Сладкие цепи для Ястреба (СИ) - Элис Айт Страница 20

— Суана…

Мое имя в его устах звучало как заклинание. Я не могла сопротивляться, когда он потянул меня к себе. Последний, самый сладкий, самый горький поцелуй, последние объятия, такие нежные и одновременно раздирающие душу на клочья…

— Мое имя — Артан. Ун-Артан из дома Тэванар, — повторил он. — Я больше не какая-то там птица. И я вернусь.

После этих слов Ястреб ушел. Упорхнул на волю… А я опустилась на скамью и, уже не сдерживаясь, заплакала.

Я знала, что на самом деле он не вернется. И еще знала, что такого мужчину я больше никогда и нигде не найду…***Добро пожаловать в очередную «рабскую» историю — «Последний вождь вайясов» Алиеноры Брамс!

Глава 13

Спустя полтора месяца, в один из солнечных летних дней

— Шефанна, помоги-ка мне перенести этот столик!

— Госпожа, ну куда вы! — испуганно суетилась рядом пожилая служанка. — Не трогайте ничего, мужчины придут, сами все перенесут! В вашем-то положении!..

Я отмахнулась. Что в моем положении? Два месяца беременности — не тот срок, чтобы строить из себя хрустальную принцессу. Даже живот еще не округлился, хотя я нет-нет да клала на него ладонь, прислушиваясь к тому, что происходит внутри.

Мы с Ястребом очень бурно проводили время вдвоем. Ничего удивительного, что это закончилось именно так.

Шефанна по праву старшей женщины в доме и самого близкого мне человека узнала обо всем первая. Поглядывала она на меня теперь с неизменными вздохами, но избавиться от ребенка не предлагала. Если бы у нее хоть слово о чем-то таком сорвалось с языка, нашей дружбе тут же настал бы конец. Я и без Шефанны прекрасно знала, чем рискую.

Я по-прежнему оставалась одинокой вдовой, хотя дела мои пошли в гору после того, как я разогнала старых арендаторов и наняла нового управляющего. Молодой мужчина поселился вместе с женой и детьми, наведя немало шума. Зато он оказался толковым и ответственным работником в отличие от Кефара, который ушел на покой.

Старик здорово подпортил мне жизнь своими недомолвками, но мне сложно было таить злобу на человека, который так долго заботился обо мне. В конце концов, он искренне верил, что старается ради моего благополучия. А я тоже хороша — слишком долго закрывала глаза на то, что он перестал справляться с задачами. Теперь Кефар занимался садом, разделив эту работу с мужем Шефанны, и возился с детьми. Это ему нравилось, и там он точно не мог принести вреда.

Еще мы наняли новую кухарку. И несколько крепких охранников. Да и вообще жизнь улучшалась, становилась шумнее и веселее. После того как мы поймали ун-Фатиха и я доказала перед эмиром вину преступников, в Хелгайе на меня стали смотреть иначе, с уважением. Сам эмир начал приглашать меня к себе на праздники, хотя раньше он вряд ли помнил мое имя.

Родить после этого ребенка, будучи безмужней, означало вновь рухнуть в глазах всего общества, потерять все, чего я добилась.

Мне было плевать.

Вестей от Ястреба не приходило. Ну, в нормальном понимании этого слова. Он очистил свое поместье от мошенников — это было известно доподлинно, потому что часть его команды привезла в Хелгайю пленников, которых бросили в тюрьму. Один из них, по имени Алфарух, попросил встречи со мной. Когда я в изумлении прибыла в темницу, парень ползал по земле, размазывая сопли, и в слезах молил прощения за то, что провинился передо мной. Якобы грозный пират по имени Ястреб угрожал ему, что если Алфарух не разжалобит меня, то его найдут и… в общем, без наказания не оставят. Я не знала, смеяться мне или ужасаться изощренной пиратской выдумке, но на всякий случай прилюдно заверила, что Алфарух обещание выполнил и прощения у меня попросил. Правда, толку-то с того — с учетом всего, что парень натворил, суд не вынесет ему хороший приговор. Зато своеобразный «привет» от Ястреба дошел, да…

И всё. От человека, который покинул родной дом, чтобы скитаться по морям, большего ждать не стоило. Да и вообще, с глаз долой, из сердца вон — эта поговорка появилась не на пустом месте.

Только я не хотела забывать. Я хотела всегда видеть Ястреба перед собой — в глазах его ребенка. Никакие другие мужья или репутация мне были не нужны. Не в обмен на это.

Вместе с Шефанной, кряхтя, мы перенесли столик на новое место. Я критически осмотрела результат и, кивнув, осталась довольна. Изменилось немногое, но комната выглядела по-новому. С учетом всех изменений в жизни мне это пришлось по душе.

— Госпожа! Госпожа! — раздался с первого этажа встревоженный голос одного из охранников.

— В чем дело?

— У дверей мужчина, просит встречи с вами. Утверждает, что ему назначено, но вид у него подозрительный, поэтому мы его пока не пустили.

— Ну и как его имя? — уточнила я, мысленно перебирая всех, кто должен был сегодня прийти.

Вроде бы никто. Тогда кто там ломится?

— Странное, птичье какое-то…

Сердце ухнуло в пятки, в глазах потемнело. Шефанна охнула, придерживая меня за руку, но я быстро пришла в себя.

— Откройте двери и впустите его, — хрипло ответила я.

Когда я наконец спустилась на негнущихся ногах, гость уже вошел в дом.

Мужчина передо мной еще больше загорел, немного подстриг волосы и разоделся в расшитый шелк, а в руках держал большую шкатулку, инкрустированную перламутром. У него не было ничего общего с тем полуголым диким рабом, которого ввели сюда не так давно в цепях, и все же это был он, Ястреб.

Мой Ястреб с его жгучими глазами и характерной ухмылкой…

— Соскучилась? — улыбаясь, спросил он.

И манеры те же — ни «здравствуй», ни «как дела». Словно мы разошлись только вчера.

— Конечно соскучилась, — согласилась я, подходя ближе. — Где ты так долго пропадал?

— Прости, — серьезно сказал Ястреб. — Мог вернуться неделю назад, но подумал, что негоже приезжать без приданого. Поэтому сплавал с ребятами кое-куда и забрал старую заначку. Как тебе — нравится?

Он распахнул шкатулку. Внутри засверкали золотые монеты, ожерелье с рубинами, россыпь крупных жемчужин. Я заглянула туда машинально, чувствуя себя так, словно меня ударили по голове мешком. Стоило это какую-то прорву денег, такое количество драгоценностей я еще никогда не видела вместе.

— Что это? — глупо переспросила я.

— Приданое, — спокойно повторил Ястреб. — Надеюсь, оно тебе по вкусу? Мне тут доложили, что на тебя сам эмир глаз положил, а у меня вообще-то