Взор Талимана - Ксения Викторовна Мирошник Страница 2

– Я полагала, что моих знаний уже достаточно…

– Ты решила, что умнее меня? – Ваху грозно поднял бровь, и вопрос этот прогремел так, что задрожали стены ветхого сарая.

– Нет, отец.

– За твое освобождение люди потребовали столько лекарственных зелий, что ты просидишь здесь достаточно долго, чтобы подумать над своим поведением. Надеюсь, это станет достаточным уроком для тебя и собьет эту ненужную спесь, которая передалась тебе от матери. Она тоже была сумасбродной.

– И вы не ленитесь напоминать мне об этом день ото дня, – процедила сквозь зубы девушка, но Ваху, если и слышал, то предпочел не обратить внимания.

– Как только зелья будут готовы, тебя приведут домой. Но до тех по, тебе не позволяется покидать этот сарай и говорить с кем-либо. Это мое решение, оно тебе понятно?

– Да, отец.

С того памятного разговора, Илая провела в этом сарае уже два месяца, или около того. Её кормили, поили, не били и не унижали. Конечно, она этого и не ждала, но страх внушенный всем детям клана, побороть было сложно. Людей считали дикарями и варварами, злыми и неоправданно жестокими. Закон о пленении не велит пытать или истязать, нарушившего границы, но первое время Илая все же опасалась. Для нее не иметь возможности видеть дневной свет, мыться и общаться с другими живыми существами, тоже было пыткой. Но между кланами есть определенные договоренности, поэтому требования Ваху исполнялись неукоснительно, независимо от того, что думают об этом люди.

Проведя все это время в заточении, Илая и гневалась, и обижалась, и негодовала, и даже радовалась, что отец не придумал что-нибудь более изощренное. Упражняясь с Микой, Илая знала, на что шла. Друг был единственным, кто потакал ее желаниям, ему уже исполнился двадцать один год и его силу никто не связывал, поэтому Мика считался полноценным магом. Над Илаей же посмеивалось, чуть ли не все поселение, а все из-за того, что Ваху связал ее магические способности, не позволяя ей овладеть силой в полной мере. Несмотря на то, что она была дочерью главы клана, ее все равно считали неудачницей и изгоем, называя «полумагом» или «недомагом». Девушка полностью винила в этом отца. Илая была его дочерью от первой жены Диры, которую он не любил и не почитал, поскольку ему её навязали. Дира родила дочь, и Ваху был недоволен, обращаясь с ними все хуже с каждым днем. Когда Илае исполнилось семь, Дира умерла, и Ваху тут же привел в дом Минат, у которой уже была Лита на руках. Все это выглядело чудовищно, поскольку все поселение знало, что глава начал сожительствовать с Минат, когда Илае было два. Нелюбовь к старшей дочери Ваху скрывать не умел, отсюда и отношение соплеменников. Усугубляло положение еще и то, что девушка все время шла на конфликт, огрызаясь и защищаясь. Минат не раз пыталась уговорами обуздать нрав Илаи, но безуспешно.

Ваху долго ждал, что огромная сила и таланты Диры передадутся дочери, и она сможет принести пользу клану, но его ожиданиям не суждено было сбыться. Повзрослев, девушка стала очень похожей на свою мать, но владеть, так как она, своей силой не научилась. От чего-то, она никак не могла ее обуздать и подчинить своей воле. С девочкой занимались лучшие маги, но каждый из них был уверен, что это безнадежно. Ваху принял решение связать магию Илаи, посчитав, что она еще к ней не готова. Это больно ударило по ее самолюбию и репутации в клане. Отец позволил ей оставить только «вихрь», поток воздуха, которым она могла защитить себя в случае чего. Минат постоянно убеждала девушку, что Ваху желает лишь защитить ее от нее же самой, но Илая не верила, чувствуя все нарастающую неприязнь к отцу. Через несколько недель, ей исполнится двадцать один год и тогда, девушка сможет сама отвечать за себя, станет свободным членом клана. Заклинание падет и Ваху отныне будет для нее лишь главой клана, не более.

День тянулся за днем все медленнее, все однообразнее, превращая ее существование в настоящую муку. Характер Илаи нельзя было назвать ни терпеливым, ни спокойным от того она и чувствовала себя без движения несчастной. А вот к одиночеству ей не пришлось привыкать, Илая любила его и очень ценила. Мика был единственным ее настоящим другом, но в последнее время они редко общались, потому что он собирался жениться. Не видеть небо, лес, горы, животных вот, что стало истинным наказанием, и отец об этом прекрасно знал.

Несколько раз, за время пленения, Илая слышала разговоры людей снаружи, о том, что созывается экстренный совет глав четырех кланов. Такое бывало только в исключительных случаях, а значит, что-то происходило в Талимане, требующее немедленного вмешательства. Мир между кланами нарушиться не мог, это исключено. Ни один из кланов не жаждет господства над другим. Между расами есть жесткий свод законов, который исключает такую возможность, значит, происходило что-то другое, не менее серьезное. Природное любопытство и легкое беспокойство не давали девушке покоя.

Спустя два с небольшим месяца, за ней, наконец, пришли. Воин в шкуре рыси сопроводил ее в дом главы клана Барсов.

Микон – глава клана людей, седовласый старик с очень добрыми глазами, но твердым характером, сидел в кресле, явно предназначенном для человека, вдвое крупнее, которым он вероятно когда-то был. Он говорил с двумя своими воинами. Одной из них была Зира, правая рука Микона, женщина с кожей цвета спелого каштана и бездонными черными глазами. О ней и ее доблести слышали во всех кланах. Второго воина, девушка не знала.

– Проходи, Илая. – Сказал Микон, жестом отсылая своих людей. Зира тут же вышла из зала, а мужчина остался, встав чуть поодаль. – Я думаю, ты уже догадалась, что твое заключение подошло к концу.

Илая, как дочь главы клана, часто видела Микона, но никогда не говорила с ним. Его внешний вид говорил о мужестве и хладнокровии, но манера говорить придавала его характеру еще и какую-то особую теплоту, что немало удивило Илаю.

– Тебя проводят в родительский дом и получат плату за нарушение наших границ, – продолжил он. – Пока рядом с тобой будет мой провожатый, ты обязана подчиняться ему, ибо он отвечает за твою безопасность. Как только он передаст тебя отцу, его власть над тобой прекратиться.

– Мне это известно, – ровным голосом, ответила Илая, хотя это стоило ей немалых усилий. Конечно, она гораздо быстрее добралась бы одна, и уж тем более не хотела подчиняться человеку. Девушка сильнее многих