Тракт Черной Вдовы - Сона Исаева Страница 18

— Ты хочешь, чтобы я тебя погладила, или нос об меня вытираешь? — Со смехом скормила ему яблоко. День начинал близиться к вечеру, я дико устала, хотела есть, но растягивала курицу, чтобы хватило подольше, а сейчас было так хорошо… В смысле сидеть возле сада, в который осень явно поспешила прийти, грызть очередное яблоко, разделяя его с существом, которому я нужна, но на которого огромная тыква ушла почти за день. — С такими успехами мы всю деревню объедим. Что думаешь, насчёт того фонтана?

Вряд ли жеребёнок понял, что я от него хочу, показывая на один из трёх фонтанов, что поменьше, но он достаточно заинтересованно проследил в том направлении, куда я указывала.

А что? Мысль неплохая.

Немного повозившись с чисткой и мытьём фонтана, заткнула там слив и вывалила всю кучу одежды вместе, не разбирая, где белое, где чёрное, а где цветное.

Интересно, как бы на меня посмотрели местные жители, наблюдая за тем, как я оскверняю садовое творение, наполняя его уже пятым ведром воды для стирки.

Тыковка, то есть, жеребёнок, который уже доел свою тыковку, прихрамывая, следовал за мной по пятам от колодца к фонтану и обратно. Ему бы ещё лежать, восстанавливаться. Наверное, не зря говорят про лошадиную выносливость. Я уже в ногах путаюсь, а он всё ходит за мной. Скучно малышу одному лежать в готическом монстре, а тут я ему истории и байки травлю.

— Кажется, в своём плане я кое-чего не учла, — при первой же попытке поднять мокрую простынь, я чуть спину себе не сломала. Тяжёлая, зараза.

Тыковка с интересом наблюдал, как я, разувшись и подложив широкие штанины, перелезла через бортик фонтана, и принялась топтаться по мокрому белью в холодной воде. Малыш неуклюже попытался перелезть за мной, но споткнулся и упал носом в холодную воду.

— Вот он — мамкин помощник, — Тыковка, поднявшись с моей помощью, возмущенно отфыркивался от воды, но тут же принялся повторять топающие движения ногами за мной. Но только задними, — а сейчас вспоминаем Челентано и правой! Левой! Правой-левой! А теперь тушим окурок правой ногой, а теперь левой!

Если бы знала, топтаться с лошадью в уже грязной луже это так весело! Я даже поймала какой-то кураж и уже совсем бросилась в пляс. При очередном повороте я резко замерла…

Готова поклясться, что только что в одном из окон второго этажа я видела женщину. Моргнула, и она исчезла.

Тыковка боднул меня в живот, требуя продолжения веселья, но я не могла сдвинуться с места.

Да. Меня били по голове, да, я не доедаю, да, мой левый глаз всё ещё не до конца открывается, но это не галлюцинация. Я её видела. И видела её перекошенное от злости лицо, которое пробирало до мурашек.

— Хватит на сегодня стирки, малыш.

Уже ночью, лёжа на мягком матрасе, греясь в тепле открытой печи, относительная сытая и довольная спокойным сном Тыковки, я всё задавалась вопросом: а хорошо ли я осмотрела дом?

После того, как отжала бельё, что забрало почти последние силы, я ещё раз пробежалась по второму этажу, пока солнце окончательно не село. Да, было страшно, да, жутко не хотелось, но всё же… Кого я видела в окне? Случайная прохожая? Точно не жительница, этот дом до нашего с Тыковкой пришествия был явно нежилым. Помимо птички в раковине, естественно. Ах, и да, крыс.

Но что меня ещё больше насторожило, что лишало сна на эту ночь, так это сам дом. Да, он изначально был жутким, но только вечером я заметила одну очень большую нестыковку: снаружи эркерных башен было три. Одна это гостиная на первом этаже и хозяйская спальня на втором, и просто угол на чердаке. Вторая башня на два этажа занимала оранжерея. Но где третья? Ни утром, ни вечером я не нашла вход в неё. То есть, на первом этаже в многогранные окна упирался небольшой бальный зал, но на втором этаже ничего не было. Просто стена. На чердаке — тоже. Может, та женщина прячется там?

От этой мысли вместо страха пришла злость. Какого вообще чёрта? Это мой дом! Мой и Тыковки. Кто бы ни была та бабища, я её палкой взашей погоню до самого края проклятого леса. Пусть пока прячется, завтра разберусь.

Но вот сон всё не шёл. Не засыпалось как-то при мысли, что в доме есть посторонний, причём неизвестно где.

Может, всё же почудилось?

— Что там? — Мои мысли прервал Тыковка, который резко подорвался и уставился в окно, в черноту ночного леса.

У самой пульс уже в ушах бил, но ничего не смогла разглядеть.

— Тыковка, что там? — От тревоги даже как-то начало подташнивать.

И тут и до меня долетели мужские голоса и ржание лошадей…

Глава 10

Быстро, спотыкаясь от спешки, потушила огонь. Тыковка, верно поняв, что нужно сидеть и не отсвечивать, затаился рядом со мной. Сквозь чёрный лес не было видно незваных гостей, и шли они достаточно далеко от поместья. Порой казалось, что я вижу мерцание факелов, но эти вспышки проходили слишком быстро, чтобы понять, эти люди идут к нам или просто проходящие мимо.

Сейчас даже неизвестная женщина отошла на второй план. Её я боялась меньше. Даже начинало казаться, что она мне померещилась. А вот прохожие, которые сейчас перекрикивались вдали, меня пугали по-настоящему. На крайний случай можем спрятаться с Тыковкой в каморке, но любому, кто заглянет на кухню, станет понятно, что совсем недавно здесь кто-то был. Угли ещё горячие.

— А-а-а-и-и-да-а-а…

Шёпот раздался из ниоткуда и отовсюду сразу. Тыковка напряженно заворочал головой, издавая фыркающие звуки.

На этот раз мне точно не послышалось.

— А-а-а-и-и-да-а-а… — Я чуть не заорала от страха, услышав шёпот прямо над ухом. Пришлось зажать рот кулаком, сдерживая крик.

Если я слышу незнакомцев, они могут услышать и меня. Может, стоило поискать того кто звал меня, но мама с папой ещё с детства говорили, что я умная девочка. Я предпочла спрятать лицо, мокрое от слёз, в загривке Тыковки, который