Скипетр света - Мара Вульф Страница 21

Раздается стук в дверь, и до меня доносится встревоженный голос Гора:

– Тарис, все нормально? Можешь выходить. С тобой ничего не случится.

«Порой Азраэля следует игнорировать, я тоже так делаю, – слышу я его голос уже не вслух, а у себя в голове. – Он просто совершенно бесчувственный».

За этими словами следует тихий смех.

Поверить не могу.

«Проваливай из моих мозгов!» – мысленно шиплю я.

«Уже ушел, но не бойся нас».

Я тщательно вытираю руки, открываю дверь и с удивлением отмечаю, что мертвец и Энола пропали. Вместо них на маленьком столе появились бокал красного вина, вазочка с оливками и еще одна с крекерами.

– Ты наверняка думаешь, что мы ужасно негостеприимны. – Гор выглядит искренне раскаивающимся, хотя он вообще ничего не сделал. – Давай начнем еще раз с самого начала. Без трупа и все такое.

Мне с трудом удается сдержать улыбку. Имей я дело только с ним, все было бы гораздо проще.

Гор довольно улыбается и ведет меня к столу. Надо следить за своими мыслями, когда он в комнате. Вдруг получится как-то экранироваться. Знать, что он в любой момент способен оказаться у меня в голове, – не самое приятное чувство.

– Это можно отключать, – внезапно заявляет Гор. – Я пользуюсь даром только в случае крайней необходимости. Твоя голова все еще принадлежит тебе. Прости, принцесса.

Азраэль сидит в кресле, изучая ремень.

– Значит, ты считаешь, что это закодированное сообщение, – говорит он, больше не упоминая потасовку.

Я набираю себе горсть крекеров. Рано или поздно я сегодня нормально поем, иначе мой мозг просто выключится.

– Я не просто считаю, я знаю.

– Вы только ее послушайте! – Гор придвигает себе третье кресло и берет вазочку с оливками. Если хочу успеть съесть хотя бы парочку, нужно поторопиться.

– Это шифр скитала, – объясняю я. – Спартанский генерал Лисандр таким посланием предотвратил нападение персов в 404 году до нашей эры.

– Скитала – это палка или трость. Это греческий термин, – произносит Азраэль.

Я согласно киваю.

– При таком способе шифрования полоску бумаги, пергамента или кожи по спирали обматывают вокруг палки. Потом на ней пишут сообщение. А когда разматывают обратно, видно только беспорядочный набор букв, как у нас на кожаном поясе.

– И как нам это прочитать? – чешет затылок Гор.

– Нужна палочка, максимально идентичная той, на которой записывали текст. То есть раз это сообщение от Осириса, он должен был отправить тебе и палку.

– Оно не напрямую от Осириса. Он сам только его обнаружил, – сообщает Азраэль. – И я уверен, что браслет служил просто отвлекающим маневром. Убийца не сумел его открыть, но не сообразил поискать в другом месте. А трость Джейкоб с собой не принес. Да и было бы нелогично передавать мне то и другое вместе.

– От этого старика всего можно ожидать, – без тени уважения вставляет Гор.

У ангела едва заметно приподнимается левый уголок рта.

– Осирису и самому просто подкинули эту зацепку, а он ничего не смог с ней сделать. Вероятно, поэтому мне следовало ввести тебя в игру. Нам вместе предстоит выяснить, какая нужна палка.

– Тогда спроси его, откуда и от кого он ее получил и как давно она у него находится. Ремень довольно старый.

– Мы же просто собираемся расшифровать сообщение, зачем тебе эта информация? – вздыхает Азраэль.

– Потому что она облегчит поиск подходящей трости, неужели это так трудно понять. Хотя ты, конечно, можешь пробовать палочки разных диаметров, если у тебя есть время и хватит терпения.

– Время – это последнее, что у нас есть! – огрызается ангел. – Убийство Джейкоба доказывает, что мы не единственные, кого интересует эта подсказка. Нам очень повезло, что убийца не обнаружил ремень.

– Он просто оказался не таким умным, как наша Тарис, – вклинивается Гор.

– Спасибо за комплимент. Ну так что, ты добудешь нам сведения? – спрашиваю у Азраэля, не намеренная сдаваться.

Он встает:

– Для этого мне нужно в царство мертвых.

– А я и не рассчитывала, что у Осириса там, внизу, ловит мобильная связь, – откликаюсь я. – Ты ангел смерти, разве ты не постоянный гость в загробном мире? Не сомневаюсь, Осирис будет рад тебя видеть.

Когда-то Осирис главенствовал над египетскими богами. Как уже упоминал Гор, его убил и расчленил собственный брат, Сет. Супруга Осириса, богиня Исида, собрала эти куски… Любопытный факт: пенис Осириса, к сожалению, так и не нашелся. Исида заново сложила труп, и каким-то образом мертвому и лишенному мужского достоинства богу удалось зачать богине ребенка. Как именно это произошло, мне не хочется даже представлять. В любом случае результатом этого союза стал милашка Гор. После погребения Осирис вернулся к некой форме жизни и с тех пор правит загробным царством. Там он стал верховным судьей на суде мертвых. Все умершие обязаны предстать перед этим судом, где взвешиваются их сердца. Процесс проходит в чертоге обоюдной правды. Для этого сердце покойного кладут на одну чашу весов, а перо Маат, богини правды, – на другую. В зависимости от того, окажется сердце тяжелее или легче пера, душа отправляется в мрачное царство мертвых или на поля праведников.

– Посмотрю, что смогу сделать. – Азраэль обменивается взглядом с Гором. – Но сначала отвезу тебя обратно в отель.

– Не утруждайся. Я могу вызвать такси.

Я тоже встаю. На сегодня я сыта его обществом. И чем скорее уберусь отсюда, тем лучше.

– Забудь. – Азраэль вырастает передо мной, преграждая путь.

Ради всего святого, как можно быть таким командиром?

– Давай это сделаю я, – к моему облегчению, предлагает Гор. – Я гораздо вежливее тебя.

Ангел закатывает глаза, но не спорит.

– Приложи холод к ране.

Бросив последний взгляд на мою шею, он выходит прочь из комнаты.

– Как ни странно, на этот раз он прав, – соглашается Гор. – Пойдем, уложим тебя в кроватку.

– Можешь высадить меня перед входом в отель. Я сама в состоянии накрыться одеялом. В конце концов, уже большая девочка.

– Жаль. Потому что я лучший в мире накрыватель.

Мне не удается сдержать ухмылку:

– Могу себе представить, но все равно вынуждена отказаться. Возможно, в другой раз.

– Значит, продинамишь меня? – Гор так заразительно улыбается, что на мгновение у меня возникает желание принять его предложение. Я уже и не помню, когда в последний раз ложилась в постель не одна. Однако я никогда не завожу интрижки с клиентами, а тем более не связываюсь с бессмертными.

– Переживешь. Но прежде чем уедем, мне нужно сфотографировать ремень. Вдруг замечу что-нибудь, если рассмотрю его в спокойной