Лидия. Головная боль академии. Книга 2 (СИ) - Натали Лавру Страница 18

Гарри всхлипнул. Он сидел, до глубины души шокированный, и добела сжимал в кулаки одеяло.

— Я что-то чувствую… В груди какие-то шевеления и жар. Это оно?

— Оно, — кивнула, подтверждая. Как помню, у папы с дедулей эффект был мгновенный, у бедняги Габриэля тоже.

— Спа… Спасибо… Что ты попросишь взамен?

— Отложенную просьбу о помощи.

— Л-ладно… — он медленно моргал и смотрел куда-то в пустоту перед собой.

— Иди. Подумай, где найти нужное заклинание.

— Оно у меня в голове, Лия. О, богиня, если твоё зелье в самом деле поможет, я твой раб навеки!

Глава 9. Тучи сгущаются

Эдриан Дарс

До ночи господина ректора мучил только один вопрос: что можно делать полтора часа вдвоём в подсобке метр на полтора, заставленной инвентарём?

Нет, пожалуй, было и ещё кое-что, волновавшее Эдриана: почему он, как помешанный, следит за адепткой Ферб, когда на его столе гора неразобранных бумаг высотой с его рост?

Небрежным движением руки он смёл повисшие в воздухе изображения с академических следилок и неимоверным усилием заставил себя переключиться на работу.

Спать он сегодня не ляжет. Может, оно и к лучшему. После того как весь день не выпускал адептку Ферб из поля зрения, ему будет стыдно смотреть в глаза Дарси.

Как же всё запуталось…

Эдриан устало потёр глаза и в пятнадцатый раз вчитался в документ: «Утверждение изменений в учебном плане…»

Лия не должна быть с этим гадким Мейо!

Чёрт… Это нервы. И хроническая усталость.

— Помощь нужна? — в кабинет вошёл Барт, предыдущий ректор Северной академии, известный адептам как проректор Бартоломью де Уолш.

— Спасибо. Ночь длинная. Я справлюсь.

— С тех пор, когда Талиса привезла вас с матерью, я понял, что обрету покой лишь в посмертии. И то не факт.

— Что не даёт тебе покоя сейчас?

— Можешь списать это на старческий маразм, но нутром чую, что что-то происходит.

— Всегда что-то происходит. Это жизнь, — пожал плечами Эдриан.

— Но не всегда это переворачивает твою жизнь.

— Сказал же, я справлюсь, — господину Дарсу никак не хотелось делиться личными переживаниями.

— Послушай, Эдриан, я знаю тебя с детства, и ты мне как сын. Не делай вид, что с тобой всё в порядке.

— Что ты хочешь от меня услышать, Барт?

— Я знаю о проверке. И об изменениях в твоей ауре тоже. Ведь именно они послужили причиной повторной проверки?

— Если ты в курсе, тогда к чему болтовня? — неприветливо бросил Эдриан.

— К тому, что, пока ты загоняешь себя, тебе становится лишь хуже. А если в твоей благонадёжности усомнятся, сам знаешь, что тебя ждёт.

— И что ты предлагаешь?

— Доверить старику бумаги и идти спать.

Эдриан вздохнул и уже без раздражения ответил:

— Посижу ещё немного. Всё равно сейчас не усну, — а сам вспомнил, как «не спал» сегодня во сне.

Дарси… Всё, что ему сейчас надо — это Дарси рядом. Но в сознании ярким факелом горят мысли об адептке Ферб.

Барт прав. Творится какая-то чертовщина.

* * *

Лидия

Нет, во мне не взыграло тщеславие. Мы с Лессаром отправили Гарри восвояси, и я приступила к следующей задаче:

— Мне нужна твоя помощь кое в чём.

— Говори.

— Если Катарина придёт просить у тебя прощения за вчерашнее, скажи ей, что всё в порядке, что ты уже забыл, что там было, и это вообще ничего особенного — так, пустячок.

— Ты потрясающая девушка, Лия, — грустно улыбнулся мой кузен. — Даже с разбитым сердцем умудряешься думать и заботиться о других.

Ну, допустим, моё сердце пока ещё не разбито, хотя, признаюсь, шансы есть.

— Так что? Ты скажешь ей?

— Не вопрос. Она всего лишь жертва твоего зелья.

— Спасибо! Ну, всё, я побежала отговаривать её от отчисления! — и я выпорхнула из комнаты Лессара.

В коридоре краем глаза я заметила невидимую Розочку. В смысле, для всех остальных она была невидима, а я её чувствовала.

Паучиха кралась левыми лапками по потолку, а правыми по стене.

— Розочка, как там Кэт?

«У себя. Собирает вещи. Плачет», — получила я мысленный отклик.

— Ох… — только вздохнула я и поторопилась к подруге.

В комнате меня встретил встревоженный Дарси, которого у меня до сих пор язык не поворачивался называть Барсиком, и заплаканная Катарина.

— Как ты? — спросила у неё, хотя и так видно, что Кэт в полном раздрае.

Она шмыгнула носом и поглядела на меня покрасневшими глазами, где белок превратился в краснок.

— Сегодня после пар написала заявление на отчисление, сдала учебники и поставила печати в обходном листе. Завтра заберу документы и отправлю папе магвестник, чтобы забрал меня.

— Оперативно, — подивилась я её решимости.

— Я всё думала, откуда во мне это? Ведь эта личность — тоже я…

— Это тема для долгих рассуждений и работы над собой, — ответила я.

— Дома у меня будет уйма времени.

— Неужели ты бросишь все достижения и не объяснишься с Лессаром? — зашла я издалека.

— Мне стыдно показываться ему на глаза…

— Понимаю, — кивнула. — Но, зная тебя, скажу точно: ты никогда не простишь себе трусости. Так что, прошу тебя как друг, завтра подойди к Лессару? Знаю, сложно, но после тебе станет легче.

Кэт кивнула.

— Где ты была весь день? — перевела она тему.

— Окончательно разбивала сердце Лессара.

— Ритуал выдал отказ?

— Ага.

— Жаль… И тут ещё я…

— Уверена, всё к лучшему, и мы останемся хорошими друзьями. К тому же общие тайны объединяют.

— А вдруг Лессар завтра пошлёт меня куда подальше? Лучше я ничего не буду ему говорить…

— Он, по-твоему, дурак и не понимает, что ты была под зельем? Расслабься! Лучше радуйся, что инцидент останется между нами тремя, — я подавила зевок. — Что-то я устала за день. Давай спать? — и я, раздевшись и надев на шею амулет безопасного сна, залезла под одеяло. Не каждый же день баловать Наира-Эдриана своим появлением. Пусть ещё потоскует по мне.

* * *

Утром после завтрака Кэт побежала в библиотеку за учебниками. Сама. Без уговоров и ультиматумов. Ну, почти.

Дело в том, что Розочка подарила Катарине умопомрачительно красивую серебристую шаль собственного изготовления. Натурпродукт из паутины: не горит, не линяет и не теряет форму. В общем, лакшери эксклюзив. Поистине императорский подарок, от которого нельзя отказаться.

Этого хватило, чтобы покорить сердце моей подруги.

Последней каплей в решении остаться стал Лессар, который рассказал Катарине уморительную историю своего конфуза на первом курсе.

Я тоже с удовольствием послушала, как мой кузен в порыве помыться тёплой водой (ибо сколько можно издеваться над бедными адептами?) пробрался в преподавательскую душевую, перепутав при этом мужскую с женской.