Попал! В хорошие руки. Лазейка-портал - Мартиша Риш Страница 20

Узкая дверь, привычная мгла парадной, мигающая лампочка под потолком, потускневший витраж тонкой работы, старинный камин здесь же, в углу. Морок я с себя стянула прямо у ступеней. Теперь на мне только обычное платье, не короткое и не длинное. Чем оно так не понравилось Оскару — понятия не имею.

Лифт не работает последние лет пятьдесят — сущая мелочь по сравнению с тем, сколько лет он безупречно трудился до этого. Имеет теперь полное право сидеть в своей клетке, как попугай. Я взбежала по лестнице на второй этаж, достала по привычке ключ, лучше было, наверное, позвонить в звонок. Ну что уж, теперь-то? Едва попала ключом в замочную скважину, повернула с усилием. Для этого пришлось иезуитским способом опустить ручку. Сколько лет прошу Ваньку что-нибудь с этим сделать, а ему всё равно, только обещает поправить. Глупости, какие же это все глупости!

Открыла дверь, в квартире пугающая тишина. Пусто, совсем пусто, нет никого! Может, пишут заявление в отделе. Шагнула вперёд, запнулась о дочкины туфли. Она в них сегодня в школе была. А вон и Ванькины башмаки. Они что, не искали меня? Почему так? Да нет, быть этого не может, меня в семье любят. Точно любят!

Я бросила на пол сумку, толкнула дверь дочкиной спальни. Спит, зайка моя, вытянулась на постели, раскидала руки в разные стороны так, как будто она совсем ребенок. И что мы будем с ней делать, когда выдадим заму? — в который раз подумалось мне, — Ведь зашибет мужа своим тонюсеньким кулачком, будет обидно! Хоть пеленай ее! А, впрочем, пускай этим занимается муж.

Фух, главное — Анька моя дома, не бегает по улицам, не ищет свою безрассудную мать. Наверное, дочка пришла с курсов и сразу же бухнулась спать, а то, что меня нет дома даже и не заметила. Но Ванька-то должен был испугаться! Заревновать там, не знаю? Я сделала шаг до двери нашей с ним спальни. Тихонько отворила дверь.

Муж спит, прижал к груди подушку, уткнулся в нее носом, сопит. Пожалуй, я даже ревную. Ведь на этом сладком месте должна была быть я сама.

Так что, он тоже ничего не понял? Как так? Пропади я на всю ночь, и то ничего бы не случилось, оказывается. Пожалуй, это даже обидно. Я думала, меня все любят, ждут, переживают, думала, муж бушует, звонит в скорую и в милицию. А он просто спит и все. Меня, похоже, убьют, так домашние это заметят только тогда, когда холодильник опустеет да чистого белья не останется. Неужели все действительно так? Может, я утрирую? Но спят же! Причем оба.

Я сбросила туфли, прошла в кухню, выложила кусок буженины на стол, прислонила к нему полголовы сыра. Хороший мальчик Анджел, не пожадничал, все-таки успел и его сунуть мне в сумку. Мелочь, а так приятно. В раковине, как обычно, возвышается гора посуды, Анька перемыть не успела, да я ее и не ругаю. Утром у дочки школа, днем курсы, вечером успеть бы сделать уроки к следующему дню. И я-то ничем помочь ей не могу, времени не хватает.

Я вздохнула, еще раз окинула взглядом кухню. Да уж, поспать я сегодня уже не успею. Может, Ванька с утра посуду помоет? У него выходной, да только от мужа этого не дождешься. От женской работы он отлынивает с мастерством фокусника.

Я прошла в самый угол кухни, туда, где в стене была неприметная дверь. Дом-то старый, раньше здесь люди жили с прислугой. Вот и вышло, что при кухне есть крохотная каморка для кухарки. Только кухарки у нас в доме нет, зато есть я.

В большой комнате дочка живет, подростку нужно много места для книг, для вещей, для шкафов. В средней комнате живем, вроде как, мы с Ваней. Но я ему вечно мешаю, когда проверяю тетради или работаю за компьютером. Поэтому как-то так вышло, что в ту комнату я прихожу только спать. А сама целые дни провожу здесь, в уголочке за плитой, как Золушка или как мышка. Вот и привыкли мои, что я вроде бы дома, а с другой стороны, веду себя как прислуга — лишь бы господам не мешать.

Я внезапно посмотрела на свою жизнь с другой стороны. Деньги в дом приношу я, посуду мою тоже я, и готовлю, и стираю, пусть и в машинке, тоже почему-то исключительно я. Вдобавок выслушиваю лекции от свекрови о том, как мы неправильно живём, а после нее еще и от Ваньки. Все ему вечно не нравится. А ведь он мне даже не муж, и живем мы в моей квартире.

Я начала злиться, и сама себя одернула. Ваня тоже устает на работе, свекровь привыкла чувствовать себя во всем главной, а я? А мне приходится все это терпеть. И деваться вроде как некуда. Наверное, нужно просто всем вместе сесть за стол и поговорить. Нормальные люди так решают свои проблемы. Я объясню, что очень устаю, что занятость возросла, нужно заполнять теперь кучу отчетов. Семья поймёт. Ведь они меня любят, значит, точно все изменится. Только и нужно, что уметь договариваться.

Целый час я проверяла тетради, потом мыла посуду, наскоро нарезала завтрак. Случайно уронила поднос, он прогрохотал на весь дом. Тут и Аня проснулась, высунулась на кухню, потянула носиком-кнопкой.

— У нас есть еда?

— Да, бутерброды. С бужениной и сыром. Будешь? Еще фрукты.

— Ма, ты кого-то ограбила? А что у тебя с волосами?

— А, это? Катюша покрасила. Помнишь, я тебе говорила, у нас новая буфетчица появилась. Вот, предложила, а я и согласилась. Тебе не нравится? — я обернулась. Анютка поджала губы, склонила голову на бок.

— Выглядишь, как Барби, но тебе идет. А с губами что?

— А что с губами?

— Не знаю, ты как-то вся изменилась. И платье тебе очень идет.

— Спасибо. Все, я побежала. Ты садись кушать, не экономь, можешь пару бутербродов в школу взять. Мне не жалко.

— Ма, ты мне ничего не хочешь рассказать? — Аня прикрыла дверь с кухни и посмотрела на меня так, что захотелось сознаться сразу и во всем.

— А что я должна тебе рассказать?

— Шикарная прическа, новое платье и не абы какое, реснички нарастила, туфли новые. Ты с кем-то познакомилась?

— Ну тебя. Туфли мне Анна