История одной лисицы - MaksPlus Страница 20

Она проехала дополнительные две сотни метров и только тогда рискнула остановиться и покинуть машину. Захваченная из дома на случай дождя чёрная накидка пригодилась как никогда, и лисичка, набросив её на себя, подбежала к КПП. Пропустят ли её? Тангл это сейчас не волновало, и она, по старой привычке вытащив пропуск и приложив его к пропускному устройству, лишь на мгновение подивилась тому, что тот всё ещё работает. Но эта мысль сразу же позабылась, как только она пересекла порог.

Главные коридоры были полны сотрудников, и ей пришлось приложить все старания, чтобы остаться незамеченной, к счастью, никто не обратил внимания на юркую фигурку в чёрном. Подняв мордочку, чтобы уточнить номер кабинета, лиса решительно повернула ручку и вошла внутрь.

Он был здесь, как она и чувствовала. Лениво дёрнул белым ухом на звук дверного хлопка и поднял голову, намереваясь спросить что-то, но так и не произнеся ни слова. Он узнал её даже под капюшоном накидки, тем не менее она всё равно скинула его и подсела рядом. Фантайм Фредди горько улыбнулся и провёл по морде лапами, вытирая слёзы о шерсть. А ведь она уже и забыла когда в последний раз видела его слёзы — должно быть, никогда.

— Ну вот и всё, Тангл, настал этот день. Спрингтрап приказал привести Мангл к нему… — Фантайм Фредди провёл лапой по какой-то бумажке, лежащей перед ним на столике, аккуратно расправил её и вновь уткнулся носом в шерсть. Тангл наклонилась ближе, осторожно беря чуть размокшую от слёз бумагу и всмотрелась. Фотография, одна из тех, что были сделаны ещё в те далёкие счастливые времена, когда их с сестрой родители были живы. Вот сама Тангл, смеющаяся над какой-то шуткой в объятиях Фантайм Фредди, скорчившего забавную моську, а вот и дорогая сестрёнка, ещё совсем маленькая, улыбается и смотрит в камеру. Теперь же счастливое лицо полярного медведя искажено гримасой печали и отчаяния, маленькой сестрёнке грозит страшная опасность, а сама Тангл совершенно ничего не может поделать. — Я ведь говорил, что этот день настанет. Спрингтрап рано или поздно всё равно бы учуял исходящую от неё мощную Силу. Даже я, не обладая этим, всегда чувствовал лёгкость и успокоение рядом с ней, настолько мощное у неё поле.

Всхлипнув и вновь вытерев выступившие слёзы, Фантайм Фредди отстранился от хотевшей было обнять его лисицы и поднялся. Отвернулся к окну, чтобы она не видела новых солёных дорожек, проложивших свой путь по белоснежному меху, однако отражение в стекле всё же показало его глаза — голубые, посеревшие от грусти, пустые и безэмоциональные. Кажется, в нём не было больше той печали, и лишь слёзы всё продолжали по инерции катиться по подбородку вниз…

— Я должен кое-что тебе рассказать, Тангл. Когда ты ушла из корпорации, я совершил страшную ошибку… — он всё же повернулся и взору Тангл предстала вся пустота и обречённость, что отражались в его морде, больше похожей теперь на маску. — Я стал работать на Спрингтрапа. Задания, которые он поручал, в основном звучали как «пойди туда-то, устрани того-то». И я шёл. Я убивал. Убивал, думая, что таким способом сглажу свою душевную боль. Он пообещал мне, что устранит эту боль. Теперь я понял, что он мне нагло врал. Всё время. Я подвёл всех и в первую очередь тебя. Мне нет прощения за то, что я сделал. И сейчас я фактически убил Мангл… — не в силах больше сдерживаться, он закрыл морду лапами.

Тангл в ужасе прикрыла лапкой рот. Разумом она понимала, что он говорит правду, ему нет смысла лгать ей. И ничего уже не изменить. Не изменить того, что её возлюбленный стал убийцей, отнимавшим чьи-то невинные жизни, жизни тех, кто просто чем-то не угодил тому тирану-деспоту, что отдал приказ убить её драгоценную сестру. Не изменить того, что этот убийца, в которого превратилась любовь всей её жизни, всецело подчиняется этому самому деспоту, которого она ненавидела всей душой, которому желала не просто смерти, а все его злодеяния, а вечных пыток где-то на нижних кругах. Не изменить уже ничего…

Но сердце её считало иначе. Тангл ведь помнила, каким он был до всего этого. Весёлым, жизнерадостным, общительным и обаятельным, он был тем, который всегда поддержит и всегда поймёт, всегда поможет и всегда будет рядом, будет поддержкой до самого конца. Он был тем, кому хотелось верить, он был тем, кого хотелось видеть, он был тем, кого хотелось любить. И ведь именно он был тем, к кому она шла сегодня, наплевав на опасности, наплевав на то, что здесь её могут вычислить в любую минуту. Она пришла к нему, потому что её привело к нему сердце. Потому что сердце чувствовало — он всё тот же…

— Все мы совершаем ошибки. Конечно, то, что ты сделал, чудовищно, но для меня это не имеет значения! — её голос дрожал, но воля была твёрдой. Она не позволит ничему встать на пути их счастья! — Ещё не всё потеряно. Мы можем уехать далеко отсюда, спрятаться там, где Спрингтрап не сможет нас найти. Идём со мной, прошу тебя!

Фантайм Фредди слабо покачал головой.

— Уже слишком поздно. Спрингтрап начал подготовку войск. Мы не сможем уйти далеко, за мной, да и вами тоже следят агенты корпорации. Как только мы попытаемся уйти, нас сразу же поймают.

В его голосе не было ничего, только пустое констатирование факта, сухое и противное. Некуда отступать, обстоятельства не позволят случиться тому «долго и счастливо», о котором они когда-то мечтали. И это неимоверно… злило. Сейчас Тангл злило всё — и невозможность убежать, и смертельная опасность, и… и то, что ей с её любовью не позволено быть вместе!

— Мне всё равно. Я не для того растила Мангл, чтобы теперь вот так просто отдать её этому ублюдку. Я не позволю ему убить её! — она резко подошла к медведю и развернула к себе, хватая за галстук и шипя прямо в морду: — Мне плевать что ты сделал. Я хочу сказать тебе то, что следовало уже давно. Я люблю тебя. Всем сердцем. — она приложила палец с острым коготком к губам