Веди меня через бури горы Химицу - Мицуно Вацу Страница 2

«Не леди ни разу, зато удобно, – мысленно усмехнулась я, не обращая внимания на то, как подросшая за лето грудь то и дело норовила показаться из распахнутого ворота. – Ещё и Финну наверняка понравится».

При мысли о тёплых руках сына местного конюшего, скользящих по моему телу, я почувствовала волну мурашек, пробежавших по спине. «Он обещал сегодня сделать меня женщиной… – Волнение, любопытство и нетерпение смешивались, подгоняя меня к месту свидания с Финном. – И почему конюшни так далеко от дома?!» Не глядя под ноги, я неслась по типичным английским полям к видневшимся вдалеке деревянным крышам стойл.

– Мр-м-я-я-яу! – яростное мяуканье заставило меня обернуться.

На бегу этого, конечно, делать не стоило – это я поняла, запнувшись о кочку и растянувшись на влажной после дождя земле. Рубашка тут же намокла, а в нос ударил резкий травяной запах.

– Вот дерьмо… – я тряхнула головой, отгоняя звон, ударивший по ушам во время падения. – Нао, ты меня убить захотел?!

Белоснежный кот – причина моего падения – спокойно сидел рядом, глядя на меня белёсо-голубыми глазами.

– Предупреждаю! – я села на колени и приставила палец к его холодному носу. – Если ты от меня избавишься, кормить тебя будет некому.

Кот лениво уклонился от прикосновения и, как ни в чём не бывало, принялся вылизывать лапу.

– Фу, ты же по мокрой траве ходил!

Взгляд, которым меня одарил Нао, красноречивее слов говорил: «И что?» Однако в следующую же секунду кот вальяжно подошёл ко мне, тыкаясь лбом в бедро. «Засранец, знает, что я готова всё простить его милой моське».

Рука и правда по привычке потянулась погладить белую шерсть, однако мысли о свидании с Финном были сильнее.

– Нет у меня времени тебя гладить, брысь домой.

Я встала, отряхивая с испорченной рубашки комки грязи и травы. Не сдаваясь, Нао принялся тереться о мои ноги.

– Пусти меня, – строго сказала я.

Кот команду проигнорировал. А попытку перешагнуть через него или обойти пресёк, впившись когтями в ногу.

– Ай! Больно же! – я попыталась поднять его на руки, но Нао выгнулся и зашипел. – Что на тебя нашло?!

Вспышка кошачьего гнева мгновенно сменилась покорностью. Пушистое чудо снова приникло к моим ногам, почти подталкивая обратно к дому.

– Нет, Нао. Брысь! Мне надо идти! Ты же вообще на улицу почти не выходишь, какого чёрта сегодня с тобой случилось?

Услышь меня сейчас миссис Тисл, наверняка ударила бы по губам за сквернословие, но вдали от дома я редко стеснялась в выражениях, которых понабралась у Финна. К сожалению, на Нао не действовали ни чертыхания, ни уговоры.

Я попыталась просто сбежать от него, но кот показал удивительную прыть, снова пуская в ход когти и оставляя на моей голени ощутимые царапины.

– Да прекрати же ты! – я упала на четвереньки, заглядывая Нао в глаза. – Мне хочется стать женщиной, понимаешь? Финн… Он… Он самый красивый парень во Флекни[4]. У нас вообще тут моих ровесников почти нет – все молодые уезжают в города или идут в солдаты. А мне уже восемнадцать! Половина деревенских девиц моего возраста уже замужем или просто были с мужчинами, чтоб узнать, каково это… Они мне всё-всё про это рассказали, и я тоже хочу!

Зачем я всё это говорила коту, который, очевидно, не мог понять моих переживаний, я не знала. Но Нао всегда казался умнее других животных, поэтому хотелось верить, что он успокоится из-за мягкого тона и позволит мне уйти.

– Мне всё равно замужество нормальное не светит, так почему я должна жить без любви? Нао, миленький, не знаю, что тебе от меня понадобилось, но потерпи чуточку. Я вернусь домой совсем скоро…

Хитрый комок шерсти подошёл ко мне и, поднявшись на задние лапы, упёрся передними мне в плечо. Это был настолько человеческий жест, что я почти уверовала в его разумность.

– Давай, мой хороший… Пусти…

Почесав кота за ухом, я поцеловала его в нос и быстро встала, не давая ему возможности впиться когтями в лицо.

– Мя-я-яу, – на этот раз мяуканье Нао было спокойным и даже немного грустным.

Остановить меня он больше не пытался, и я медленно, постоянно оборачиваясь, продолжила путь. Волнение и трепет в груди куда-то пропали.

«Вот ведь, зараза, такой момент испортил…» Я представляла свой бег по полям в распахнутой на груди рубашке очень романтичным. А теперь, измазавшись в земле, уже не чувствовала себя героиней какого-нибудь романа. Да и то, что я сказала Нао про любовь… Финн никогда не говорил со мной о любви. Точнее, он говорил, что любовь – это то, что обретается к старости, когда разум становится слишком слаб для рациональных и полезных мыслей.

Но я была уверена, что он просто стеснялся говорить о чувствах, а на самом деле был влюблён в меня. Иначе зачем дарил полевые цветы? Или покупал ленты на ярмарке? Или проводил со мной время в конюшне? «Вроде старше меня на год, а смущается своих эмоций, как ребёнок», – вот что я думала о словах Финна про любовь.

Прокручивая в голове подобные глупости и пытаясь оттереть зелёные разводы с рубашки, я дошла до конюшни. Официально они принадлежали моему отцу, но никто из живущих в коттедже Сакура не ездил верхом, поэтому большую часть времени они пустовали, а лошадей выводил на прогулки либо Финн, либо мистер Дэмсмол – его отец.

К счастью, старшего конюшего нигде видно не было. А вот высокую широкоплечую фигуру Финна я заметила сразу. Он полулежал на стоге отсыревшего сена, которое не пошло на корм лошадям.

– Финни! – крикнула я, подбегая и падая рядом с ним.

– Привет, птичка, – ухмыльнулся парень, открывая ряд не очень ровных и не очень белых, но всё равно самых красивых в деревне зубов.

От него пахло чесночным маслом, потом и лошадьми. Те редкие женщины из деревни, которые снисходили до общения со мной, примерно так и описывали настоящий мужской запах. А я… я уже научилась принимать его и даже почти любить. Финн притянул меня к себе, без лишних слов впиваясь в губы мокрым поцелуем. Целоваться с ним всегда было мокро, и я обычно старалась тайком вытирать рот, когда он отворачивался, чтобы под носом не пахло слюной. Это неудобство, конечно, не омрачало того факта, что я целовалась с мужчиной.

Семья Дэмсмолов служила