Високосный год - Юрий Тарасов Страница 2

С южной стороны омываемый Мраморным морем город имел превосходное географическое положение для своего процветания. Но главным подарком судьбы был для него пролив Босфор Фракийский, разделяющий столицу Империи на две части и соединяющий Мраморное море с могучим Эвксинским понтом. Город всегда был полон торговцами со всех концов света, которые отважно, а зачастую смертельно опасно, сновали на своих судах по славному Босфору, испещрённому бухтами и гаванями. И немудрено, что в таком богатом месте проживали преимущественно люди грамотные, люди, имеющие и умеющие иметь деньги. И вот здесь, при самом патриархе в великом храме Святой Премудрости Айя-София, что, несомненно, является шедевром византийской архитектуры, смело и исправно нёс свою службу богослов Андрей, человек очень чуткий и не по годам мудрый в своём деле.

Как главный оплот христианской веры (разумеется, после Иерусалима) и как город, соединяющий континенты, Константинополь был насыщен паломниками и людьми, ищущими Слово Божие. И в таких обстоятельствах богослов Андрей, будучи ещё и прекрасным оратором, имел большую популярность среди постоянно прибывающих сюда последователей Христа. Однако славился он не только знаниями священных писаний, но и своим толкованием и взглядами на написанное много веков назад. К слову, Андрей был высок, статен, черноволос и порой девушки, приходившие на службу, отдавали ему внимания больше, нежели святому писанию, которое они приходили слушать. Он это понимал и в глубине души, конечно же, был горд за себя. Но настоящей радостью его жизни, её смыслом, вне всяких сомнений, была молодая жена Елена…

Вечерами, когда последние лучи древней звезды, наречённой Солнцем, остывали и растворялись в солёных водах Мраморного моря, он сидел у обрыва вместе со своей возлюбленной и каждый раз убеждался всё больше и больше, что на свете нет и не было ничего более прекрасного, чем бездонные карие глаза, смотрящие на него с безграничной нежностью. Что не было и нет ничего более завораживающего, чем длинные каштановые волосы, падающие до самой поясницы, открывая лишь маленькую часть тонкой девичьей талии.

— Как любишь ты меня? — спрашивала она.

Он касался её груди и отвечал:

— Я люблю тебя вот отсюда и до самой Луны!

— Да? Очень жаль, — дразнила она его, — ведь до Луны и всего-то рукой подать. Неужто, и любовь твоя такая же короткая? — и она наигранно отворачивалась, задирая свой нежный подбородок. Тогда он крепко хватал её и начинал щекотать, а она в ответ звонко смеялась и пыталась вырваться из его объятий.

И каждое утро, задолго до восхода солнца, они лежали в своей постели, слушая звёзды и держась за руки…

Да, мой читатель, если тебе когда-нибудь повезет испытать всё то, что испытывали друг к другу Андрей и Елена, ты воистину поверишь в существование вечной любви! Той самой, на которой построено всё Божественное Мироздание!

Но вернёмся к повествованию, ибо события только начинают развиваться!

Глава 3. Встреча

Обычным жарким летним утром в стенах собора Святой Софии Андрей проводил обязательную воскресную литургию. Раннее солнце только поднималось, но уже всем своим могучим видом предвещало страшную жару, которую к обеду непременно обрушит на головы жителей древнего города. Как всегда, в эти часы в храме было полно народу. Люди крестились, повторяли слова святого писания, кланялись. Солнечные лучи, проходящие сквозь разноцветную мозаику на окнах, создавали удивительные переливы на стенах внутри собора, вызывая у молящихся благостные чувства.

И вот веселый свет играючи подсветил лицо незнакомой девушки. В принципе Андрею и так большинство из присутствующих были незнакомы, но эта особа явно привлекала к себе внимание. Несмотря на покрытую голову, были видны огненно-рыжие волосы, что уже было редкостью. Но не это, ох, не это, всё больше привлекало внимание богослова. Взгляд. Изумрудно-зелёный взгляд. Она смотрела на него так, будто знает все его мысли, все его слабости, и что ещё хуже — все его желания. При этом рыжая всё время улыбалась, но в улыбке её и в глазах не прослеживались чистые помыслы, присущие приходящим сюда людям. Там была только страсть и похоть, да ещё в таком количестве, что Андрей почувствовал это всем своим телом и никак не мог понять, каким образом это вообще возможно? А тем временем девушка смело подмигнула ему и, опустив голову вниз, спрятала свои бесстыжие глаза, нарочито выставив красивую женскую грудь, плотно обтянутую туникой. Пошатнувшись от лёгкого головокружения, он взял себя в руки и продолжил службу.

Спустя ещё минуту вновь посмотрел туда, где стояла рыжая, но на её месте обнаружил тучного бородатого мужчину с горбатым греческим носом. Он усердно крестился, не открывая глаз. Андрей подумал, что пора бы и отдохнуть, пока ещё чего не померещилось. Кстати, давно он не был в бане, после которой, как ни странно, жара переносится гораздо легче. Жаль лишь, что нельзя пойти туда вместе с Леной: согласно новым устоям православия запрещено женщинам и мужчинам находиться там вместе. «Но какая же это глупость: запрещать омываться совместно со своей венчанной женой! Впрочем, даже свободолюбивые язычники, построившие эти бани, придерживались того же мнения. Ладно, нужно сходить, пока их совсем не закрыли», — подытожил он в своей голове.

В обед, когда жара достигла своего предела, а людей в соборе почти не осталось, Андрей отправился в храмовую библиотеку. Библиотека существовала большим отдельным зданием и была очень богата. Здесь хранились почти все знания, собранные человеком: и труды древних философов, и учения других религий, и языческие толкования, и даже подробная инструкция по кругосветному путешествию, которого, правда, ещё никто не совершил. Образованные и любознательные люди с удовольствием проводили здесь своё время. Андрей же приходил сюда, чтобы заняться своим любимым делом — поиском истины. В его голове никак не укладывалось библейское утверждение, что Бог, создавший человека по своему образу и подобию и суть являющийся любовью, может так жутко наказывать согрешивших вечными адскими муками.

«Ну как? Как своих детей можно бросать в нескончаемое адское пламя? Разве это божественная любовь? А если говорить об образе и подобии: жизнь большинства людей божественной и чудесной не назовёшь. Значит, речь только о внешнем сходстве? Но ведь на Земле живут и женщины, и мужчины, а Бог один, следовательно, он не может быть и женщиной, и мужчиной одновременно. Значит, дело всё-таки не во внешности, а в чём-то другом… Но в чём?», — с этими мыслями он сел за стол и стал внимательно читать какой-то старинный трактат.