Сто лет в объятьях демона (СИ) - Шторм Наташа Страница 19

Сколько прошло времени? Фильм закончился, а она, погружённая в свои мысли, так и не поняла, как простая нянька влюбила-таки в себя красавца-аристократа. Ладно. Пора делать укол. С каждым днём она всё больше и больше хотела уничтожить и эти шприцы, и бутыль с одурманивающим раствором, а потом просто поговорить с королём. Но поймёт ли он?

Девушка закрыла лицо руками и упала на подушку. Да, у неё ничего не вышло. Она потерпела сокрушительное поражение, первое за свою жизнь. Зелье не сработало. Глупо надеяться на магию, когда в деле фигурирует любовь.

Теперь Карей вспоминала со стыдом, как перенесла совершенно беспомощного правителя в свой дом, как уложила на шикарную кровать и легла рядом. Она помнила, как билось её сердце, когда Элиот приник к ней губами, нежно покусывая и дразня языком, как он начла расстёгивать её рубашку, пуговка за пуговкой, целуя шею и плечи, как скользнул пальцем по её груди… Она ощущала всю силу его плоти, затвердевшей под узкими джинсами, когда осторожно провела рукой по его бёдрам. И как мужчина застонал и тихо прошептал:

– Лили! Милая! Я так долго ждал этого.

Кари тотчас вскочила с кровати и бросилась прочь, на ходу застёгивая рубашку. Она хотела забиться в самый тёмный угол чулана и рыдать долго и горько, пока слёзы не смоют всю боль и всё разочарование. Ей хотелось выть, рычать и обдирать когтями хрупкую штукатурку, биться головой о стену, доводя себя до изнеможения, и, наконец, забыться спасительным сном.

Девушка спустилась на первый этаж и замерла. Она почувствовала чьё-то присутствие. Обведя взглядом тёмную комнату Карей вздрогнула.

– Ты?

Старая колдунья примостилась в кресле у изящного чайного столика.

– Ведьмы не видят в темноте, как демоны. Поэтому, включи свет, милочка!

Щелчок выключателя.

– Вот так-то лучше.

– Зачем ты здесь?

Старуха с трудом поднялась с кресла и начертила над собой в воздухе окружность. Карей только моргнуть успела, как перед ней предстала высокая статная женщина с копной пепельных волос.

– Гертруда, дочь Аковрана.

Демонесса проглотила комок в горле.

– Знаю. Но почему…

– Ты о моём имидже? Так это просто работа. ― Колдунья обошла комнату и облокотилась на камин.

– И что тебе нужно?

Ведьма в упор взглянула на Карей стальными холодными глазами.

– Вопрос в том, что нужно тебе, дорогая. Как прошло свидание? Хотя, ничего не говори. Я и сама вижу. Но до полнолуния у тебя осталось десять дней. Ты можешь попробовать соблазнить его снова. Нет? Ты качаешь головой? Уже жалеешь, что связалась с магией?

Карей устало опустилась на диван.

– Он любит Жаклин. Тут зелья всех ведьм бессильны.

Гера хищно улыбнулась.

– Тогда убей соперницу!

– Убить? Ты с ума сошла? ― Девушка широко распахнула и без того огромные глаза. ― Ведьмочка-то при чём? Да и Эл… он будет страдать. А я этого не вынесу.

– Мудрые слова. ― Гертруда уселась рядом. ― Тогда, думаю, мы сможем договориться и заключить альянс на благо всех граждан Дассета.

Карей насторожилась.

– Что это значит? Если честно, я сомневаюсь, что тебя заботит что-то, кроме золота.

Ведьма рассмеялась.

– Ошибаешься, милая. Я не только предприниматель. Я ещё патриотка и мать.

– Ага, значит, всё-таки личные мотивы?

– И это тоже. ― Гера вздохнула. ― Ты слышала, что зло просыпается? Нет? Значит, скоро услышишь. И сейчас очень важно вывести Элиота из игры.

Демонесса чуть не задохнулась от возмущения.

– Вывести из игры короля в такой важный момент, когда старейшины назовут имя сосуда? Король должен уничтожить его. Иначе землю накроет хаос.

Гертруда помолчала.

– Поэтому, короля и нужно вывести из игры. Что бы ты сказала, если бы узнала, что на этот раз сосудом стала моя дочь Жаклин?

Кари вскрикнула и зажала рот ладошками.

– Жаклин? Твоя дочь?

– Ты удивлена? ― Ведьма усмехнулась. ― Тебе кажется, такая порочная женщина, как я, не имеет права быть матерью? Поверь, это сейчас неважно. Мне не до демагогии. Кровавая луна взойдёт в любое время. Представь, что произойдёт, когда Эл узнает, что должен убить свою наречённую?

Карей сжала кулаки.

– Он сделает это, я уверена. Для всех нас долг превыше всего остального, а потом…

– А потом будет искать смерти или сойдёт с ума. ― Закончила за неё Гера.

– Но, если зло вселится в сосуд…

– Этого не произойдёт. Ваш клан потерял своих магов много веков назад, но в нашем остались не менее сильные чародеи. Мы удержим зло. Прошли те времена, когда охрана скандинава являлась исключительно вашей обязанностью. Пора объединиться.

Карей встала и прошлась по комнате.

– Допустим. Но как я удержу короля?

Гертруда вынула флакон с магически зельем. Пять кубов в шею. Один раз в десять дней. Всё просто.

– Он убьёт меня.

– Нет. Он всё поймёт. ― Ведьма поставила флакон на стол. ― Мы остановим апокалипсис, соединим сердца влюблённых, а ты получишь свой приз.

– Что?

Женщина рассмеялась.

– Ровно через пять лет и один месяц ты встретишь своего наречённого.

Демонесса вздрогнула от неожиданности. Она чувствовала, на этот раз гостья не врёт.

– Наречённого? И как я его узнаю?

– Сердце узнает.

Ведьма очертила магический круг и начала растворяться в воздухе.

– Постой! А зачем ты продала мне зелье для соблазнения короля?

– Проверяла будущего зятя, достоин ли он Лили. ― Ослепительно улыбнувшись, Гера исчезла.

Пять лет прошло. Скоро состоится восход красной луны. Осталось сделать всего несколько уколов. Нужно собраться с силами. Карей поднялась с дивана и случайно задела чайный столик. С замиранием сердца она наблюдала, как флакон с зельем закружился в воздухе, упал на пол и разбился вдребезги о керамическую плитку. Это судьба! Собрав всю волю в кулак, девушка направилась на второй этаж, где в её спальне, переоборудованной под тюремную камеру, крепко спал король демонов.

Глава 16

Ирландия. Дублин.

Резиденция ведьм

Аникейн смотрела на загорелых сестёр и завидовала самой чёрной завистью. Ребекка и Оливия выглядели потрясающе. Высокие зеленоглазые брюнетки до сих пор пахли морем, солнцем и приключениями.

– Где Миранда? ― Оливия полировала ногти алмазной пилочкой.

Ребекка хихикнула.

– Очередную рубаху дошивает.

– Хватит ослить! ― Аникейн чувствовала себя не только старшей, но и более ответственной. Это давало ей право повышать голос на младшеньких. К тому же у неё, в отличие от сестёр, был взрослый сын… и внуки. ― Миранда хотя бы зарабатывает деньги для клана, а вы, милочки, так, украшение семьи, не более.

Ребекка надула пухлые губки.

– Кто бы говорил. Мы тоже кое-что умеем, и, между прочим, добились звания магистров собственными мозгами и многовековым трудом.

Аникейн закипела.

– А я, по-вашему, получила его по протекции? Ну, ничего. Скоро у вас появится возможность проявить себя.

Оливия налила стакан воды и осушила залпом. Ночь, проведённая в баре, давала о себе знать.

– Чего ты на нас наезжаешь? В отличие от некоторых, мы беленькие и пушистенькие, а кто и является паршивой овцой в семействе, так это Гера.

– Тут кто-то меня вспомнил?

Женщина материализовалась из воздуха и заняла свободное кресло.

– Только помянешь чёрта, он тут, как тут. ― Прошипела Ребекка.

Гертруда зло взглянула на сестру.

– Не суди, да не судима будешь, дорогая. Однажды тебе станет стыдно, и ты проглотишь свой поганый язык.

– Не ссорьтесь, девочки. ― Дверь распахнулась, и в комнате появилась Миранда.

– О, наша белошвейка! Добро пожаловать в семейный гадюшник. ― Ребекка широко улыбнулась.

– Я тоже рада всех вдеть.

Когда сёстры расселись за круглым столом, Гертруда взяла слово.

– Итак, паршивая овца, блудная дочь, фиговая мать, как вы там ещё меня величаете, вернулась в отчий дом, чтобы прояснить ситуацию.