Властный папа Дракон! - Соня Темная Страница 19

— Дармир… Пожалуйста! Не надо! — всхлипнула она, ещё сильнее бледнея. 

Нет уж. В этот раз не пройдёт, моя хорошая, тебе придётся смириться с моим решением.

— Довольно, — достаточно холодно и резко ответил и махнул рукой, разрезав воздух. 

— Ты не понимаешь, она не сможет, — еле шевеля губами, ответила моя "головная боль".

— Что она не сможет? 

— Она не сможет с ним проводить ночи! Не сможет, понимаешь? 

Нина внезапно заметалась по комнате, прижав ладони к лицу. 

— Ты знаешь, меня это немного достало. Точнее, меня это сильно достало! Я не один год провёл в вашем мире, ещё до того, как мы укрепили свою власть. Ты будешь рассказывать мне сказки о том, какие там высоконравственные дамы? Или, может быть, скажешь, что твоя сестра невинна? Хранила себя для большой и светлой любви? Я все понимаю, но это уже слишком. 

Нина замерла и отняла от лица руки. В глазах мелькнул протест, она вся подобралась и выпрямилась, вздёрнув подбородок. 

— Все разные, Дармир. Моя сестра – это особый случай, она никогда не согласится! 

Я начинал по-настоящему злиться. Тени снова вылезли из-под завесы, мчась утолить жертвенной кровью мой гнев. Скучают по былым временам. Мда, когда-то каллисти не смели и глаза в нашем присутствии поднять. Похоже, я что-то упустил в ее воспитании. 

— Девочка, так уж и быть, я дам тебе выбор. Либо я открываю завесу, и твоя сестра возвращается в свой мир, либо она идёт служить «теневой каллисти» в дом Камира. 

Нина немного ожила, распрямила складки на своём платье и задумалась. 

Мелкая зверюшка завозилась в углу. И почему я его ещё не вышвырнул? Ладно об этом "недоразумении" поговорим позже. 

— Ну, и, — усмехнулся я, видя какое деловое выражение лица нацепила на себя девчонка.

— Думаю, ей лучше вернуться, — ответила твердо, сначала посмотрев на меня, а потом на свою страшненькую зверюшку.

Я встал и подошёл к ней ближе, взял за подбородок. В глазах играли блики огня. Пухлые губы приоткрылись, и она часто задышала, немного утрачивая былую уверенность. 

— Отлично. Имей в виду, Нина, если она не выдержит перехода во второй раз, я ничем не смогу ей помочь.

Строптивица опустила глаза, поняла, малышка, что проиграла. Поняла, но ее прерывистое, неровное дыхание, ясно говорило о том, что примет она этот факт нескоро. 

— Дармир, почему ты не можешь оставить ее себе? 

Окутал магией, мягко, еле заметно. Проникнуть в ее голову у меня ни разу не получилось. Все что я мог, это чистить ее память, накладывая забвение. Но попасть глубже не выходило. Именно по этой причине, принял решение поставить запретную метку, помимо обычной защитной. Если я не могу, то и другим там делать нечего. 

Загадочная каллисти. В ней было что-то таинственное, притягательное и манящее. Краах раздери! Я никогда так не желал ни одну женщину. Даже сейчас все внутри сжималось от болезненного порыва завладеть ее губами. 

— Мне и одной более чем хватает, — протянул в ответ. 

На самом деле, причина таилась в другом. Оставить себе ещё одну человеку, официально не определив ее статус, означало: привлечь повышенное внимание. Которое мне совсем не на руку. Я высший сирр из древнего рода, кто поверит, что решил взять себе сразу двух порченых каллисти? Никто. Истан учует ложь и докопается до правды. Камир обещал быть с дерзкой человечкой помягче, к тому же у меня имелись рычаги давления на брата .

— Она станет «теневой каллисти» в его доме. Поэтому вряд ли часто понадобится… Хм… в спальне.

Нина, может быть, и не знала значения подобной «принадлежности к сирру», но явно догадывалась.

Маленькие ладони уперлись мне в грудь отталкивая. Зелень в глазах мерцала, а тонкие ноздри раздувались.  

— Почему он? Почему? Он жестокий! 

Девчонка закусила губу до побеления, все сильнее вырываясь из моего стального захвата. 

— Жестокий? Я тебя действительно избаловал. Нет, Нина, Камир не жестокий. Тем более вы часто сможете видеться с сестрой, намного чаще, нежели, если я поступлю по закону и продам ее на аукционе. 

Руки похолодели, я чувствовал, как дрожат ее пальцы. Мелкая живность отчаянно запищала, разрушая воцарившуюся тишину.

— Нет! Гад ты такой! — вскрикнула девица, зажимая руками уши. 

Я осторожно, но крепко взял ее за шею, намотав на руку прядь волос, запрокинул голову, внимательно проникая взглядом в ее расширенные зрачки. Древний демон! Как же хотелось ворваться в нее…, подчинить, подмять под себя! Наваждение проклятое. Если кто-то узнает, что генерал королевского полка неспособен проникнуть в сознание обычной, хоть и родившийся в подходящее время девчонки. Обычной. Она же совершенно обычная, не почувствовал я сильной магии. Не мог же ошибиться?

— Еще раз, ты ко мне так обратишься, я тебя высеку плетью. Лично это сделаю, поняла? — строго сказал, немного усиливая захват.

— Случайно, — прошептала она, и ее зелёные, миндалевидные глаза убедительно выразили крайнюю степень сожаления. 

— Вот и отлично. Не хотелось бы этого делать.

— Господи, как она там будет?

Этот вопрос девушка задала самой себе, она обессиленно опустила голову, и всхлипнув, выдохнула. 

— Если будет, хорошо себя вести, уверен, Камир ее не обидит. Он очень даже благосклонен к представительницам, как у вас говорят, «слабого пола».

— Завтра у тебя встреча с Адамом. С утра вы отправитесь  к наставнику, а после обеда, постарайся подготовить Валери к новой роли. Мне не нужны сцены на людях. Если хочешь, чтобы я включил в контракт некоторые поправки, будь умницей. 

Глава 13

Дармир

— Не понимаю, почему ты такой злой? — усмехнулся Камир, нагло заняв мое рабочее кресло. 

— Я очень добрый, ясно? — рыкнул на него и отвернулся.

Достали! Они все меня, черт возьми, достали! Проклятая девчонка. Из-за неё болело все тело. Нездоровое желание отравляло кровь. Я как юнец от луны до луны думал о ее аппетитном заде. А она, видите ли, строит из себя непорочную монашку! Да что в этом, дьявол ее раздери, такого? Как будто только я удовольствие получу. Проблем никогда подобных не было. Никто не жаловался. Даже, напротив, оставляли, хм, весьма положительные отзывы. Когда-нибудь я выйду из себя! Клянусь Краахом, выйду! Она ходить у меня потом не сможет неделю. А он ещё спрашивает, почему я зол? 

— Как тебе