Лёд - Лорен Донер Страница 2

Айс поднял голубые глаза и склонил голову, рассматривая ее волосы. Мэнди мысленно признала, что столько пристальное внимание от кого-то другого было бы неприятно.

— Днем я работаю в танцевальном клубе. Танцую современную хореографию, — она подняла руку и провела пальцами по короткому ежику волос на голове. Мэнди сбрила волосы на одной стороне головы у виска, оставив остальные локоны, выкрашенные в угольно-черный цвет с широкими ярко-синими прядками, ниспадать до талии. — Это чтобы вписываться в тусовку. В повседневной жизни я не люблю яркую косметику и излишне открытую одежду.

— Мне нравится, как ты одеваешься.

Мэнди улыбнулась.

— Большинство мужчин обожают корсеты и мини-юбки.

— К тебе часто пристают?

— Чаще, чем мне хочется признать, но я справляюсь.

— Дебби не выдержала и трех недель.

Мэнди еще помнила женщину, которая не сумела справиться с пристальным вниманием со стороны посетителей клуба.

— Просто она не знала, как отшивать придурков.

— И как же это делаешь ты? — Айс поднял голову.

— Спроси у своих охранников.

Похоже, ему не понравился ответ, учитывая его сощуренные глаза.

— О чем ты?

— Они часто пристают ко мне, — Мэнди повернула ногу так, чтобы продемонстрировать через боковой разрез на юбке нож, пристегнутый к бедру. — Обычно твоим головорезам хватает одного взгляда на нож, чтобы осознать, что их внимание нежелательно. Помнишь Рэнди? Он был довольно настойчив и не отступал, хотя я не давала ни единого повода. Ты уволил его около трех недель назад за алкоголь на рабочем месте, — она отдернула юбку, скрыв клинок. — Меня не интересуют интрижки на одну ночь. Но с тобой другая история. Мне бы хотелось познакомиться с тобой поближе.

— Если я связываюсь с женщиной, то только для секса… И я никогда не сплю с одной и той же дважды.

Такое заявление одновременно разочаровало и опустошило Мэнди. Слова Айса уничтожили любые надежды на их совместное будущее. Подобные отношения сулили лишь разбитое сердце, в чем Мэнди точно не нуждалась. Жизнь и так была достаточно суровой.

— Ох. Что ж, будь осторожен сегодня, — Мэнди повернулась, стараясь выглядеть невозмутимой, и взялась за ручку, желая выйти из кабинета. Как же ей хотелось сбежать.

— Мэнди?

Она замерла и оглянулась.

— Что?

— Ты не виновата. Дело во мне.

Мэнди не сумела сдержаться и фыркнула.

— Ну да. То же самое я говорю мужчинам, которые увиваются за мной. Чтобы не ранить их чувства. Мне пора. Пожалуйста, забудь о нашем разговоре, — она отвернулась и крутанула ручку, приоткрыв дверь.

— Мэнди, мне действительно приятно твое внимание. Но я не тот мужчина, который нужен тебе. Внутри меня лишь тьма. Может ты и одеваешься так, словно специалист в грехе, но на самом деле ты полна невинности. Я не хочу запятнать тебя.

Она захлопнула дверь и повернулась, хмуро взглянув на Айса.

— Ты совершенно не знаешь меня.

— Иногда ты проявляешь жестокость, но только потому, что тебя вынуждают. Сейчас я пытаюсь защитить тебя от боли, которую может причинить некто похожий на меня. Я не тот мужчина, который скрасит твою жизнь. Возможно, Майк никогда не упоминал, но он знает, как тебя достают множество придурков, принимающих твое тело за часть закулисных льгот. Но ты держишься и не думаешь увольняться. Меня это беспокоит. Я попросил Майка посадить тебя за стойку.

Она улыбнулась, забавляясь. Может бармены и не были вышибалами, но отличались довольно внушительным телосложением.

— В том нет необходимости. Ты явно не видишь, что я не так уж беззащитна.

— И как это понимать?

Мэнди замешкала, но затем, пристально глядя в лицо Айса, сократила расстояние между ними.

— Обычно я встречаюсь с парнями ростом не более пяти футов шести дюймов и не превышающим в весе ста сорока фунтов. Так в случае конфликта я сумею одержать верх. Большие мужчины пугают меня, ведь они могут причинить женщине непоправимый вред… но по какой-то неизвестной причине меня тянет к тебе. С тобой я чувствую себя в безопасности. В детстве я часто сталкивалась с домашним насилием, Айс. Мой отец был алкоголиком, предпочитающим вымещать свое разочарование на жене и детях. При конфликте с отцом нельзя было падать, потому что тогда он начинал бить нас ногами. Мы всегда вставали, иначе рисковали умереть от побоев. Мои братья переняли от него характер. Нас было пятеро. Я была самой младшей и единственной девочкой, — она вздохнула. — Вот почему я ушла из дома в шестнадцать. Мне надоело быть боксерской грушей для мужчин в семье. Если бы я осталась еще ненадолго, то могла бы оказаться в тюрьме за убийство.

— Не оказалась бы. В данной ситуации твои действия расценивались бы как самооборона, — Айс не на шутку разозлился.

Мэнди грустно улыбнулась.

— Семья свидетельствовала бы против меня. Ведь временами я была не самым послушным ребенком. Когда мне исполнилось тринадцать, отец избил мать до такой степени, что она попала в больницу, а затем напился до бесчувствия и заснул в гостиной. Она чуть не умерла. И я потеряла самообладание. Я решила, что он бы никогда не смог причинить ей вред, если бы имел две сломанные руки. Оказалось, я была права. Тогда мне очень помогла бейсбольная бита. Еще был случай, когда один из братьев убил карманным ножом моего хомяка. Просто приколол его к моей кровати. Брат хотел посмотреть, как я плачу, так как никогда не видел моих слез. В общем, я вернула ему нож. Брата пришлось отвезти в отделение неотложной помощи, так как я втыкала нож в его бедро до тех пор, пока он не рухнул на пол. Зато он четко осознал, что меня нужно бояться. Я не такая уж невинная и милая, какой кажусь. Но, наверное, будет лучше, если мы все же не будем встречаться. Ты говоришь, как ловелас. А я заслуживаю хорошей жизни с кем-то действительно достойным.

Она развернулась и вышла из кабинета, оставив Айса стоять с открытым ртом.

У Мэнди было настолько плохое настроение, что она шла, проталкивалась сквозь толпу фанаток, забывая просить людей отходить в сторону. Вернувшись на сцену, Мэнди вставила затычки в уши, защищая себя от громкой музыки. Ее руки дрожали, затрудняя обычные движения.

И вот пришло сожаление. Ей не следовало делиться с Айсом своими грязными секретами, но