Минни (СИ) - Соловьева Екатерина Страница 21

— Свободы.

Он саркастически усмехнулся.

— Меня скоро убьют. Яксли подозревает меня. Он видел… После той стычки у Стоунхенджа он приглядывает за мной… Так что скоро ты получишь свою свободу. А сейчас… скажи, чего хочешь сейчас.

Вместо ответа она села и обняла его за шею.

— Тебя не убьют! Я их всех заколдую. Я ведь ведьма, ты знаешь?

— Моя. Моя ведьма, — прошептал Люциус, запуская пальцы в её пышные волосы на затылке и приникая к устам жарким поцелуем. — Mea est anima tua aternum…

* * *

После той ночи Минни казалось, что время несётся с поразительной скоростью. Спустя пару дней после Хэллоуина в поместье гостили Гринграссы и Паркинсоны. Мастер Драко много танцевал с юной Асторией и шутил. После того, как Минни подвесила его в воздухе, он старался не встречаться с ней взглядом.

Леди Нарцисса с каждым днём мрачнела и теряла свою легкомысленность. Девушка поняла, что Люциус в конце концов сообщил и жене о том, на чьей теперь они стороне. Леди Лестрейндж хмуро зыркала на всех и время от времени потирала предплечье с Меткой.

Поместье то затихало, словно перед бурей, то превращалось в гудящий улей. Из каминов поочерёдно появлялись то мистер Эйвери, то мистер Долохов, то мистер Яксли. На последнего Минни боялась даже смотреть, помня слова Люциуса о подозрениях. Гости обсуждали ярость Лорда и пропажу той самой Шляпы. Вслух обвиняли школьников и преподавателей Хогвартса, которые недавно посещали кабинет директора. И шёпотом роняли предположения о шпионаже и тайной слежке среди Совета.

— На Гриффиндоре не осталось сообщников Поттера, все подозрительные проверены Веритасерумом, — шепеляво рассказывал мистер Долохов, вычищая зубочисткой застрявшее мясо. — Все директоры с портретов попрятались, проклятые трусы! Привидения молчат, задери их мантикора!

Минни не уставала поражаться актёрским способностям хозяина: он кивал Пожирателям Смерти с угрюмо-озабоченным видом и постукивал пальцем по подлокотнику кресла, качая головой на очередную выдвинутую собеседником версию.

Люциус не отпускал её от себя ни на минуту. Под любым возможным и невозможным предлогом она была рядом с ним. В кабинете, пока мужчина работал с бумагами и письмами, вытирала пыль с полок в шкафу, где рядами стояли папки с гербом Малфоев и буквой «М», как на лацкане пиджака мистера Пия Толстоватого. Жаль, пергаменты были девственно-чистыми, но девушка подозревала, что содержание надёжно спрятано от посторонних глаз и проявляется только для хозяина. В спальне Минни перестилала бельё, взбивала подушки и проветривала, наполняя комнату морозной ноябрьской свежестью. А по вечерам растапливала камин и готовила ему земляничный чай с бриошами.

Она чувствовала напряжение Люциуса всякий раз, когда сжимала его испачканные чернилами пальцы. Он ожидал чего-то неприятного.

— Что будет, если Сопротивление победит?

— Мы уедем. К морю. Там есть одно место… я хочу показать его тебе. Волшебный грот. Там красиво.

— И ваша жена будет рядом? Всё время?

— Уж не думаешь ли ты, что я брошу её здесь?

— Правильно, бросьте меня… сэр.

Минни зашипела: так больно он сжал её руку.

Над поместьем сгущались тучи. За обедом все члены семьи молчали, и даже светские формулы не в силах были поддержать беседу. Напряжение висело в воздухе такое плотное, что, казалось, его можно резать ножом. Четыре человека, связанных тайнами, своими и чужими, скрытыми и явными. Семья.

Леди Нарцисса будто очнулась от наваждения и внезапно начала уделять внимание мужу. И каждый раз, когда хозяйка поправляла ему галстук или брала за руку, Минни казалось, что её сердце пронзает острый кинжал.

А на днях Чайна просила отнести в гостиную горячий шоколад. Горничная выполнила поручение с большим трудом. Увидев, что хозяева сидят на диване, а леди Нарцисса склонила голову на плечо мужа, Минни чуть не опрокинула чашки.

Выскочив, она опрометью помчалась в свою комнату, чтобы скрыть непрошеные слёзы. И тогда-то наскочила на мастера Драко. Он загородил ей дорогу, но больше не ухмылялся.

— Здравствуй, Минни.

— Пропустите, сэр, пожалуйста!

— Я ведь говорил тебе, глупая…

Девушка старалась сдержаться изо всех сил, но от его слов выступили слёзы. И она не осталась в долгу.

— Я всё думала, сэр, почему мне сошла с рук та пощёчина, и магия клятвы меня не изувечила.

— К чему ты клонишь? — нахмурился парень.

— А к тому, сэр, что клятва имеет обратную сторону! Когда сюзерен прекращает заботиться о своём вассале, клятва перестаёт действовать с обеих сторон.

Мастер Драко судорожно вдохнул и сжал палочку в рукаве. Но сумел взять себя в руки, только глаза потемнели, как грозовое небо, от еле сдерживаемого гнева.

— Я хотел бы видеть лицо отца в тот момент, когда ты сидела у меня на коленях и облизывала мои пальцы. Ты ведь не говорила ему, верно?

Минни сверкнула глазами: он попал в точку. Конечно, она ничего не сказала Люциусу ради хрупкого мира, который установился между ними. Пусть временно, пусть хоть на несколько дней, но оно того стоило: быть просто женщиной и мужчиной, а не служанкой и хозяином.

В ту ночь ей снилось, как Люциус прижимает её в ванной лицом к стене из чёрного мрамора и входит сзади. А когда она разворачивается за поцелуем, её ртом жадно завладевает Драко.

Минни проснулась, вся в поту. И больше не смогла заснуть.

* * *

В тот вечер за стенами погромыхивало. Минни несколько раз выглядывала в окно, чтобы убедиться, что это не слуховые галлюцинации, ведь в ноябре гроз обычно не бывает. Чернильное небо и рваные свинцовые тучи расчёркивали белые молнии, будто чьи-то смертельные заклинания. Дурное предчувствие комом подступило к горлу, сразу вспомнились слова Люциуса о гибели.

На звон среднего колокольчика в холл она бежала со всех ног. Все Малфои собрались у двустворчатых дверей. Фигуры Люциуса и Драко казались совсем чёрными из-за плащей Пожирателей. Уродливые маски белели на лицах, как оскаленные черепа. Нарцисса обернулась к ней:

— Вот ты где, принеси-ка из гардеробной мою кашемировую мантию, да побыстрее!

— Нет, — голос Люциуса из-за маски искажался до неузнаваемости. — Даже не думай об этом.

Хозяйка совсем по-девчоночьи топнула ногой.

— Я иду с вами! Я волшебница! Я не могу сидеть здесь и переживать, когда вы рискуете жизнью!

Люциус подошёл к ней и погладил по щеке.

— Тебе там не место, Нарси. Мы с Драко будем действовать скрыто, а у тебя нет даже маски. Тебя моментально убьют. И я себе этого не прощу.

Минни поймала себя на том, что больно прикусила губу. Сердце сдавила холодная лапа ревности.

— Всё будет хорошо, мама, — Драко коротко обнял её и отстранился. — Пора. Бруствер просил не опаздывать.

Двери за ними захлопнулись, и поместье погрузилось в надрывное ожидание. Нарцисса устало ссутулилась, убрала светлую прядь со лба и вдруг наставила палочку на горничную:

— Убирайся в свою комнату, проклятая грязнокровка! Это всё из-за тебя, маленькая дрянь! Видеть тебя не желаю!

Минни закрылась в спальне, даже не поужинав. Впрочем, сейчас кусок не полез бы в горло. Вопросы росли, как снежный ком, но никто не мог дать ответов.

«Куда они? Зачем? Последняя битва Сопротивления? А если Яксли… Нет! Нет-нет-нет!»

Она только потом поняла, что домовики её заперли. Дверь оказалась запечатанной магией и не поддавалась ни пинкам, ни толчкам. Минни отчаянно металась, как зверь в клетке, чувствуя, что сердце рвётся наружу и заходится от страха. Вопреки воле и рассудку рвётся к нему, чтобы спасти, чтобы не дать погибнуть. В небе над поместьем разыгралась гроза: гром бранился, будто древнее божество, нечаянно потревоженное человеком. Тёмную комнату озаряли синие всполохи диких молний, окрашивая мир чёрно-белым, как плащ и маска Пожирателя смерти.

Минни закрыла глаза и сосредоточилась изо всех сил. Она вспомнила улыбку Люциуса, его запах, его ласки и руки — тёплые, сильные надёжные. «Моя, моя ведьма». Девушка открыла глаза. В руках сконцентрировался жаркий белый шар. Он менялся до тех пор, пока не превратился в маленькую выдру.