Гувернантка для капризного принца (СИ) - Фрес Константин Страница 2

Но, судя по первому впечатлению, ничем, — он окинул похотливым взглядом ее тело, облепленное мокрой рубашкой. Взгляд его задержался на ее груди чуть дольше, чем на всем остальном, и девушка с трудом подавила в себе желание прикрыться от него руками. — Но я проведу... более углубленное расследование.

ЕО член, огромный, чуть подрагивающий, все еще стоял, возбужденный ласкамиего любовницы. Огромный и крепкий, он явно жаждал разрядки.

И этот паршивец, чертов принц, или как там его, совершенно однозначно давал понять, куда именно он собрался углубляться в своих расследованиях.

«0-0-о, — обреченно подумала девушка, — сейчас этот мерзавец устранит тебе, Маня, авитаминоз методом дотрахать.

— Не ради бога, нет! — закричала девушка, забившись в руках стражи.

'Пестрыми цветными картинками на нее нахлынули последние воспоминания о том, как вообще она попала сюда, в дом этого мерзавца.

Она вспомнила тряскую изматывающую дорогу, холод.

По договору, заключенному с побежденным отцом Эвиты Флоренс, девушка должна была прибыть во дворец его злейшего врага и прислуживать ему, выказывая свою полную покорность и дружеское расположение знатного и некогда сильного дома герцогов

Флоресов.

Служить и кланяться — на это согласилась гордая и чистая Эвита. Но в постель К

извращенцу, сластолюбцу, который трахает все, что движется?!

Это было гадко и унизительно.

Дом Флоренсов сдался на милость победителя, но победитель не спешил проявлять великодушие. Он хотел унизить, втоптать некогда славное имя в грязь.

А как сделать это лучше, чем обесчестить дочерей герцога с его молчаливого согласия?

При дворе все будут знать, что читая и прекрасная Эвита, покорно склоняющая голову за обедом перед принцем, ночью с той же покорностью сосет его член.

И делает еще много чего интересного.

06 этом станут шептаться, нахально глядя в глаза Эвите, не скрывая своего презрения к ее положению. Над ней будут смеяться, и скоро она станет изгоем.

Жалкой потаскушкой при дворе.

«Кажется, у нее от ужаса сердце разорвалось, когда она увидела этого мерзавца без штанов, — в панике думала девушка. Она вспомнила, как уставшая Эвита разделась и легла в постель, и как ее оттуда грубо вытащили, в одной ночной сорочке. И притащили к принцу. Как невероятно унизительно! — И меня каким-то образом закинуло на ее место...

в ее тело…

— забудь, кем ты была до этого дня. Отныне ты никто, ты вещь, и принадлежишь мне. И

ты будешь делать все, что я прикажу. Не то твоя маленькая сестренка пожалеет, что на свет родилась.

При упоминании сестры у девушки просто сердце едва не остановилось.

Чужая память нарисовала ей образ пухлощекого ангелочка со светлыми кудряшками.

Дыхание перехватило, в глазах потемнело.

«Да что ты переживаешь, Маня?! — думала она, сцепив зубы и изо всех сил стараясь сохранить невозмутимый вид. — Это же чужая девчонка! Вот это тебя никак не касается вообще! Хочет этот мерзавец отрываться на ней — да ради бога.

Но обмануть себя не удалось.

Никакая она не чужая, твердил разум, раз за разом подкидывая воспоминания с доверчивым взглядом малышки.

Она приехала вместе с Эвитой. Заложница положения, такая же испуганная, оторванная от дома и от родных. Эвита для нее последний лучик, единственныйзнакомый и родной человек в новом мире. Отвернуться? Позволить этому негодяи издеваться над ребенком, который смотрит на тебя доверчиво и умоляюще?

Обмануть ее?

Предать?

«Малышка не виновата, ни в чем не виновата! — в отчаянии подумала девушка, принимая и имя Эвиты, и ее наследие. — Если я не смогу защитить ее, то кто сможет?

Родной отец умыл руки! Вот шкура! Ох, если я выберусь из этой ямы Если я выживу! Мне мало будет посмотреть ему в глаза, я их выцарапаю»

И делает еще много чего интересного.

06 этом станут шептаться, нахально глядя в глаза Эвите, не скрывая своего презрения к ее положению. Над ней будут смеяться, и скоро она станет изгоем.

Жалкой потаскушкой при дворе.

«Кажется, у нее от ужаса сердце разорвалось, когда она увидела этого мерзавца без штанов, — в панике думала девушка. Она вспомнила, как уставшая Эвита разделась и легла в постель, и как ее оттуда грубо вытащили, в одной ночной сорочке. И притащили к принцу. Как невероятно унизительно! — И меня каким-то образом закинуло на ее место...

в ее тело…

— забудь, кем ты была до этого дня. Отныне ты никто, ты вещь, и принадлежишьмне. И

ты будешь делать все, что я прикажу. Не то твоя маленькая сестренкапожалеет, что на свет родилась.

При упоминании сестры у девушки просто сердце едва не остановилось.

Чужая память нарисовала ей образ пухлощекого ангелочка со светлыми кудряшками.

Дыхание перехватило, в глазах потемнело.

«Да что ты переживаешь, Маня?! — думала она, сцепив зубы и изо всех сил стараясь сохранить невозмутимый вид. — Это же чужая девчонка! Вот это тебя никак не касается вообще! Хочет этот мерзавец отрываться на ней — да ради бога.

Но обмануть себя не удалось.

Никакая она не чужая, твердил разум, раз за разом подкидывая воспоминания с доверчивым взглядом малышки.

Она приехала вместе с Эвитой. Заложница положения, такая же испуганная, оторванная от дома и от родных. Эвита для нее последний лучик, единственный знакомый и родной человек в новом мире. Отвернуться? Позволить этому негодяи издеваться над ребенком, который смотрит на тебя доверчиво и умоляюще?

Обмануть ее?

Предать?

«Малышка не виновата, ни в чем не виновата! — в отчаянии подумала девушка, принимая и имя Эвиты, и ее наследие. — Если я не смогу защитить ее, то кто сможет?

Родной отец умыл руки! Вот шкура! Ох, если я выберусь из этой ямы. Если я выживу! Мне мало будет посмотреть ему в глаза, я их выцарапаю»

Принц омерзительно усмехался. Он нащупал слабое место у Эвиты, да что там —он о нем знал. Наверняка и малышку сестру потребовал доставить во дворец лишь затем, чтобы с ее помощью было легче манипулировать девушкой.

— Что... что вы задумали?! Она же совсем ребенок! — выдохнула она.

— Ниче. Подметать мусор, таскать золу и уголь сгодится, — беспечно ответил принц.

— Но она не справится! Эта работа тяжелая, с ней не всякая взрослая женщина сладит.

— Не справится — будет сечена розгами, как следует. И так каждый раз, когда не сделает своей работы. Но это если ты заупрямишься. Так что все зависит от тебя!

Решайся. Что тебе дороже, честное и доброе имя, эти иллюзорные и призрачные добродетели, или все же жизнь твоей крохотной сестренки. Маленькие девочки очень горько плачут если их сечь розгами. Их крики и визги просто таки рвут сердце.

— Вы негодяй! Вы монстр, вы чудовище! — выдохнула девушка, сжимая кулаки.

— Да-да, — небрежно подтвердил принц, оценивающе оглядывая ее. — Твой папаша говорил то же самое. А сейчас ползает на брюхе и пресмыкается передо мной. А ты злишься, никак? Ух, какой темперамент! Знаешь, мне даже нравится, когда ты злишься.

Тебе идет Тем веселее будет тебя укрощать. Ты ведь строптивая кобылка, м-м-м? Не разочаруешь меня?

— Мерзавец.

— Ну на что ты готова ради нее? Сможешь ее защитить от жестокого мира?

— Вы не посмеете ее тронуть.

— Хочешь проверить? Это можно устроить. Но для начала я как следует накажу тебя за строптивость.

Он подошел близко-близко.

Практически вплотную.

Девушку окутал жар его молодого, сильного тела, аромат кожи опьянил ее.

«Ну, ведь роскошный же мужик, — страдая, подумала она, крепко сжав зубы, чтобы не закричать от страха. — Почему ж он козел-то такой?! Ведет себя так, словно ему не дают».

— Пожалуйста, — через силу произнесла она как можно тверже, стараясь не выдать своего страха, когда он коснулся ее лица, невесомо, почти нежно. — Не нужно... прошу...

Неужели вы опуститесь до банального насилия?!