствующих.

Лицо решила не прятать. В этом не было необходимости, ведь даже если меня впоследствии узнают, в моём присутствии здесь не было ничего крамольного. А узнать и не должны: помимо чёрного цвета волос, у меня не было особых примет. Хвала богам, ни бородавки на носу, ни шрама через всё лицо. Ни даже соблазнительной родинки, такой как у вон той пышной брюнетки, беседующей сразу с двумя кавалерами. Отсюда не видно, настоящие это волосы или парик. Шикарное платье сочного малинового оттенка. Да и о ней самой хочется сказать «женщина в самом соку». Не юная, но и достаточно молодая, чувственная, раскрепощённая и жизнерадостная. Беседует-то с двумя мужчинами, но многозначительные взгляды кидает и вовсе на третьего. Выбор, кстати сказать, хороший. Мужчина явно высокого происхождения, породистый, уверенный в себе. Обладатель орлиного носа, тёмных глаз и отличного телосложения. И даже не подумал отдавать дань маскараду, равно как и его приятель, с которым они о чём-то переговариваются. Оба одеты в самые обыкновенные брюки и камзолы, и светлые волосы (у одного русые, у второго льняные) явно настоящие. Словом, эти мужчины — из считающих, что они достаточно хороши и безо всякого налёта таинственности. Или просто не желают терять время на глупости вроде выбора маскарадного костюма.