Так умирают короли - Анна Блейк Страница 21

- Я так давно не видела его…

- Ты видела его две недели назад на охоте.

- Это не то.

- Почему же, - улыбнулась Сет. – Вы даже перекинулись парой фраз. О такой роскоши мечтает весь двор. Наш король неразговорчив.

Шарлотта прикрыла глаза, сжав ткань на груди.

- Он был так холоден…

Сет отстранилась.

- Милая, Филипп всегда холоден. Даже тогда, когда он нашел меня в лесу и решил помочь, он оставался холодным. Не жди от него того, что он не сможет тебе дать.

- Я боюсь, - чуть слышно прошептала графиня, откинувшись на подушки. Карета подскочила на кочке.

Сет смягчилась.

- Вот это уже искренность. Не бойся. Он тебя не обидит.

«О муже я тоже так думала», хотела сказать де Гресс, но прикусила язык, понимая, что в ней в первую очередь говорит страх. Неестественный страх, усиливавшийся по мере приближения к месту встречи. В памяти закрепились слова Сет о том, что даже король – всего лишь мужчина. Шарлотта закрыла глаза, отгоняя мрачные мысли. Что бы там ни было… она получит возможность остаться с ним один на один.

- Радуйся… На моей памяти ты - первая, кому позволено разделить его одиночество здесь, - неожиданно глухо проговорила Сет. – Мне поручено привезти тебя и исчезнуть. В этом доме нет даже слуг. Их точно так же привозят на время – приготовить еду, растопить камин. И увозят. Иногда король приезжает сюда, никого не предупреждая. – Она говорила быстро, порывисто, еле слышно, будто проглатывая слова. Серебряные глаза вспыхнули – Шарлотта увидела в них мрачный огонь и незнакомое до этого момента выражение обреченности. Сет отвернулась. – Он может провести здесь день. Неделю. Возвращается в Париж на пару дней, чтобы решить государственные дела, и вновь пропадает в одиночестве. Здесь никогда не бывала королева. Даже я не оставалась. Я знаю дорогу только потому, что должна иметь возможность в любой момент доложить о результате того или иного дела.

- А ты хотела бы остаться здесь? С ним? – графиня задала этот вопрос, запоздало подумав, что она не хочет услышать ответ.

Сет медленно повернула голову и посмотрела ей в глаза. В полумраке кареты она казалась существом из другого мира. Странная темная кожа, неестественный взгляд, слишком черные волосы, фигура, истинную красоту которой мало кто способен постичь. Она была очень сильна. И при этом в мгновения откровенности теряла щит.

- Нет, маленькая графиня. Кажется, он твой.

Весна 1316

Париж

Шарлотта сидела в кровати, откинувшись на подушки. Она скупо улыбалась, глядя на сына, который с сосредоточенным видом что-то рисовал в большом альбоме. С каждым днем графиня находила все больше схожих черт между мальчиком и покойным королем. Шарлю было пять. Он уже лихо ездил верхом, читал, говорил на двух, помимо французского, языках. И лишь в нем пыталась найти свое утешение эта маленькая женщина, уделяя внимание младшему сыну лишь по необходимости. Граф Робер де Гресс, ее супруг, почти не бывал дома – после смерти всемогущего, хоть и ненавистного патрона ему приходилось заново отвоевывать свое место под солнцем. К счастью, дарованное Филиппом поместье, попав в умелые руки Робера, расцвело и утроило доход. Граф решил, что если продавать больше краски по сниженной цене, можно привлечь большие капиталы, чем если цену держать. Уступив всего лишь в одной доле, он смог привлечь на свою сторону большинство покупателей.

Де Гресс стал одним из богатейших людей Франции. У него не было долгов. А ежемесячный доход постоянно рос. При этом документы, выданные Филиппом, были составлены таким образом, что отобрать поместье не представлялось возможным. Теперь у графа было целых два наследника – пятилетний Шарль и трехлетний Готье.

Отношения в семье вроде бы пошли на лад.

А после смерти Филиппа заморозились. После несчастного случая на той охоте Шарлотта заперлась у себя и не выходила до похорон, куда де Гресс, озабоченный ее состоянием, жену не пустил. Это вылилось в очередной скандал.

Прошел год. Потом еще несколько месяцев. Граф с ужасом понимал, что его жена медленно, но неустанно тает. Она меньше ела, почти не разговаривала, не реагировала на его появления. Превратилась в ангела, идеальную женщину, о которой мечтала половина мужской части придворных. Но Робер слишком хорошо успел изучить свою жену – ее покорность пугала.

Вот и весна казалась ему серой и пасмурной. Граф возвращался домой после очередной тяжелой аудиенции с молодым монархом. Он думал о том, что, хоть Филипп и забрал у него жену, он был величайшим из правителей со времен Людовика Святого. А, может быть, и даже Карла Великого. Он объединял земли под своей властью, создавал страну, ему приносили оммаж[1]. Его можно судить и проклинать. Но… в сравнении Людовик Сварливый проигрывал по всем фронтам.

На появление мужа Шарлотта отреагировала скупой улыбкой. Она приказала кормилице увести Шарля и жестом показала Роберу, что тот может присесть. Граф с ужасом заметил, как побледнела и осунулась его жена с последней встречи. Он присел на постель, проигнорировав приготовленное для него кресло. Взял графиню за руку, поборов сиюминутное сопротивление.

- Выйдете в сад, душа моя. Вам нужно пройтись.

- Я устала.

- Тем более, вам нужно пройтись.

Шарлотта бросила на него взгляд, будто говорящий «ах, я не хочу вас видеть», но промолчала. И где ее девичья непосредственность, где непередаваемое стремление поддевать его? Когда-то она доводила мужа до исступления отказами, навязала ему свои правила игры. Он жестоко ошибся – и теперь будет расплачиваться за это. Глухим одиночеством и неспособностью достучаться до сердца своей души.

- Я волнуюсь, Шарло. На вас лица нет.

- Великодушный человек! - воскликнула графиня. - Вы разговариваете с женщиной, которая потеряла своего короля. И тоскует о нем. И все же проявляете сочувствие. Как вы можете, Робер? Как вы можете такое чувствовать к жене, которая вас предала! И до сих пор не жалеет об этом?

Он вздрогнул от этого «Робер». Шарлотта не называла его по имени. Она всячески старалась обходиться без лишней теплоты в словах и взглядах. Даже напоминание об измене не подействовало так, как интимное, слишком сокровенное для их семьи обращение.

- Я ваш супруг перед людьми, даже если перед Богом и сердцем вы выбрали себе другого. И на правах супруга я могу заботиться о вас.

Взгляд