Моя вторая жизнь (СИ) - Тойнер Катерина Страница 2

Идеально!

Всё хорошо, но иногда всё-таки жалею, что горожане нас любят. Так бы пришел тихо, погулял, тебя никто не знает, и на душе спокойно. А на самом деле все постоянно, то накормить пытаются, то отмыть, когда маленькой была. Сейчас уже все смирились, что принцессы вечно куда-то влетают.

В общем, живем мы с сестрой свободно, легко, и, как и всякие другие феи, в чужие дела стараемся не влезать, если, конечно, не видим, что человек в опасности.

Посмотрев немного представление, сестра потянула меня в один из проулков. Сценку эту мы смотрели не впервые, так что я спокойно пошла за сестрой, жуя по пути воздушную розоватого цвета сладкую вату.

— А хочешь… — Вдохновлено начала Ильяра, заслужив этим мой насупленный взгляд.

— Не хочу! — Перебила я сестру, понимая, что она хочет сказать. Всё-таки уже неделю, как старается подбить меня на авантюру, а я держусь, несмотря на то, что обычно всё наоборот происходит. Интересно — жуть, но нечего нам в замке сейчас делать. Нечего! Это сестра уже помолвлена. А если меня кто-нибудь из тёмных увидит, и я его истиной окажусь? Такой ответственности мне не нужно.

Зеленоглазая высокая шатенка, стоящая напротив меня, сжала в тонкую линию алые губки и насупилась.

— Ну, Ида! — Затянула сестра, а меня аж передернула от заискивающих ноток. Знает же, как я это не люблю.

Скривившись, я оглянулась, проверяя, не видит ли кто посторонний такое поведение наследницы. К моей огромной радости, в переулке людей не было.

— Уже столько лет Ида. — Сложила руки на груди и уверено покачала головой из стороны в сторону. — Не пойду! И ты не пойдёшь! А то мне папа по ушам надаёт.

В ответ на это сестра лишь фыркнула.

— Ну чего ты боишься. Ты же знаешь, что к нам только темных эльфов пускают, а у них истинных нет. Посмотрим на них издалека, и всё. К нам и так посольства редко приезжают! В основном всё к эльфам и дриадам.

Скептически посмотрев на сестру, глядящую на меня словно кот на вкусняху, я снова покачала головой. Зная свою везучесть из прошлой жизни, не пойду!

Воспоминания появлялись постепенно. Вначале просто отрывки, заставляющие меня замирать посреди слова и невидяще глядеть в пустоту, пугая родных. Затем и вовсе, воспоминания, вместе со всеми пережитыми чувствами и эмоциями, начали мне сниться, от чего я с криками просыпалась по ночам.

Только тогда, когда я наотрез отказалась прыгать со скалы, чтобы ощутить первый полет, крича, что без парашюта и инструктора прыгать не собираюсь и вцепилась руками-ногами в чахлый кустик роз, наплевав на колючки, родители позвали врача. Приговор был… ожидаем в принципе. Я постепенно вспоминала прошлую жизнь.

Так что практически старше меня на целых пять лет Ильяра, а фактически — я её на добрые два десятка, так как умерла, когда мне было почти двадцать четыре года.

Смерть смазалась в воспоминаниях — видно умерла я всё-таки во сне, но все события злополучного дня в памяти остались. Судьба будто предупреждала, останавливала меня столько раз, но я упорно её игнорировала. Впрочем, если разобраться, кроме Машки я ничего и не потеряла. Родителей я ещё там помнила смутно, они были геологами и умчались в экспедицию в тайгу, оставив меня на деда, да так и не вернулись. До семнадцати меня воспитывал старый прапорщик, а после… в том мире никого близкого у меня не осталось.

Так как воспоминания приходили приливами, то полностью осознала себя я где-то годам к семи, о чём родители прекрасно знали и спокойно восприняли, так как воспоминания о прошлых жизнях просыпались у жителей хоть и не часто, но не единожды. У нас бы сказали, что человек просто посмотрел фильм, ну с очень глубоким погружением.

Осознать то осознала, но менять ничего мне не хотелось, да и зачем. Дедушка, хоть любя старался меня воспитать и баловать в меру возможностей, но папу и маму в полной мере заменить не смог. А здесь у меня была полная семья, к тому же со старшей, хоть и номинально, сестрой. Так что пользовалась я вторым шансом по полной программе.

Мир, в котором я переродилась, оказался своеобразным. Людей, как таковых, здесь не существовало. Человеком называли любое разумное создание от гномов и эльфов, до гарпий и русалок. Как и во многих книгах моего предыдущего мира, здесь существовало деление на светлую и темную сторону. То есть, было что-то вроде противостояние, как в наших книгах сказок. Восток материка — светлая сторона, западная часть — темная, и своеобразная граница-степь между ними.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Если на темной стороне жили драконы, демоны, темные эльфы, дроу и разнообразная нечисть вроде гоблинов, то на нашей, светлой — феи, эльфы, гномы и дриады. Между королевствами сторон велась торговля, но только темным эльфам дозволялось посещать светлую сторону, и только эльфам — темную. Ну, ещё и гномы занимались торговлей, так как жили по обе стороны от границы, и сдержать их было сложно. Всем остальным, под угрозой смертной казни было запрещено находиться на чужой стороне. Связано это было с равновесием мира. Пара десятков, даже сотен людей на чужой стороне особого вреда не причинят, но правители решили перестраховаться, чтобы не вредить миру. А гномы с эльфами… они, хоть темные, хоть светлые, всё равно находятся в своеобразном равновесии, чтобы не повредить системе.

Королевства на всём материке были монархические, но на светлой стороне присутствовал ещё и совет правителей, в который входили и мои родители, а на темной стороне правили представители всего одного семейства, объединившие когда-то давно те территории — семейство Нуэр.

Множество рас, населяющих этот мир, и разнообразные образы жизни его обитателей привели к тому, что у всех был свой язык. Но как-то объясняться было нужно. Так, междусторонним языком стал эльфийский, заняв положение чем-то схожее с французским в России восемнадцатого века. Аристократ, не знающий эльфийского сейчас — страшный моветон.

Как и сестра, я с детства училась разговаривать на нём, перейдя после к изучению иных языков, так как никто не знал, куда меня занесло бы дальше. На данный момент я, кроме родного — фейского, могла спокойно разъяснятся на эльфийском, гномьем и дриадском, а также могла немного читать на русаличьем — в общем, практически на всех основных языках светлой стороны.

Так, собственно, я и взрослела. Училась, наслаждалась новой жизнью и новым миром. Несмотря на мой маленький «изъян», в семье меня действительно любили и баловали. Младшую принцессу, то есть меня, всегда окружала теплая атмосфера, любовь и понимание. А сестра в детстве и вовсе с рук младшую сестренку не спускала, изредка не отдавая меня на руки даже маме. Так что, не смотря на разницу в возрасте и восприятие мира, мы выросли лучшими подругами.

— С моим везением, когда мы туда придем, все послы окажутся демонами или драконами. — Буркнула я, но глядя в фанатично горящие зеленым огнем глаза сестры, смирилась. Нет, они, правда, горели зеленым цветом — Иля настолько заволновалась от мысли увидеть настоящих темных, что не стала даже магию сдерживать. Опустив взгляд на мостовую, заметив выбивающиеся из-под брусчатки зеленые ростки, подхватила сестрицу под руку и увела подальше с площади. Если фея хочет что-то вырастить, как и дриада, она это вырастит и это потом фиг завянет. А брусчатка дело моторное. Умельцев у нас хоть и много, но такие камни, чтобы сами не прорастали от нашего желания, гномы зачаровывают, иначе ходить нам по пояс в зеленой траве и цветам. Кому-то такое может и придет по душе, но явно не людям, ответственным за городские дороги.

— Ильяра, тебе уже почти двадцать пять! Пора учиться сдерживать порывы, не маленькая же! — Возмутилась я, оглядывая на ползущую за нами по мостовой дорожку из зелени. Сестра была очень сильным магом, а потому изумрудный газон, растущий по её желанию, вовсе не останавливало то, что из камней траве расти было совсем не положено.

Ответа на свои возмущения я не добилась, а потому уже сама начала подгонять сестру в спину. Хочется, черт с ней, на настоящих тёмных посмотреть — пожалуйста, а вот мне потом с зачарованной тяпкой ходить и за ней траву выкашивать, вовсе не улыбается.