Томмазо - Мими Джин Памфилофф Страница 19

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

— Томмазо? С тобой всё в порядке?

Томмазо обнаружил, что сидит перед недоеденным сэндвичем и пустым стаканом из-под мартини, а Шарлотта щёлкает пальцами. Какого чёрта?

Он осмотрел зал, а мозг теперь казался яичницей с тофу, о которой он думал несколько минут назад.

— Что произошло? — спросил он себя вслух.

— Я не знаю, — ответила Шарлотта. — Ты просто сел, начал улыбаться и залпом выпил мартини. Всё хорошо?

Томмазо нахмурился, чувствуя себя сбитым с толку.

— Как долго я уже сижу?

— Минут пять.

— Простите, но мистеру Фиерро срочно звонят — Высокий официант с коротко-стриженными, тёмными волосами, большими бицепсами и идеально прямой спиной навис над столом, как смертельная угроза. Он не их официант. Он вообще не официант. Мужчину звали Брут, и он один из элитных Учбен, с которыми Томмазо приходилось работать.

Томмазо одарил Шарлотту спокойной, собранной улыбкой, как его учили поступать в стрессовых ситуациях.

— Я на минуту, Шарлотта. Боюсь, дело срочное и не даст покоя.

— Иди, — ответила она, и в её глазах появилось раздражение. Томмазо не набирал очков, уходя вот так, но что может сделать? Сказать Бруту отвалить? Скорее всего, это закончится тем, что Брут попытается вытащить его силой, а Томмазо в ответ выбьет из него всё дерьмо.

В этот момент зазвонил телефон. Андрус, без сомнения, звонит, чтобы проверить Томмазо. Чёрт! Андрус! Шокирующее воспоминание вернуло его к той дерьмовой ситуации, в которую он попал. Шарлотта — пара Андруса, чёрт возьми. Пара, от которой Андрус отказался, сделав феноменальный поступок, чтобы быть с Сэди, кузиной Шарлотты, получеловеком-полуинкубом. Их человеческие матери, сестры-близнецы, и Шарлотта полностью человек, но всё это не имеет значения. Если Шарлотте суждено быть с Андрусом, она никак не может быть для Томмазо кем-то особенным. А значит, его влечение к ней просто влечение. Шарлотта, вероятно, может спасти его душу так же, как и он сам. И без этого нет никакого способа противостоять зловещему вакууму, медленно высасывающему его душу. Он потеряется во тьме, которая олицетворяла убийство его семьи.

Томмазо выключил телефон и последовал за «официантом» на улицу и за угол к узкой, усаженной цветами дорожке, где стоял Гай, скрестив руки на груди, расставив ноги и выглядя так, словно собирался кого-то убить.

— Хорошая футболка, — заметил Томмазо, комментируя очень обтягивающую белую футболку Гая. — Мне нравится, как она подчёркивает твои соски.

Гай прищурил бирюзовые глаза.

— Заткнись, красавчик, или я расколю тебя надвое.

Томмазо остановился прямо перед Гаем и собирался сказать, что он с радостью подерётся с ним, семифутовое божество его не пугало. Ничего не пугало. Ну, кроме превращения в Мааскаб, но Гай убьёт его.

— К слову о нарядах, — сказал Гай, внезапно заметив простую одежду Томмазо цвета эскимо, — вижу, ты перевернул страницу моды. Дай угадаю, это называется шик детского сада из 80-х? — самодовольно усмехнувшись, произнёс Гай.

Томмазо покачал головой.

— Чего хочешь, Гай? К тому же, пора повзрослеть. О, подожди. Это для того, чтобы Эмма ещё немного поорала?

— Что тебе сказала Эмма? — зарычал Гай.

К сожалению, он обещал Эмме, что не будет вмешиваться. В противном случае набросился бы на Гая с расспросами о том, каким огромным придурком он был за то, что не вставал каждое утро и не благодарил Вселенную за такую замечательную пару.

— Неважно. Чего ты хочешь? — Томмазо скрестил руки на груди.

— Хочу знать, почему ты только что был на кухне и плевал в суп.

— Что? — Томмазо нахмурился.

— Разве не помнишь, как зашёл туда, пока персонал не видел, и плюнул в суп из моллюсков?

— Я ничего подобного не делал.

— Серьёзно? — Гай вытащил мобильный из кармана, нажал на экран, а затем поднял его. На видео было записано, как Томмазо заходит на кухню, отхаркивает комок мокроты, а затем выплёвывает его в суп.

— Твою мать. — Томмазо выдохнул и провёл руками по лицу. — Я ничего не помню, просто отключился. — Но зачем, чёрт возьми, он сделал что-то такое… такое… такое ужасно грубое? — Это происходит. Я становлюсь злым. — Он посмотрел на Гая. — Я облажался. Полностью облажался.

— Да. Но мы это уже знали.

Проклятье.

— Это не шутка, Гай. Женщина, сидящая за столом, которая, как я был уверен, моя пара, на самом деле пара Андруса. Она не сможет мне помочь.

У Гая отвисла челюсть.

— Ты имеешь в виду, что это та женщина, которую Андрус отверг ради Сэди? — Его тон свидетельствовал о том, что он уже знал ответ. Здорово. И три, два, один… Гай истерически расхохотался.

Томмазо скрестил руки на груди.

— Давай, смейся, но если я окажусь в тюрьме, то и ты тоже.

Гай вздёрнул подбородок.

— Ты думаешь, что я сяду в тюрьму? Я — единственный бог, который не боится запачкать руки. У братьев нет желания заменять меня. Мне казалось, мы уже обсудили это.

— Возможно, они не посадят тебя в тюрьму, но что скажет Эмма, если я буду гнить в тюрьме?

— Она переживёт, — прорычал он.

— Нет. Она слишком хороший человек. Именно поэтому никогда не оставляла надежды, что когда-нибудь ты будешь вести себя, как взрослый. И именно поэтому ты её любишь.

В бирюзовых глазах Гая вспыхнуло раздражение.

— Не втягивай её в это. Кроме того, что ты предлагаешь мне сделать? Взмахнуть волшебной палочкой и заставить эту женщину влюбиться в тебя?

— Неплохая мысль.

Всего лишь идея, обречённая на провал, но время истекает. Томмазо чувствовал очень сильное влечение к Шарлотте. И Симил сказала, что Шарлотта его пара. Дело в том, что если Андрус выбрал себе пару по собственному желанию, то почему