Карнавал тварей - Эйден Пирс Страница 2

Я подавил все эмоции, которые мог, чтобы они уловили только мое раздражение. Это было несложно, поскольку в девяноста процентах случаев все, что я чувствовал рядом с близнецами, — раздражение.

— Проваливайте, уроды. Мои собаки голодны, и, если вы не хотите стать их завтраком, вам здесь нечего делать.

Рифф вошел в палатку, его хвост в отчаянии хлестал воздух.

— Ты плохо слышишь? Мы задали тебе вопрос.

Рафф бродил позади него, его голубые глаза сузились в смертоносные щелочки.

— Где. Блядь. Она. Находится?

Я поил собак, повернувшись к ним спиной, чтобы гончие знали, мне ничего не угрожает.

— Ваш нюх почти так же хорош, как мой. Вы можете почувствовать запах ее возбуждения на моем члене, и готов поспорить, что также чувствуете запах ее крови. Значит, точно знаете, где она. В моей постели, истекающая моей спермой, на ней только ошейник и синяки на бедрах.

Напряжение в воздухе было настолько ощутимым, что его можно было разрубить ржавым тесаком Ларри. Я ждал, пока они сорвутся и набросятся на меня. Мое внимание было сосредоточено на собаках, но это не значило, что я не был напряжен, как проклятая пружина, готовый на все, чтобы защитить себя.

Вместо этого Рифф, стал сбоку от меня, откинул голову назад и начал гоготать.

Собаки низко зарычали, их шерсть встала дыбом. Смеющийся клоун отпугнул даже ужасающих адских зверей.

Мое раздражение переросло во что-то более мрачное.

— Не мог бы ты поделиться этой чертовой шуткой? — спросил я тоном, который заставил бы любого другого отступить. Но клоуны лишь подкрались ближе, не обращая внимания на клетку с рычащими псами.

— Нам плевать на то, что ты трахнул Мэг, — сказал Рафф со смехом, его зеленые глаза сверкнули весельем. — Мы инкубы. Мы не занимаемся скрытной, собственнической чушью, от которой у тебя так сильно напрягается член.

— Тогда какого черта ты хочешь?

— Прошлой ночью мы слышали крики, — сказал Рафф, а Рифф добавил, — Это может означать только одно из двух. Ты причинил боль нашей девочке или удовлетворил ее больше, чем, по нашему предположению, может бесполый демон. В любом случае…

Близнецы встали по обе стороны от меня, так близко, что я мог чувствовать их тепло, чувствовать запах лака на ногтях Риффа и слабый запах жидкости для зажигалки, который, казалось, навсегда впитался в кожу Раффа.

— Мы хотим знать об этом все, — сказали они в унисон.

Рифф приблизился настолько, что его грудь задела мою руку. При этом контакте инстинктивно в руке появился кнут.

Внимание близнецов переключилось. Рафф усмехнулся.

— Ты пытаешься нас напугать или возбудить? Помни, это «Грешники Сайдшоу», где страх — удовольствие.

Вот тогда я это почувствовал.

Рывок, тянущий из глубины моего живота. Особенность инкубов заключалась в том, что они могли питаться не только похотью. Они обладали способностью питаться любыми эмоциями и черпать из них силу.

Эти уроды питались мной.

Внутри меня что-то щелкнуло.

Моя ладонь врезалась ему в грудь с такой силой, что Рафф отлетел назад. Он удержался, перевернулся в воздухе и приземлился на корточки.

Прежде чем Рафф успел встать, я уже возвышался над ним и ткнул ему в лицо рукоятью кнута.

— Никогда больше не питайся мной. Если только ты не хочешь, чтобы тебя разорвали на части.

Любой другой человек съежился бы у моих ног. Но этот сумасшедший инкуб облизал свои гребаные губы, а его маниакальная ухмылка растянулась шире.

— Ой-ой, «кожаный папочка» злится. Как бы ни было забавно, когда тебя разрывают на части на ринге, думаю, перенесем это на другой раз.

— Может быть, он имеет ввиду разорвать нас не на ринге, — вмешался Рифф, его тон намекал на что-то.

Рафф поднялся на ноги, провел рукой по своим неоново зеленым волосам.

— Ооо, черт возьми. Мое любимое…

— Недождетесь, даже в ваших самых диких кошмарах, бесы, — прорычал я, приподнимая верхнюю губу, обнажая острые клыки. Они подняли руки в притворной невиновности.

— Расслабься. Мы просто дразним.

— Да, издеваемся над тобой.

— В любом случае. — Рафф пожал плечами. — Мы бы не хотели, чтобы ты сорвался.

— Не знаю, Рафферти, — сказал его брат, наклонив голову и обводя меня горячим взглядом. — Если он сорвется, на всех нас будет пять членов и шесть дырок.

Рифф задумчиво кивнул, и его взгляд упал на мой пах.

— Мне нравится эта математика.

Клоуны пытались залезть мне под кожу, и Раздор спаси меня… это, блядь, работало.

— Если нужно, позвоните Мэг, чтобы узнать ее самочувствие, но держитесь подальше от моего трейлера, иначе я подарю ей пару все еще бьющихся клоунских сердец.

— Вместо этого возьми наши члены. Мэг это понравится больше. Не хочу портить ваши отношения, она подумает, что ты даришь хреновые подарки.

Была причина, по которой я держался на расстоянии от клоунов. Они умели действовать мне на нервы. Со всеми остальными я был уравновешен и спокоен — образец послушания. Всякий раз, когда я высвобождал свой адский гнев, я себя контролировал.

Но не с этими бесами.

Прежде чем успел сделать или сказать что-то, о чем бы пожалел, я развернулся и вылетел из палатки, звук их ехидного смеха сменился сводящим с ума гулом в затылке.

Трейлер Алистера находился в дальнем конце территории, вдали от всех остальных трейлеров и палаток. Я вошел внутрь, не удосужившись постучать. Он чувствует мое приближение задолго до того, как я дохожу до его двери.

Большинство людских историй о дьяволе полная чушь, но в одном они правы. Он красивый ублюдок. Особенно сейчас с полностью новой кожей. Портняжное мастерство Алистера улучшилось. Вы даже не заметите нить темной магии, сшивающую мертвую плоть.

Мой хозяин растянулся на кровати, без рубашки, заложив руку за голову.

На коленях у него лежала раскрытая книга. Алистер всегда читал, бешено поглощая человеческие тексты. Навсегда очарованный миром, от которого так долго был отрезан.

Удивительно то, что он крепко спал.

Раздору не нужно было спать, хотя иногда он уносился в космические просторы своего разума, чтобы избавиться от мыслей, которые, как я знал, преследовали его.

Но даже дьяволу снились кошмары.

Я взял книгу, чтобы вернуть ее на место, и остановился, увидев, что под ней. Его штаны были спущены, обнажая бедра и член. Судя по блеску его кожи, прошлой ночью он доставил себе удовольствие.

Я подошел к книжной