Боро Мэй - Алла Алая Страница 19

Эль же просто не могла оторвать глаз. От этих сильных рук, от гладкого торса, покрытого шрамами, от движений яростного хищника. Внутри все заныло. Она вспомнила, как прикасалась к этим плечам вчера, вытаскивая занозы из раны, как укладывала его спать. А следом в памяти всплыли эти руки, сильные, властные, горячие, которые с такой страстью вчера обнимали ее. Эль задохнулась и покраснела.

Это не укрылось от Крона, он хохотнул:

– Вот это зрелище, да, Эль?! – и подмигнул ей.

Боро услышал слова Крона и остановился, переводя дух.

– Могу дать несколько уроков, молодые люди, во внеурочное время, конечно, – и он изящным жестом скинул мечи в землю. Затем подхватил френч и рубашку, подошел к ребятам и поклонился, здороваясь. Ребята ответили на поклон.

Боро взглянул на Эль, ей было явно неловко от встречи, впрочем, как и ему.

– Что привело вас в столь поздний час ко мне?

Крон посмотрел на ребят, ожидая, что разговор начнет Эль. Но девушка растерянно молчала. Тогда он кашлянул и начал:

– Дело в том, что мы были в кафе и столкнулись там с тремя странными людьми. Эль, пожалуйста, объясни.

На что Эль покивала головой, и вдруг предложила:

– Я сделаю воспоминание, посмотрите, Магистр, сами, – и начала плести клубок.

Уже посылая клубок пассом руки к Боро, она поняла, что натворила. Охнув, зажала рот рукой, но было поздно. Боро уже начал смотреть воспоминание.

Когда фрагмент дошел до поцелуя с Кроном, Боро напрягся. Было видно, как на скулах заиграли желваки. Он резко прекратил трансляцию и бросил клубок обратно Эль. Она не стала его ловить, просто развеяла сразу.

– Вы не видели их лиц? – спросил Боро у мальчишек. Те дружно покачали головами. Эль пожала плечами. Ответить было нечего.

Боро посерьезнел и произнес:

– Итак, планируется инициация, причем тайная, насколько я понял. Инициация чего? Или кого? – Боро поднял глаза и посмотрел на ребят. Эль, конечно, была в курсе происшествий в Академии и Доме терпимости, но в остальное ее не посвящали. А мальчишки почти совсем ничего не знали. И доверять им или нет, нужно было решать с Кахэ.

Крон понял, что Магистр что-то недоговаривает им. Поэтому упрямо задрал подбородок и произнес:

– Я вижу, вы не доверяете нам, селе. Но смею напомнить, что Иени был нам лучшим другом. Он любил Эль, наконец. И всем больно, что его нет здесь. Не знаю, как ребята, а я готов помогать вам в этом деле, чем могу. И принесу любую клятву, которую вы потребуете.

Биги подошел, встал рядом с Кроном, всем своим видом давая понять, что и его решение такое же.

Боро хмыкнул:

– Это вам не игра в воров и разбойников. Это государственная тайна. И я сомневаюсь, что за разглашение меня погладят по голове. Вопрос не в доверии. Есть некоторые опасения, что в Академии могут быть шпионы. И любое неловко оброненное слово может сыграть им на руку. Хотя, надо признать, что помощники нам бы с Кахэ не помешали. Я поговорю с ним, и мы решим.

На этом и расстались. Боро пошел искать Ректора, а ребята разошлись по своим комнатам.

– Я бы не стал доверять, это дети! – сразу же возразил Кахэ.

– Им остался один курс. Эти дети уже мастерски владеют своей магией. И потом, это все же лишние пары глаз, рук, ушей, – не унимался Боро.

– И лишние языки, развязать которые высшему магу ничего не стоит! – начал сердиться Кахэ.

– А мы воспользуемся амулетами защиты, – предложил Магистр, он точно решил дожать друга, – я знаю, что в хранилище есть несколько экземпляров. Ты наложишь на них заклятие призыва, и в случае попытки отрицательного воздействия, ребят просто перенесет к тебе, или ко мне.

Кахэ хмурился, качая головой. Но было видно, что он сдает свои позиции. Идея с амулетами была очень неплохой. Наконец, сдавшись, Кахэ кивнул. Они спустились в Хранилище.

– Вот увидишь, как тебе обрадуется Кьяра! Ты вообще оказываешь на женский пол неизгладимое впечатление, – по дороге Кахэ без устали подкалывал друга.

Боро только хмыкал, не раскрывая рта.

Элина встретила их тепло. Тут же заварила кофе, предложила сигары и была весьма услужлива. Выслушав просьбу Ректора, Кьяра принесла тому бумагу и перо. При получении ценностей такого рода было заведено писать расписку и скреплять ее кровью, дабы в случае не возврата, понести заслуженное наказание. Но чаще всего, это носило чисто формальный характер. Так как магические артефакты имели свойство развоплощаться после использования, то и расписка сгорала одновременно с этим.

Пока Кьяра работала с кристаллом-каталогом, Кахэ торжественно написал расписку и, проколов палец пером, приложил его к бумаге.

В обмен, друзья получили три амулета. Наложение чар заняло примерно полчаса, и они отправились в общежитие.

Так как в здании поменялось расположение комнат, Кахэ попросил Хвата проводить их к Крону и Биги в комнату.

Конечно, ребята еще не спали. И стук в дверь застал их врасплох.

Увидев за дверью Ректора и Боро, Крон покраснел и отступил назад, в комнату. Приняв это за приглашение войти, Кахэ сделал шаг и хохотнул:

– Да-с, молодые люди, а мы решили вам довериться! А тут…– и Кахэ многозначительно обвел рукой стол с вином и закуской.

Биги засуетился, пряча бутылку и еду. Крон только развел руками.

– Простите, Ректор, – только и сказал он.

Боро забавлялся, стоя в дверях, прислонившись к косяку. А Ректор продолжал играть в строгого воспитателя:

– Попойка в стенах общежития, это, как минимум предупреждение, – хитро улыбаясь, сказал Кахэ.

На что Биги, не менее хитро скалясь, ответил:

– Во время учебных дней, селе! Но каникулы-то еще не кончились!

Боро захохотал:

– Да, умыли Ректора, ничего не скажешь! Ладно, давайте уже о деле! – и он вошел в комнату, закрыв за собой дверь. Потом наложил заклятие тишины, и Кахэ начал рассказывать ребятам все, что знал. Конечно, об Источнике он умолчал.

Те, молча, слушали, сразу став серьезнее и старше. Масштаб проблемы вырисовывался приличный. В ответ на откровение Кахэ, Крон рассказал все, что знал об Иени. Он видел странных людей, с которыми общался Иени в последние дни перед пропажей. И смог даже немного их описать. В рассказе снова всплыл высокий мускулистый мужчина с низким хриплым голосом.

Надев на шею амулеты, ребята выслушали инструкцию, как с ними обращаться. Все были настроены на серьезный лад. Но что делать дальше, и где искать концы не ясно было пока никому. В самом конце беседы Кахэ позвал своего домового, и спросил, знает ли он хоть