Пламя внутри (СИ) - Невская Виктория Страница 2

— Ты предлагаешь мне выгодно себя продать? — скривилась я. За последнее время бабушка слишком часто возвращалась к этому разговору. Мое предполагаемое удачное замужество начинало вызывать внутреннюю неприятную дрожь, хотя я понимала причину, по которой этот разговор повторялся все чаще.

— Я предлагаю тебе спастись. И не тянуть с этим. Пока Кларисса не решила продать подороже твой секрет. Эта девчонка в последнее время стала забывать, чем обязана нашей семье.

— Ты никогда не думала, что если бы мы остались в Каганате, то ничего этого не было бы, — спросила я тихо, зная, как болезненно леора сент Маар реагирует на всякое упоминание о прошлом своей семьи.

Я знала, что бабуля смутно помнит свою жизнь вне Аквилона имея о ней представление в основном по рассказам своей матери, до последних дней пребывавшей в заблуждении о том, что их эмиграция временная, и вскоре они смогут вернуться туда, где чувствовали себя хозяевами.

Я никогда не видела ни Содружества, ни Каганата. Родилась в Союзе, здесь же нашла свое призвание и планировала дальше строить свою жизнь. Возможно, благодаря репутации нашего рода и тому, что мой дед в правительстве представлял фракцию эмигрантов из Содружества и имел небольшое влияние, я не сталкивалась с серьезными проблемами. Хотя в начальной школе, да и в университете часто слышала, что, такие как мы, занимают чужое место. Со временем положение эмигрантов ухудшилось, правительство ужесточило законы, увеличило налоги.

— За все эти годы не было и дня, чтобы я не думала о том, что мы все потеряли, — призналась леора, — но возврата к прошлому не будет. Нужно жить сегодняшним днем и думать о дне завтрашнем.

К нашему удивлению леор сент Маар вернулся рано и успел присоединиться к нам за ужином. Все это время Кларисса, сидя напротив меня за широким обеденным столом, ковыряла вилкой содержимое тарелки и сверлила меня недовольным взглядом. Отчего-то мне казалось, что я без труда способна разгадать несложную борьбу, что ведется в ее душе. Дело в том, что тот, кто мог предоставить сведения о людях, обладающих силой, но по какой-то причине скрывающих свои способности, мог рассчитывать на щедрое вознаграждение. Для бесприданницы, живущей в нашей семье из милости моего деда, поддавшегося на наши с бабушкой слезные уговоры приютить сироту, имеющую с нами лишь отдаленное родство, это был неплохой шанс устроить свою жизнь. И все же, я надеялась, что она не сделает этого. Глупо? Да, наверное. Придя в наш дом, она дала клятву главе рода, что никогда не причинит вред никому из нас. Способна ли она переступить через клятву? Достаточно в ней силы ее рода, чтобы избежать расплаты?

— После ужина мне нужно с тобой поговорить, Роми, — наверное, леор был в хорошем настроении, раз назвал меня уменьшительным именем, которое всегда считал излишне мягким и не подходящим для наследницы рода.

— Да, дедушка, — кротко ответила я, опустив взгляд. Дед был старой закалки и считал, что женщины должны полностью подчиняться мужчине. В пору моей бунтарской юности я пыталась изменить его взгляды на свою жизнь и будущее. К счастью, благодаря вмешательству бабушки я смогла получить образование в отличие от многих леор из эмигранток, которых готовили исключительно для семейной жизни. Представители высоких родов из последних сил цеплялись за традиции, которые, вполне возможно, когда-то давно сами презирали и хотели изменить. Возможно, так они считали себя ближе к своему дому и роду.

Не стала оттягивать наш без сомнения, не слишком приятный для меня разговор. И как только допила чакуру — крепкий напиток из листьев местных фруктов, тут же поспешила вслед за дедом в его кабинет.

Он как всегда позаботился о том, чтобы нам никто не помешал. Я прошла к креслу и заняла место напротив письменного стола. Кабинет мне был знаком с детства. Здесь мне нравилось играть, не смотря на то, что леор плохо переносил такую вольность с моей стороны. Однако, никогда меня не выгонял, позволяя со временем пользоваться его библиотекой, вывезенной из Содружества. Именно из книг я познавала прошлое своей семьи, страны. Книги позволяли мне хотя бы ненадолго оказаться там, где мы не были приживалками без прав и перспектив. В мире, где у меня были бы все шансы стать уважаемым и признанным целителем. Но как только я закрывала очередную книгу и покидала кабинет, реальность обрушивалась на меня, возвращая к обветшалому особняку, лечебнице, куда людей отправляют умирать, а не лечить и вероятной перспективе продать себя сильному влиятельному аквилонцу за возможность жить в иллюзии безопасности.

— Роми, девочка моя. Как ты знаешь, с каждым годом наша фракция теряет свое влияние в Союзе. Скоро произойдет то, чего мы опасались так долго — Лидер уступит оппозиции и примет закон, который лишит нас большинства прав и преимуществ. Союзу нужны средства на войну, а мы наиболее уязвимы. К тому же, так и остались для них чужаками, предавшими свою родину. Наши ряды редеют, звезда Аквилона отбирает саму возможность быть полноценными магами и производить на свет детей, имеющих силу. Ты одна из немногих, в ком проснулся голос крови, и при других обстоятельствах, в нашем старом мире, который у нас отняли, ты могла бы стать политиком или дипломатом. Я знаю, что голос крови в тебе слаб, однако он и твое образование делает тебя достаточно ценным приобретением для одного из аристократов Союза.

Я выдохнула, мысленно поблагодарив бабушку за то, что она настояла на том, чтобы держать мою способность к целительству от деда в секрете. Разумеется, он бы никогда не выдал меня аквилонской безопасности, однако это могло бы поставить его в неудобное положение перед теми, кому он поклялся в верности.

— Мне это известно, дедушка, — я снова опустила взгляд, который мог бы меня выдать, — однако я не думала, что все настолько плохо.

— Все еще хуже, — внезапно с какой-то мрачной злостью ответил леор, — через несколько десятков лет выходцы из Содружества растворяться среди аквилонцев. Но лишь от нас зависит то, сколько при этом мы потеряем и что приобретем. Дитя, я сделаю все, чтобы наш род не угас на чужой земле. Маары всегда выходили победителями. Надеюсь, это произойдет и на это раз.

— О чем ты говоришь? — я напряглась, уже предчувствуя для себя большие проблемы.

— Я нашел для тебя достойного мужа, который сочтет большой честью назвать тебя своей. И пусть он не так родовит, как мы, но его доблесть на поле брани заставила нашего Лидера признать его заслуги.

Похолодев, я слушала слова деда, доносившиеся, словно откуда-то издалека, чувствуя, как мелко и противно начинают дрожать мои пальцы, как перехватывает дыхание.

— Его имя Леонар Старк, не сомневаюсь, что ты не раз слышала об этом человеке, — с какой-то торжественностью объявил леор, и я вздрогнула от его показавшегося слишком громким голоса.

— Разумеется, дедушка. Кто же не слышал об Аквилонском Звере, уничтожившем две колонии, поднявших восстание три года назад.

И это были не все… далеко не все «заслуги» этого человека.

А еще его называли животное, тварь, живодер. Разумеется, не в глаза, а за спиной, издалека, шепотом. Потому что никто в здравом уме не желал видеть этого человека среди своих врагов.

Потому что его враги жили недолго и умирали в мучениях.

Мы виделись один раз в жизни, но этого раза мне хватило, чтобы прийти к твердому убеждению держаться от этого человека как можно дальше.

— Думаю, его участие в тех событиях… несколько приукрашивают, — спустя минуту напряженной тишины произнес дед.

Я промолчала, не в силах найти ни единого достойного аргумента, чтобы пояснить деду всю абсурдность этого брака. Лишь мысленно перебирала вещи, которые могли бы пригодиться мне в случае спешного отъезда. Как можно дальше отсюда.

— К тому же, — продолжил леор тихим, каким-то обреченным тоном, — предложение взять тебя в жены исходило от него.

Что-то глубоко внутри меня истерично закричало: не дайте Всевидящие попасть в руки этого чудовища!