Брак во имя Альянса (СИ) - Штерн Оливия Страница 19

       И он умолк, раздумывая. Но я ждала иного ответа, и потому, чтобы вернуть Аэдо к беседе, осторожно тронула его за руку. Не ожидала, что он вздрогнет – как будто мое прикосновение было неприятно.

       - И все же, кто ее убил?

       - Андроид, которого в багаже провез на станцию господин Кабальди, - сказал Аэдо, - мы только-только обработали эти данные, которые попали на даториум, хоть их и пытались стереть.

       - Вот как, - пробормотала я, - что ж… Почему-то я уже ничему не удивляюсь. Но как он стер запись?

       - Достаточно иметь вычислитель очень большой мощности, чтобы изменить содержимое десяти реплик и пустить историю по новой ветке. У Кабальди такой был.

       Я вздохнула. Что ж, одной загадкой меньше. Но сколько же их вокруг!

       - Расскажи что-нибудь о себе, - попросила я, - раз уж мы теперь, хм, муж и жена.

       - Хорошо, - медиум кивнул, - пойдем, я еще не показал тебя спортзал. Мне кажется, он будет тебе интересен.

       Шли мы довольно долго – по широкому тоннелю, подсвеченному снизу, округлому, с бархатистым зеленым покрытием. И ни единого звука, кроме шороха шагов. Медиум начал немного сутулиться, широкие плечи устало опустились. Устал?

       Но вдруг он заговорил, нарушая мертвую тишину.

       - Я не помню ничего из того, что было до Верховного стора, - размеренно проговорил Аэдо, - думаю, он меня и создал. Все медиумы принадлежат ему. И, наверное, он не слишком старался, потому что левые руку и ногу я доделывал себе уже сам. Мне хотелось, чтобы они были похожи на правые руку и ногу, а не являлись просто подпорками.

       Я навострила уши. То, что он мне сейчас рассказывал, очень сильно выходило за рамки того, что было известно человечеству про девиран. То есть, верховный стор создает человекоподобных существ… Но почему-то неаккуратно, так, что они сами себя доделывают? И – уж сама не знаю почему – но новость эта немного огорчила, хотя причин тому не было совершенно. Не должно было быть.

       - Значит, ты кибербионик?

       - Думаю, что частично. Потому что почти все тело цельное, я не чувствую его по частям.

       - У тебя рука правая как у людей, - задумчиво проговорила я, - а остальное тело?

       - Я создан как гуманоид, если ты о моем организме в целом, - ответил Аэдо.

       - А лицо? У тебя есть лицо? – не отставала я. Почему-то знание о том, что находится под сотами, стало для меня чрезвычайно важным.

       - Я не знаю.

       - Зачем эта голограмма? Она ведь попросту скрывает твое лицо, если оно есть.

       - Это не голограмма, - слова падали размеренно, точно капли воды, срывающиеся с неисправного крана.

       - А что тогда?

       - Это интерфейс обмена данными с Верховным стором.

       - А как ты тогда видишь сквозь этот интерфейс? У тебя есть глаза?

       - Не знаю, - ответил он, чуть поразмыслив, - полагаю, там есть встроенные сенсоры, которые позволяют мне обрабатывать видеопоток. Но, думаю, я вижу мир так же, как и человеческая раса.

       - И какого цвета у меня глаза, например?

       Он резко остановился, повернулся ко мне, и я не успела отшатнуться, как затянутые в перчатку пальцы взяли меня за подбородок, заставляя поднять лицо. Наверное, мне непроизвольно перекосило от накатившего ужаса перед склонившейся ко мне тьмой, потому что ровно через удар сердца Аэдо меня отпустил и сам сделал шаг назад.

       - Дыши, Маргарита. Не стоит меня так бояться, я не сделаю тебе ничего плохого. А глаза у тебя голубые.

       …Оказывается, мы подошли к спортзалу. Он тоже был весьма неплох, напичканный всеми возможными типами тренажеров. И – как заметил медиум – сюда я тоже могла приходить, когда пожелаю. А еще там была огороженная площадка для спарринга, и я про себя хмыкнула. Зачем это ему? С кем медиум Аэдо тренируется? Возможно, он все-таки солгал, сказав, что живет сам?

       Я махнула рукой в сторону площадки.

       - Ты сам тренируешься?

       - Да.

       - И что, получается? Сам учился?

       Пожатие широкими плечами.

       - Наверное, получается. Я иногда смотрю новостные полосы. Люди говорят, что это полезно для состояния тела.

       - А я бы посмотрела, как ты это делаешь, - храбро сказала я, - покажешь?

       - Если тебе интересно.

       Сама не знаю, почему, но я ожидала, что он так и полезет на площадку в своей длинной мантии. Но нет: медиум Аэдо неуловимым движением стянул ее с себя, оставшись при этом в черном нательном белье, похожем на такую же, как и на мне, пижаму. Но перчаток не снял. И ботинок тоже. Становилось все интереснее, и я невольно перехватила его за предплечье.

       - Подожди. Я составлю тебе компанию.

       И – самое смешное и грустное – я туда лезла вовсе не потому, что у меня кулаки чесались набить морду девиранину, а потому, что мне действительно стало любопытно, что он умеет. А еще… вот что было важно: Аэдо остался без капюшона, и я увидела… его голову. Вернее, часть головы. Старательно выбритый затылок, покрытый змейками белых старых шрамов. Уши… Самые что ни на есть человеческие, черт возьми! А остальное было скрыто под интерфейсом. Я даже разглядела, как от черной, непонятной мне материи под кожу убегают глянцевые проводки. Верховный стор его создал, как же! Да верховный стор, скорее, что-то старательно переделывал в уже готовом теле. Человеческом теле.

       И от этой мысли мне сделалось действительно жутко. Но – размышлять и пугаться я буду потом, в своей каюте…

       Тряхнув головой, я стала в исходную позицию. Медиум неторопливо встал напротив. Он, конечно, был намного крупнее, выше меня почти на голову, но – не это ли лучшая возможность наконец оценить потенциального противника?

       Я атаковала первой, так, как привыкла. Да и он вряд ли ожидал подошвы, летящей прямехонько в интерфейс для общения с Верховным стором. Однако, неведомо как, но ушел от удара, и я едва успела увернуться от ответной атаки. Что ж, недурственно… Еще атака – и снова жесткий блок, от которого у меня едва руку судорогой не свело. Я отскочила от Аэдо, восстанавливая дистанцию, а заодно переводя дыхание. И, не давая ему времени на размышления, снова атаковала, намереваясь достать его в солнечное сплетение – и снова моя рука попала в блок.

       Так мы попрыгали некоторое время, пытаясь достать друг друга. Вернее, я пыталась, а медиум – я была в этом почти уверена – вполне осознанно уходил в оборону, боясь мне навредить. Потом ему это, видимо, надоело, и он без особых усилий скрутил меня в стальном захвате, пережимая локтем шею и аккуратно заведя мою руку за спину – так, что попробуй я трепыхнуться, мне стало бы очень больно.

       - Хорошо, сдаюсь-сдаюсь, - пропищала я, вертя головой и затылком чувствуя горячие мышцы.

       Он отпустил сразу же, отошел в сторону. Было видно, что дышит он довольно тяжело: все-таки погоняла я его неплохо. Я потерла шею.

       - Еще чуть-чуть, и на «Содружество» пришлось бы отправить оповещение, что девиранин случайно убил жену.

       А потом я не удержалась и отвесила ему пинка в бок – когда он совсем этого не ожидал. Но нет… ожидал, еще как. Моя нога попалась в капкан. Он ее крутанул – вместе со мной, и я больно шлепнулась на пружинящий пол. И тут же почувствовала, как он меня поднимает, обхватив рукой под мышками – как любящий отец поднимал бы вопящую дитятю с земли.

       - Прости. Тебе не больно?

       - Конечно, мне больно, - растерянно шепнула я.

       Но растерялась я не потому, что меня повозили по площадке, нет. Я растерялась от того, что он поставил меня на ноги, но отпускать не спешил и как будто сам открывал для себя что-то новое, прижимая меня лопатками к груди. Сильная рука спустилась ниже, на талию.

       - Прости, я не хотел тебя обидеть.

       И этот противный неживой голос…

       - Я не обиделась, - ответила я, чувствуя, как дыхание застряло где-то в горле.