Плетеное королевство - Тахира Мафи Страница 2

Ализэ никогда не встречалась с герцогиней лично и только издали видела эту блистательную пожилую женщину. Все дела с прислугой вела госпожа Амина, экономка, которая назначила Ализэ испытательный срок из-за отсутствия у нее рекомендаций. Без них Ализэ не полагалось ни общаться с остальными работниками, ни собственной комнаты в крыле для слуг. Вместо этого ей отвели гнилой чулан на чердаке, где были только раскладушка, изъеденный молью матрас и половинка свечи. Свою первую ночь в Баз Хаусе Ализэ пролежала на узкой койке без сна и едва дыша. Ей не было дела ни до плесени, ни до моли: Ализэ считала, что ей сказочно повезло. Получить работу в таком богатом доме, когда ты джинн, само по себе было чудом, а ей еще и позволили остаться здесь и получить передышку от стужи зимних улиц…

Конечно, после смерти родителей Ализэ не раз устраивалась на работу, и ей часто разрешали ночевать в сарае или на сеновале; но собственной комнаты у нее не было никогда. Впервые за многие годы у Ализэ появилась возможность уединиться, и она была так переполнена счастьем, что боялась, как бы пол под ней не провалился. Той ночью, пока она изучала деревянные балки потолка, опутанные паутиной, ее била дрожь. И даже когда здоровенный паук размотал нить и опустился перед самым лицом Ализэ, она лишь улыбнулась, прижимая к груди бурдюк с водой.

Это было единственным, о чем она попросила.

– Воды? – нахмурившись, переспросила госпожа Амина так, словно Ализэ сказала, что хочет съесть ее дитя. – Ты и сама можешь достать себе воду, девочка.

– Простите меня, – ответила Ализэ, опуская глаза на порванную кожу своих туфелек, которые еще не успела заштопать. – Я совсем недавно в городе и пока не знаю, где тут можно раздобыть пресную воду. Поблизости нет водоемов, а купить что-то на рынке я пока не могу себе позволить…

Госпожа Амина разразилась смехом.

Ализэ замолчала, чувствуя, как краснеет. Она не понимала, почему над ней смеются.

– Так ты не умеешь читать, дитя?

– Умею, – возразила Ализэ.

Она невольно подняла глаза, услышав боязливый вздох госпожи Амины. Та сделала шаг назад, ее улыбка исчезла.

– Тогда постарайся забыть, как это делается.

– Прошу прощения? – начала было Ализэ.

– Не глупи. – Глаза госпожи Амины превратились в узкие щелочки. – Никому не нужна грамотная прислуга. Ты сама рушишь себе будущее своим языком. Откуда ты, говоришь, родом?

Ализэ замерла.

Она не могла понять, злая эта женщина или добрая, но, впервые услышав такой совет, задумалась, вдруг именно ее сообразительность была виновницей всех несчастий? Может быть, если Ализэ будет вести себя осторожно, ей наконец удастся сохранить работу дольше нескольких недель. В обмен на безопасность девушка вполне готова была притвориться глупенькой.

– С севера, госпожа, – тихо ответила она.

– Твой говор не похож на северный.

Ализэ чуть было не призналась, что росла в относительной изоляции и разговаривала так, как говорили ее наставники; но, вспомнив свое положение, промолчала.

– Как я и думала, – обронила госпожа Амина в наступившей тишине. – Избавься от этого нелепого акцента. Ты говоришь, как ни на что не способная дурочка. Лучше вообще не открывай рот. Если сможешь оказаться полезной, я найду тебе применение. Говорят, джинны выносливы, и я ожидаю, что твоя работа будет соответствовать слухам, иначе вышвырну тебя обратно на улицу. Я ясно выразилась?

– Да, госпожа.

– Можешь взять свой бурдюк с водой.

– Спасибо, госпожа.

Ализэ сделала реверанс и уже почти развернулась, чтобы удалиться.

– О, и еще кое-что…

Девушка остановилась.

– Да, госпожа?

– Найди себе сноду как можно скорее. Больше никогда не хочу видеть твоего лица.

2

Едва отворив дверцу своей каморки, Ализэ тут же почувствовала его – ощутила его присутствие так, словно сунула руки в рукава теплого зимнего пальто. Девушка замерла на пороге, сердце отчаянно колотилось.

Глупенькая.

Она тряхнула головой. Ей все привиделось, наверняка из-за нехватки сна. После чистки очага Ализэ так долго оттирала руки и лицо от копоти, что совсем обессилела, и ее усталый рассудок вполне мог выдать что-нибудь бредовое.

Вздохнув, девушка шагнула в непроглядную темноту комнаты, вслепую нащупывая спичку и свечу, что всегда держала подле двери. Уносить по вечерам второй огарок наверх госпожа Амина не позволяла, считая это поблажкой. Она и не думала, что Ализэ продолжит работать после того, как погасят газовые лампы, так что приходилось подниматься наверх в темноте. В таком большом поместье свету на чердаке взяться было неоткуда. Если не считать редких лунных лучей, пробивающихся сквозь заросшее коридорное окошко, ночью чердак становился чернее смоли.

Если бы не отблески ночного неба, что помогали пробираться по многочисленным лестницам к ее каморке, Ализэ ни за что бы не отыскала дорогу туда. В кромешной тьме ее настигал такой сильный парализующий страх, что она предпочла бы встрече с мраком смерть.

Огонек спички лизнул воздух, и заветная свеча быстро отыскалась. В центре комнаты появился теплый шар света, и впервые за день Ализэ расслабила плечи.

Тихо прикрыв за собой дверцу, она вошла в каморку, столь крохотную, что в ней едва умещалась раскладушка.

Но Ализэ здесь нравилось.

Она драила этот грязный чулан до крови на костяшках пальцев, до боли в коленях. В таких старинных красивых поместьях все когда-то было задумано прекрасным, и под слоями плесени, паутины и въевшейся грязи Ализэ обнаружила изящный пол с узором в елочку, а на потолке – массивные деревянные балки. После уборки комната просто сияла.

Разумеется, госпожа Амина не заглядывала в этот чулан с тех пор, как его отдали прислуге, но временами Ализэ гадала, что бы сказала экономка, увидев комнатку сейчас. Впрочем, Ализэ уже давно научилась быть находчивой.

Она сняла сноду, размотав тонкую тюлевую ткань, обернутую вокруг глаз. Шелк был обязательным атрибутом всех, кто работал в услужении, а эта маска – достаточно свободная, чтобы прятать верхнюю часть лица, но не мешающая смотреть через нее, – указывала на принадлежность к самому низшему классу. Ализэ выбрала работать прислугой не просто так: это помогало ей быть незаметной. И хотя теперь люди не могли разглядеть ее странных глаз, Ализэ все равно редко выходила из дома, опасаясь, как бы однажды их не увидел не тот человек.

Она глубоко вдохнула, прижав кончики пальцев к вискам, и мягко помассировала лицо, которое, казалось, не видела уже много лет. Зеркала у Ализэ не было, а случайно брошенные мимоходом взгляды в зеркала Баз Хауса отражали только нижнюю часть ее лица: губы, подбородок и шею. В остальном Ализэ была просто безликой служанкой, одной из десятков, и воспоминания