Марьяна Сурикова - Не зная пощады (СИ) Страница 21

— Нашел кого жалеть, дурак! Если это та из шести, то представь, скольких людей она загубила. Такую сразу кончать надо, пока в себя не пришла. Надо ждать Вильдана. Без инквизиторского меча не справиться.

— Он сам ее заколет?

— Дурак ты, Тер, что ли? Он не убивает бесчувственных ведьм, только в бою их побеждает, а с остальными разбираются другие, вроде нашего начальника.

Человек по имени Тер задумчиво покачался на стуле, потом перевел взгляд на меня.

— А это кто такая?

— Не знаю. Вроде человек, но поймали ее вместе с предательницами. Она на Рика бросилась, когда тот пытался ведьму поднять. Вцепилась в него словно тигрица.

— Я слышал, эти ведьмы за своих горой стоят. Непонятно только, зачем они к себе еще и молодых девчонок приманивают?

— А что тебе непонятно? Непроявленная она, других они не держат.

— Раз непроявленная, тогда ее в замок надо.

— Ты хоть иногда думаешь, что говоришь? Какой замок? Она уже к восставшим присоединилась. Теперь только казнить.

— И эту казнить?

— Угу.

— Вы так скоро всех баб в стране перережете, кто тогда останется?

— Обычные бабы и останутся, мало тебе что ли? Или на ведьме жениться надумал?

— Да упаси меня инквизиторский меч! Чего на них жениться? Ночку бы провел. В этом деле им, говорят, равных нет.

— Молод ты еще, похоть до добра не доводит.

— Слушай, Седрик, не выйдешь ли на полчасика, пока я тут с этой малышкой побеседую. Ничего так.

— Идиот ты, иначе не скажешь! Да если она действительно непроявленная ведьма, то сам потом в петлю полезешь.

— С чего бы это?

— Да был тут один такой, прельстился невинной ведьмой. Ее потом казнили, а этому сластолюбцу так и не удалось от проклятия своего избавиться, повсюду она ему мерещилась, ночами спать не мог. Потом сам на себя руки наложил.

— Да ты чего?

— А того! Нельзя их трогать, лучше уж сразу убить.

— Тьфу ты, и тут неудача. Так ты ее убивать будешь?

— А кто еще? Клинок вот уже приготовил.

Я стояла у стены не дыша, не осознавая до конца, что все это они говорят про меня.

— Слушай, я пойду тогда, ладно?

— Иди уж, куда тебе.

— Ну давай, у тебя рука набита, только не мучай ее зря.

— Что я, изверг что ли. Все сделаю быстро, она даже не почувствует ничего.

Второй человек вышел, а инквизитор нагнулся и достал что-то из ящика стола. Развернув белую тряпку, вытащил из нее длинный серебряный кинжал, потом встал на ноги и приблизился ко мне. Я вжалась спиной в стену, с ужасом глядя на блестящее лезвие.

— Что толку теперь пугаться-то? — вопросил инквизитор. — Раньше думать надо было, когда с предательницами связалась. Теперь уж поздно, — и занес руку для удара.

Я зажмурилась, задержав дыхание и ощутив неумолимое приближение холодного клинка, а потом раздался крик.

Широко распахнув ресницы, увидела, как инквизитор отдернул руку, выронив оплавленный клинок на пол. Отступая назад и тряся обожженной конечностью, он кричал:

— Это еще что такое? Что за чары? Эй, ты слышишь? А ну отвечай!

Я молчала.

Мужчина отошел обратно к столу, смочил белую тряпку водой из графина и замотал ноющую ладонь.

— Молчи, молчи. Найдем того, с кем заговоришь.

Так в тишине мы провели с ним некоторое время, когда дверь снова отворилась, и зашел все тот же молодой человек.

— Эээ, чего это? Живая?

— Слушай, тут магия какая-то. Что Вильдан, ушел уже?

— Собирается.

— Ведьма та самая?

Парень кивнул.

— Ступай-ка обратно к нему, да зови сюда. Скажи, дело срочное.

— С ума сошел! Сам к нему ступай. Я его похлеще твоих ведьм боюсь.

— Иди, дурак, он потом тебе еще спасибо скажет.

— Врешь ты все, сам просто боишься идти.

— А ну пошел быстро, будешь еще препираться!

— Тьфу ты! — сплюнул молодой инквизитор и выскочил из комнаты, громко хлопнув дверью.

Я стояла у стены, едва живая от ужаса. Руки затекли, ноги ныли, а голова до сих пор ощутимо болела после удара. Сердце сжималось в груди от страха за сестру и за собственную жизнь. Я была настолько испугана, что вздрогнула, когда дверь снова отворилась, пропуская внутрь высокого человека в темном плаще. Невольно уставилась на верховного инквизитора широко раскрытыми глазами, с удивлением рассматривая очень светлые, почти белые волосы, крепкую подтянутую фигуру и довольно молодое лицо. Это и есть их страшный Вильдан? Да он даже не похож на инквизитора! Я уже нарисовала в своем воображении образ грузного старого человека в шрамах с огромным древним мечом в руке. Вновь вошедший на меня не посмотрел, сразу развернулся к подскочившему и почтительно склонившемуся пожилому подчиненному.

— Господин Вильдан.

— Зачем звал? — голос оказался на удивление приятным, хотя в нем прозвучали стальные нотки.

— Это пособница заговорщиц, схватили вместе с ними. Я собрался провести казнь, но когда занес клинок и коснулся кожи, оружие расплавилось прямо в руках.

После его слов Вильдан развернулся и посмотрел на меня. Вот в этот самый миг я отчетливо осознала, что именно этот мужчина и есть верховный инквизитор.

На меня смотрели ярко-синие глаза. Цвет их напомнил об одном человеке, чей образ я бережно хранила в памяти все эти годы, человеке, который спас меня однажды на улице. Никогда больше я не встречала столь удивительного синего оттенка. Вот только у этого взгляда не было ничего общего с тем добрым и насмешливым выражением, присущим глазам мужчины по имени Кристиан. Это были безжалостные очи безжалостного человека, холоднее льда, острее самого острого кинжала. От их выражения замирало сердце, дыхание останавливалось в груди, и хотелось бежать, бежать, спрятаться как можно дальше, заползти в какую-нибудь неприметную щель, откуда он меня не достанет.

Инквизитор шагнул ко мне, и я дернулась в своих цепях в тщетной попытке убежать. Он приблизился и вытянул руку, хватая тонкую ткань высокого ворота моего наглухо закрытого платья, а потом резко дернул его вниз, оголяя шею. Свет блеснул на тонкой цепочке, скользнув по поверхности старинного медальона. Инквизитор отвернулся, обратившись к сидящему словно замершая статуя мужчине:

— Вы не додумались проверить наличие амулета, сразу позвали меня? Вам так надоело здесь работать?

— Господин Вильдан, — побледнел инквизитор, — простите, я думал, вдруг магия.

— Какая магия? Это непроявленная ведьма.

— Простите меня, верховный инквизитор. Я сейчас же сниму медальон!

Он резво подскочил ко мне, протягивая трясущиеся руки, но едва коснулся тонкой цепочки, как с криком отдернул обожженные пальцы.