Рыцарь для леди - Елизавета Владимировна Соболянская Страница 21

Печать на конверте тоже была ему знакома – наперсница принцессы. Графиня Верден. Она ему писала? Зачем? Насколько герцогу было известно, тело несчастной дурочки уже упокоилось в фамильном склепе Верденов. Вчера или позавчера?

Хмыкнув, мужчина поднес бумагу ближе к огню, чтобы легче было разбирать витиеватые строчки.

— “Его Светлости герцогу Дерринжеру, прощальное письмо графини Верден.”

Мужчина отодвинул бумагу и потер лоб – это чья-то дурная шутка? Как может писать женщина, лежащая в гробу? Впрочем, почта порой медлительна. Неужели она написала ему что-то из дворца принцессы? Может, он зря поспешил отдать ее своим умельцам?

Расправив лист, дядя короля вчитался, и… с его губ сорвались проклятия. Девчонка прощалась с ним. Писала о боли в израненном теле, о перенесенных страданиях и между делом сообщала, что где-то у стряпчего лежат бумаги, в которых перечислены некоторые тайные дела герцога. И если с принцессой Амалией что-то случится – бумаги будут доставлены Его Величеству, в департамент уголовных дел и самые известные газеты.

— “И да, милорд, я не сомневаюсь, что вы перетряхнете весь особняк Верденов, заставив моего мужа пожалеть о заключенной сделке. Не трудитесь. Я редко бывала в особняке. Гораздо чаще – во дворце. Нередко проводила часы в покоях Ее Величества и принцесс. Даже в кабинете короля случалось бывать вместе с моей дорогой покровительницей. Впрочем – если вы хорошенько потрясете Вердена, это доставит мне удовольствие даже на том свете. Обещаю навещать вас в лунные ночи, милорд Дерринжер, чтобы вам больше никогда не становилось скучно!”

Герцог бросил письмо на стол и увидел коричневатые линии, проступающие на бумаге. Он фыркнул – такой примитивный способ тайнописи лимонным или апельсиновым соком был ему знаком, и поднес лист к огню. Улыбающийся череп в цветах и герцогской короне заставил его до дрожи сжать письмо в руке. А потом срочно вызвать стражу и обыскать кабинет, приемную, испуганного секретаря и коридор.

Потом дядя короля пришел в себя и приказал:

— Лучшего столичного сыщика – ко мне! Быстро!

Глава 21

Сыщик явился только через пару часов – пока за ним послали, пока отыскали, пока провели во дворец, минуя всяческую охрану. Герцог хмуро глянул на тощего мальчишку в потрепанной шляпе и стоптанных сапогах:

— И вот это лучший сыскарь столицы? — фыркнул он.

— Если я вам не нужен, могу идти? — парнишка легко развернулся к двери, и Дерринжер наконец заметил седину в его волосах и тонкую сеточку морщин вокруг глаз. “Мальчишке” было уже под сорок, а его расслабленность и бравада были только умелой маской.

— Стоять! Всем выйти, кроме сыщика!

Стражники и секретарь ушли, с немалым облегчением закрыв за собой дверь. Злой герцог – не то зрелище, которое могло бы их порадовать.

— Итак, — Дерринжер не стал тянуть, — как вас там зовут, я не знаю…

— Итан Брейди к вашим услугам, — небрежно бросил сыскарь.

Герцог поморщился, но спустил вольность. Были дела поважнее.

— Мне нужна ваша помощь. Сегодня мне пришло вот это письмо. Текст я вам в руки не дам, что скажете о конвертах?

Сыщик пожал плечами и вынул из кармана лупу:

— Позволите осмотреть?

Покрутив в руках оба конверта, понюхав их и поковыряв печати, “юнец” сказал:

— Оба конверта надписаны одним лицом.

— Почерк разный! — побагровел от гнева дядя короля.

— На большом конверте буквы скорее нарисованы, чем написаны. Посланник явно имел образец, с которого списывал буквы. Печать подкрашена.

— Что? — вскинулся герцог.

— Видите ли, ваша светлость, сургуч для королевских печатей изготавливают в особом отделении казначейства. Каждая партия имеет свой оттенок, поскольку качество красителя зависит от многих факторов – время сбора кошенили, ее насыщенность, количество… В общем, вы понимаете. Так вот, по приказу Его Величества сургуч для его канцелярии варят раз в год. Один огромный котел. Потом его разливают в формы, под присмотром чиновников монетного двора опечатывают и отправляют на хранение в специальное помещение того же самого двора. Личный секретарь Его Величества заказывает пять-шесть палочек сургуча в неделю, и ему привозят их из казначейства в опечатанной шкатулке под конвоем двух стражников. Получить доступ именно к этому сургучу практически невозможно.

Брейди перевел дух, и Дерринжер невольно взглянул на него с уважением – всех подробностей изготовления королевских печатей не знал даже он!

— Кроме того, чиновники казначейства ежегодно делают пробный оттиск королевского сургуча на специальном листе, чтобы видеть, как отличается печать этого года от предыдущих. Поэтому подделка документов с королевской печатью крайне сложна и легко вскрывается. Попасть в цвет случайно практически невозможно.

Дядюшка короля покосился на большой конверт. А ведь он не усомнился в том, что это письмо от его племянника! Значит, тот, кто послал письмо, часто видел печати именно этого года?

— Здесь сургуч подкрашен кошенилью, но не порошковой. Похоже на что-то вязкое… — сыщик опять ковырнул печать, — вроде женской губной помады…

— А что вы скажете про второй конверт?

— Конверт, печать и герб принадлежат покойной ныне графине Верден, — не задержался с ответом сыскарь.

А когда герцог удивленно поднял брови, ответил:

— У меня есть список всех личных печатей столичной титулованной знати, ваша светлость. А также образцы бумаги, конвертов и чернил. Все это необходимо знать, когда работаешь в высших кругах.

Дерринжер задумчиво кивнул. Отдать в руки этого шустрого малого письмо он не мог – слишком много тайн там упоминалось, но все же помощь сыщика была ему нужна.

— Узнайте, кто отправил письмо, когда и откуда. Разыщите всех, кто принимал в этом участие! — прорычал он. — Кто посмел подделать печать короля, кто украл бумаги покойной графини, и кто, черт возьми, посмел прислать мне угрозы! Мне!

— Я вас понял, ваша светлость, — “мальчишка” остался невозмутим. — Позволите приступить?

— Позволю! — герцог моментально остыл. Он все же умел брать себя в руки, когда того требовали обстоятельства. — Вот, на расходы! — он небрежно бросил на стол кошелек. — Найдите мне этого смельчака! Срочно!

Брейди взял кошелек и откланялся, а герцог