Сказание о демоне - Айла Берен Страница 20

Он тяжело опустился на камень и устало потер переносицу.

— Пошли, пташка! — Нобору схватил меня за лодыжку и поволок к выходу. — Не волнуйся, Кагэ, я скоро вернусь и помогу разобраться с тем, что тебя гложет. А пока разберусь кое с чем другим…

Он бросил многозначительный взгляд в мою сторону. Меня пробрала дрожь — что этот демон задумал?..

— Нет, погоди! — Кагэцуя вдруг подбежал и склонился надо мной. Я ощутила холодок его дыхания на щеке, мокрой от слез.

— Ответь мне… Ты хочешь жить?

Когда я заглянула в его глаза, то увидела… колебание?!

— Ответь, — голос Кагэцуя прозвучал негромко, но твердо. — Ты действительно хочешь жить?

Я раскрыла рот, пытаясь выкрикнуть «Да!». Но горло перехватило, и я судорожно кивнула.

Тогда Кагэцуя аккуратно обхватил мою голову ладонями — одной под подбородок, другой накрыл затылок. Его пальцы были прохладными, но прикосновение удивительно бережным. Он приподнял мое лицо, почти касаясь губами уха:

— Скажи это. Произнеси вслух, что ты хочешь жить. Я должен это услышать.

Его дыхание обжигало кожу. Я собрала последние силы… и прошептала дрожащим голосом:

— Я хочу… я хочу жить!

Кагэцуя едва заметно кивнул. А затем подхватил меня на руки… Я закрыла глаза, прижавшись щекой к его груди.

Неужели меня спасет тот, кто пытался убить меня?! Если нет, то… мне конец…

— Нобору, теперь девчонка принадлежит мне! — рявкнул Кагэцуя. — Я сам решу, что делать с ней. А ты пока развлекись с императорским отрядом — они приближаются с севера.

Когда Кагэцуя взмыл в воздух, я изо всех сил вцепилась в него, вжала лицо ему в грудь и зажмурилась.

Скоро он приземлился и побежал. Я приоткрыла глаза — мы неслись по густому лесу. Сквозь листву пробивались солнечные лучи.

Куда он несет меня и зачем?

Через некоторое время Кагэцуя остановился и аккуратно опустил меня на землю у огромного дерева.

— Ты меня слышишь? — его пальцы коснулись моего подбородка. — Открой глаза.

Я послушалась и уставилась прямо в его светло-серые глаза. Взгляд у демона был странный: оценивающий и в то же время настороженный…

— Заключим с тобой договор. За службу я подарю тебе жизнь и отпущу. Ты будешь свободна, когда я достигну своей цели, а до тех пор ты вся в моей власти. Расторгнуть договор можно и другим способом, но ты же сама сказала что хочешь жить? Ну, так что Согласна?

— Д-да, согласна… — прошептала я.

— Громче, скажи громче! — настойчиво повторял Кагэцуя сжимая мою руку. Потом поднял рукав, оголив запястье. — Говори…

— Я согласна, согласна!

— Отлично, а теперь скрепим договор кровью. Другие демоны не тронут тебя, увидев мою печать. Отныне твоя жизнь, душа и тело принадлежат мне.

Он развернул меня к спиной, обхватил талию и прижался грудью. Затем поднял мое запястье и поднял на уровень глаз. Его кожа побелела, а из пальцев выросли длинные когти, острые как шипы.

Медленно он рассек мне кожу на запястье. Наружу выступили капли крови.

Не успела я дернуться, как Кагэцуя заглянул мне в глаза и улыбнулся, обнажив белоснежные клыки. Одним из них он прикусил себе губу и прильнул устами к моему окровавленному запястью.

Сердце забилось в груди — все быстрее и тяжелее! В глазах потемнело, и сознание покинуло меня.

Последним что я слышала, был собачий лай и голоса людей, разносящиеся эхом по лесу.

Глава 15

На этот раз я очнулась в повозке, трясущейся на ухабистой дороге. Каждый камень, который встречали деревянные колеса, отдавался болью в ноющей спине и голове.

Прищурившись, я открыла глаза и попыталась приподняться, опершись о соломенный настил. Но чьи-то руки опустились мне на плечи, настойчиво укладывая обратно.

— Вам лучше не вставать! Скоро мы приедем в военный лагерь, и там вас осмотрит лекарь.

Отвернувшись от слепящего солнца, я увидела рядом солдата с головой, обмотанной кровавыми бинтами. Парню от силы лет восемнадцать, но на его юном лице уже лежали морщины, забитые грязью и запекшейся кровью. Одет он был в черное — как и воины за стенами дворца.

— Что произошло? — хрипло спросила я, оглядываясь по сторонам. Вокруг простирались бескрайние леса. Дорога уводила куда-то вдаль сквозь зелёные гущи.

— Д-д-емоны… Т-т-ак много их еще никогда не было возле столицы, — сказал молодой воин, его голос дрожал. — И повезло мне вступить в отряд именно с-с-ейчас!

С этими словами он перекатился с колен на бок и, схватившись за перевязанную голову, сдавленно застонал.

Справившись с болью, он продолжил:

— А вас мы нашли в лесу без сознания, когда шли на подмогу к нашим. Вы нам жизнь спасли, можно сказать! Нас как раненых послали отвезти вас в лагерь.

— Хватит ныть! Императорский отряд, демоны возле самой столицы, да вы практически дома! А я бы сейчас служил где-нибудь на северной границе, жопу морозил и отбивался от дикарей. Там не поймёшь, кто страшнее — они или демоны! — заворчал второй солдат из угла повозки. На вид куда старше и опытней.

— Ты бы рот прикрыл, тут же девушка! — осадил ворчуна молодой воин.

— Может девушка, а может и нет! — настаивал его товарищ. — Девушки не валяются в лесу, кишащем ёкаями. Может, она демон?! Прикинулась беспомощной барышней, а ночью как вскроет глотки всему лагерю…

После его слов молодой воин с подозрением посмотрел на меня, но всё же улыбнулся. У меня не было ни сил, ни желания доказывать свою человеческую природу. Я просто отвернулась к стенке и принялась глядеть в щели в досках, между которыми мелькали бесконечные деревья, окружавшие дорогу плотной зеленой стеной.

Наконец послышались голоса, и повозка остановилась.

— Подождите здесь, я за носилками и парнями посильнее! — сказал юный солдат и спрыгнул на землю.

— Можно подумать, она куда-то денется! Погляди, сколько тут вкусной человечинки, — проворчал бывалый солдат и, опираясь на палку, перевязанную тканью, с трудом сполз на землю. Взглянув на меня, он сплюнул и поковылял вслед за первым.

Я не винила его за подозрительность. По роду службы солдату положено сражаться с ёкаями, и его жизнь, наверняка, не раз висела на волоске. А мне хватило и пары встреч с демонами, чтобы они навсегда врезались в память.

Дождавшись, пока затихнут шаги, я снова попыталась встать. Некогда ждать, пока меня перенесут и уложат в лагере. Нужно уходить прямо сейчас!

И тут мою голову заполонили мысли об Иоси. Что если он погиб?! Из глаз полились слезы. Я задрожала, но, кое-как