Ольга Куно - Тайна Тёмного Оплота Страница 21

Казалось бы, сущая ерунда, но отчего-то это прикосновение показалось мне настолько интимным, что я смешалась. Чтобы скрыть смущение, сосредоточенно занялась обработкой раны.

— Лазарет для душевнобольных, — констатировала я по окончании, сердито косясь на «священнослужителя».

— Ничего страшного, — отмахнулся блондин. — Заживёт. Видимо, для этого человека возможность побыть собой проявляется именно так.

— В таком случае, он неверно выбрал костюм, — пробурчала я.

Собеседник рассмеялся.

— Как знать, быть может, всё вполне закономерно. Костюм он выбирал, движимый стремлением показать себя с лучшей стороны. А когда расслабился, позволил себе приоткрыть и другие стороны, более тёмные, но тоже требующие выхода.

— Вы всегда настолько всепрощающи? — неодобрительно осведомилась я.

Он отрицательно покачал головой.

— Работа не позволяет.

Напоминание о работе моментально испортило мне настроение. Но совершенно неожиданно блондин засмеялся. Я недоумённо нахмурилась.

— И всё-таки это прекрасно, — пояснил он, указывая на белеющие неподалёку крылья. — Священнослужитель, гоняющийся за ангелом с ножом! И демоны, которые бегут следом, чтобы не пропустить, чем дело кончится!

Теперь его веселье передалось и мне.

— Ну вот, а вы говорите, это не похоже на лазарет для душевнобольных! — воскликнула я и тоже расхохоталась.

Роберт рванул на себя первую попавшуюся дверь. Небольшая комната, обставленная зелёной мебелью, и, на его вкус, отличавшаяся излишне кричащей роскошью. Но всё это не имело никакого значения: главное, там не было ни одного чёртова гостя. Зато имелся диван, на вид вполне удобный, как минимум, достаточно длинный для человека его роста. Впрочем, эту красотку он был готов разложить и на столе, и даже на ковре.

Он вошёл, предварительно пропустив вперёд Иден — кажется, так её звали? Она представилась во время танца, но на том этапе он уже не слишком хорошо соображал: её глубокое соблазнительное декольте, открывавшее особенно волнующий вид при каждом реверансе, мешало сосредоточиться на чём-либо другом. Сейчас грудь была спрятана за раскрытым веером, и это невероятно расстраивало.

— Здесь довольно мило, — томно произнесла брюнетка, обводя комнату неспешным взглядом.

Эта неспешность сводила с ума; хотелось незамедлительно задрать ей платье и повалить прямо на ковёр. Но приходилось соблюдать хоть какие-то приличия.

Губы женщины едва заметно дрогнули: она отлично понимала, какой эффект производит на темноглазого красавца с орлиным носом, и этот эффект полностью её устраивал.

— Рад, что вам нравится, — хрипло выдавил он.

Иден улыбнулась и дразняще медленно сложила веер.

— Но очень жарко, — добавила она.

Веер упал на пол.

— Ах!

Всплеснув руками, брюнетка наклонилась, чтобы его поднять. Открывшийся вид на её грудь заставил Роберта окончательно потерять выдержку. Единственное, на что его хватило, — это не сразу перейти к делу, а начать с поцелуя. Он впился губами в чувственный рот Иден, и почти сразу почувствовал, как её шаловливый язычок проник ему в рот. И начал вытворять такое, что последние остатки разума окончательно уступили место инстинктам.

Он запустил руку в её декольте, обхватил грудь, сжал в пальцах сосок. Брюнетка застонала, откинув голову назад, но потом вывернулась. Медленно обвела мягкой подушечкой указательного пальца контур его губ. Её ногти были покрашены в ярко — алый цвет. Роберт не желал этой медлительности, он наклонился, запустил руки под подол, провёл ими вверх по бёдрам, а затем резко рванул платье вверх. Ткань затрещала, но, как ни странно, выдержала, и несколько секунд спустя Иден, нисколько не смущённая, предстала перед ним в одном белье.

Честное слово, лучше бы она была голой! Это вскружило бы ему голову значительно меньше. Если бы не эти длинные полупрозрачные чёрные чулки с подвязками. Если бы не этот бюстгальтер, высоко держащий грудь, но одновременно открывающий настолько волнующий вид. Если бы не чёрные панталоны, необыкновенно короткие, мало что скрывающие помимо самой пикантной зоны… Может быть, если бы не всё это, он бы ещё смог немного подождать. Растянуть прелюдию хотя бы на несколько минут. Но сейчас это было выше его сил.

Панталоны Роберт просто порвал, превратив в чёрную тряпочку неопределённой формы, бесшумно упавшую на пол. Повалил Иден на диван, и только теперь, к немалому её веселью, сообразил, что сам-то по — прежнему упакован в полный комплект одежды. С остервенением сорвал камзол, в то время как брюнетка занялась пуговицами рубашки. Сапоги, брюки… Когда всё это было раскидано по полу, он наконец вошёл в неё, отдавая дань своему стремлению получить эту женщину как можно скорее, здесь и сейчас. Глубже, ещё, ещё! Она охотно подчинилась, раздвинула бёдра и, блаженно постанывая, откинулась на диван. А ему всё было мало. Хотелось пронзить её насквозь, пригвоздить к дивану, заставить полностью отдаться на милость победителя. Он навис над ней, стал ловить губами так некстати позабытые груди — упругие, с крупными алыми сосками, — а она впилась пальцами ему в плечи, и красные ногти царапнули кожу.

Всё закончилось невероятно ярко, но быстро. Поначалу он опасался, что слишком быстро, но Иден не проявляла никаких признаков недовольства. Наоборот, весьма комфортно расположилась рядом с ним на узковатом, казалось бы, диване. Ни капли не стесняясь, как некоторые женщины сразу после секса с малознакомым мужчиной. Напротив, явно гордясь своим телом, согнула ногу в колене и поставила ступню ему на голень. Чулки сползли лишь самую малость, и зрелище было весьма соблазнительное. Для продолжения было рановато, но тем не менее Роберт не удержался от того, чтобы провести рукой по её ноге снизу вверх и погладить коленку.

— Ты действительно тёмная? — спросил он, наконец переведя взгляд на её лицо.

Чёрные волосы растрепались лишь самую малость.

— А что, ты что-нибудь имеешь против тёмных? — с усмешкой спросила она.

Он нахмурил брови, удивившись такому предположению.

— Нет. Просто стало любопытно. Твои волосы выглядят натуральными, но настоящих тёмных на балах практически не бывает.

— И сейчас нет, — заверила Иден, сладко потягиваясь. В её пластике было нечто кошачье. — Я светлая, а это парик.

— Надо же. — Роберт окинул её причёску оценивающим взглядом. — А так не отличишь. Видимо, это очень хороший парик. Лучший, из тех, что я видел.

— У меня вообще всё самое лучшее, — с улыбкой заверила Иден. — Лучшие платья, лучшие экипажи, лучшие мужчины.