Самый злой город - Анна Ветер Страница 18

— Почему?

— Чтобы не стать ему кормом. — быстро ответил Шакир и дал понять, что разговор окончен.

Он перевернулся на другой бок и прикрыл глаза. Алена еще некоторое время таращилась в темнеющее за решёткой небо и переваривала всё услышанное, а потом ее сморил сон.

Еще не пробило двенадцать, как на центральной площади города появился темный переливающийся круг. На площади в это время никого не было, поэтому, вышедшие из него пять человек, остались незамеченными. Круг исчез, как только на каменную мостовую вступил последний гирдер. Они осмотрелись. Один из гирдеров достал из кармана какой-то лист бумаги и, велел посветить ему. Чиркнуло огниво и тут же осветило небольшой чертеж.

— Так, если мы здесь, — палец главаря гирдеров ткнул в лист бумаги. — значит этот толстяк живет где-то там. Пошли, мимо не пройдем. Наверняка у этого жиртреста такой же обширный дом, как его брюхо!

Дружный хохот говорил о том, что подобные шутки в цене этой компании. Гирдеры нисколько не таясь проследовали в указанном направлении. Через пару улиц они остановились у большого освещенного со всех сторон дома, обнесенного высокой оградой. Замявшись у этого препятствия всего на пару минут, один из гирдеров, с легкостью пантеры, взобрался по ограде вверх, перелез через нее и, уже через несколько секунд, отпирал тяжелый засов на воротах. А еще через минуту, тяжелый кулак главаря гирдеров методически стучал по двери дома мэра города.

Гирдерам открыли сразу, как только те продемонстрировали какой-то знак. Они вошли, словно дом принадлежал им, протоптав грязную дорожку следов по светлому ковру, и расселись в гостиной. Вскоре появился и сам хозяин дома. В длинном халате, из под которого торчали края пижамы, и в ночном колпаке. Осмотрев незваных гостей и, как можно тщательнее стерев выражение недовольства со своего лица, мэр откашлялся.

— Чем могу быть полезен, господа? — последнее слово ему пришлось буквально выдавить из своего рта, так как назвать этих людей господами язык почти не повиновался. Разве что только одного, который выглядел более-менее пристойно и, судя по всему, был их главным.

— Нам нужны сведения. — начал тот, которого мэр выделил среди прочих. — В этот город недавно пришла женщина с ребенком. Она выделяется по внешнему виду от всех остальных. К тому же у нее нет документов. Сопоставив все это, мы пришли к выводу, что она должна быть остановлена вашими стражами правопорядка. Так вот, нам необходимо знать, так ли это.

Мэр задумался, почесал свою лысину и неожиданно расцвел.

— Ну, за этим вам следовало бы обратиться к судье! Это он знает все о нарушителях наших законов! Если эту женщину схватили с утра, то суд по ее делу уже состоялся, а если вечером — то он состоится только завтра. В любом случае вам нужно к судье! — мэру так понравилась причина, по которой он может отделаться от этих невежд, что он буквально лучился любезностью. — Я сейчас же прикажу проводить вас до его дома!

— Нет! — резко ответил гирдер, заставив мэра икнуть и неожиданно узнать того, с кем он разговаривал. Эти знания принесли еще больше паники в мысли мэра. Гирдер, который с ним разговаривал, был несомненно Мергер! — Мы считаем, что только вы можете справиться с этой задачей. Поэтому мы посидим тут и подождем, пока вы или ваши слуги узнают необходимую нам информацию. — Мергер сел поудобнее, дав понять, что он пока не собирается отсюда уходить. — А пока, мы бы не отказались перекусить. Вы же накормите нас? — последний вопрос был произнесен таким тоном, что заставил мэра буквально вылететь из гостиной и начать путано, но быстро отдавать приказания прислуге.

Уже через полчаса разбуженный судья вспомнил о такой заключенной, окончательный разбор дела которой было назначено на завтра. Далее он сообщил в каком участке она содержалась, и что никакого ребенка в момент ее ареста, при ней не было. Гирдеры были довольны. Справедливо рассудив, что арестованная до утра от них никуда не денется, они «спросили» разрешения мэра переночевать у него и вольготно расположились в паре его гостевых комнат, наказав приготовить завтрак пораньше. Несчастный мэр, как только «гости» разошлись по комнатам, спрятал шкатулку с драгоценностями жены и свои домашние заначки подальше, выставил у своей двери одного из слуг и только после этого сравнительно спокойно уснул.

В это время в участке, в котором находилась интересовавшая гирдеров заключенная, стало совсем тихо. Было даже слышно, как шевелится солома от дыхания гоблина. От этой вот тишины и проснулась Алена. Она к ней не привыкла. В городе, где она жила, постоянно что-то гремело, жужжало, кричало… Подобная тишина даже немного пугала. Полежав немного в темноте, стараясь вернуть к себе остатки сна, она поняла, что они не вернутся и села. А сев, Пшеничная неожиданно поняла, что не только тишина была виновником ее бессонницы. Было еще что-то в груди. Какое-то чувство тревоги, которое, словно будильник, тонкими проволоками стянуло грудину.

Неожиданно она услышала шаги по коридору, направляющиеся в их сторону. Это не были шаркающие шаги тюремщика, тем неменее тот, кто шел сюда, явно не таился, а спокойно вышагивал по каменному полу. Именно это непонятное спокойствие напугало Алену еще больше. Вообще она заметила, что в этом мире, все непонятное ее просто пугало. Неужели она трусиха?

Тем временем шаги начали приостанавливаться и их обладатель, для чего-то простукивал одну за другой двери камер! Пшеничная медленно отползла к гоблину и уперевшись в него спиной, незамедлительно принялась его трясти. Параллельно прислушиваясь к звукам за дверью, Алена не уловила тот момент, когда гоблин перестал сопеть. Лишь когда его лапа, почти каменными щипцами сомкнулась вокруг шеи девушки, она снова обратила на него внимание. Выпучив глаза, с недоумением уставилась на Шакира. Тот же поднес ее к своей морде и… тут же разжал пальцы.

— А, Лёна-Алена — это ты! Извини, спросонья не узнал… Что ты делаешь?

— Я, я… — начала она шепотом с хрипцой, нервно держась за шею. — Пытаюсь тебя разбудить.

— Ну, для этого совсем не обязательно меня так трясти! Можно было просто нежно поцеловать. — начал было Шакир и тут же перешел от лирики к реальности. — А зачем ты меня будишь?

— Там в коридоре кто-то… — начала