(Не)возможная невеста (СИ) - Соломахина Анна Fjolia Страница 21

- Что ты видишь?

- Это какое-то состояние, - он чешет бороду, наклоняет голову, словно это позволит увидеть что-то, что незаметно прямым взглядом. – Похоже на транс, но с особенностями.

Магнус подходит к ней поближе, смотрит, как она рисует, проводит рукой вдоль спины, не касаясь тела.

- Она сама собой управляет, изнутри. Её второе я. Первое и основное ушло на глубину.

Я выражаюсь более чем неприлично. Так, что даже такой прожжённый шварк, как Магнус удивлённо хмыкает.

- Надо запомнить формулировку, - бормочет он ветру.

Тот одобрительно шуршит, заодно выдувая угольки из костра и остужая их. Продуманный. Потому что, закончив мой портрет, на который я не могу нормально смотреть – настолько он пронзительный, Диана приступает к изображению моей второй ипостаси. И у неё возникает проблема – не хватает роста. Засунув поглубже свои страхи, я подхожу, сажу её к себе на плечи и подаю новый уголёк. У меня их полная горсть – Магнус принёс. Они ещё горячие, самый остывший я даю Диане, но они не жгут меня, а вот её попка… от неё по всему телу расползается жар.

Зачем? Зачем я посадил её к себе на шею? Чтобы стоять, как дурак, по стойке смирно и сгорать во внутреннем огне желания? Видимо, именно для этого. Нравится мне страдать, так уж повелось. Сарказм, если что.

Но все мои муки ничто по сравнению с тем шоком, который охватывает меня, когда Диана рисует Айру. Сначала лицо, волосы, шею, потом она спускается с меня и добивает меня состоянием моей пары. Невозможно. Это просто невозможно настолько точно изобразить взгляд, которым смотрит на меня любимая, словно не было этого столетия. Будто я вчера простился с ней перед охотой, а Диана это увидела и сейчас передала с мельчайшими нюансами. Вплоть до объёма живота.

А потом она идёт спать. В смысле Диана. Словно ничего такого не сделала. Словно не вывернула сейчас всю мою застарелую боль наизнанку, не показала мою слабость Магнусу и элементалю. Шварк, что вообще происходит?

- Ладно, я пойду, наверное, - Магнус кивает ветру, тот открывает ему воздушный путь, благодаря которому он уже через минуту прибывает к себе в хижину. Бросив меня наедине с этой невозможной девицей.

Почти наедине.

- Я вернусь утром, - шелестит ветер. – Если ты не передумаешь, помогу добраться до острова истуканов. Если нет, обижаться не стану.

- Хорошо, - еле выдавливаю из себя и сажусь около Дианы.

Смотрю на неё до рези в глазах, пока не отрубаюсь. Что будет утром – не знаю, потому что в голове полный сумбур, на душе раздрай, а в чреслах огонь. Как тут не тронуться умом?

Видимо, тронулся, потому что под утро ко мне пришла Айра. Долго смотрела на меня, гладила свой живот и укоризненно вздыхала. Потом подошла к Диане, погладила её рыжие кудри, поцеловала в лоб и растворилась в рассветном мареве. Что, шварк меня раздери, происходит? Она меня что, благословляет на соитие с Дианой? Быть такого не может! Айра всегда была ревнивой собственницей, не переносившей даже намёки на каких-либо других дам. Бред.

Просыпаюсь с чугунной головой, еле продираю глаза. Кажется, сейчас не помешает освежающая ванна. Шварк, как-то слишком часто мне стало требоваться окунуться. Не то чтобы я не любитель, но не в ледяную же воду по несколько раз на день соваться.

Возвращаюсь мокрый, посвежевший и очень голодный. Взлетаю, ловлю поблизости первую попавшуюся зверушку, свежую и поджариваю. Да, без травы и прочего, но не до изысков сейчас. От запаха жареного мяса просыпается Диана. Потягивается, садится и протягивает руку за едой.

- Ты как? – хрипло спрашиваю, подавая самый вкусный кусок.

- Кхм, - кашляет она, пытаясь прочистить горло. – Кхм! Пойдёт.

Она впивается зубами в мясо так, словно настоящая драконица. Раньше она ела деликатней.

- Я не знаю, что с тобой делать, - развожу руками, потому что действительно ничего не понимаю. – Ты вчера нарисовала меня и мою погибшую жену. Ты помнишь, как это делала?

Диана задумчиво жуёт, потом встаёт с одеяла, подходит к скале, с интересом разглядывает свои вчерашние художества и мрачнеет.

- Это твоя Айра? – указывает на мою пару.

- Да, - отвечаю односложно – спазм сдавливает горло.

- Красивая. Беременная.

- Да.

- Что с ней случилось? – Диана поворачивается, ловит мой взгляд полный боли и тушуется. – Можешь не рассказывать.

- Её убил мой брат, - почему-то именно ей хочется всё рассказать. – Думал, что я уйду вслед за ней и нашим не родившимся ребёнком, освобожу ему место первого наследника, но я выжил. И убил его. А потом не смог умереть.

- То есть как? – она не понимает.

Её сочувствие бьёт по нервам. Оно во всём: голосе, взгляде, позе.

- Когда дракон теряет истинную пару, он сгорает в собственном огне. Мы уходим в Мираль – мир, где наши души соединяются в единое целое. Что происходит дальше – мы не знаем.

- А те, кто умер до того, как обрёл свою вторую половинку? – её голос дрогнул. – Куда они попадают?

- На перерождение.

- А ты не думаешь…

Она не успевает сказать – я её перебиваю:

- Нет, она не могла, так как обрела пару. Мы заключили союз, объединили души, просто я задержался. Не по своей воле – просто не могу умереть.

- Это ужасно, - она принимается раскачиваться из стороны в сторону. – Почему твой бог так жесток?

- Я проклял его, когда нашёл её тело, - я не собираюсь приукрашивать свой и без того потрёпанный образ. – Она лежала на дне ущелья вся изломанная, её последним словом было: брат. У неё были одни сёстры, так что сомнений, о ком она говорила, не возникло. Я не мог уйти вслед за ней, оставив эту ситуацию не выясненной. И не отомщённой.

- Господи, сколько боли, - Диана не выдерживает, делает шаг ко мне навстречу.

Несмело, боясь вызвать моё недовольство, она протягивает руку. Я молчаливо закрываю глаза. От неё идёт мягкое тепло. Свет, дарящий успокоение. Лёгкое, поверхностное, на иное ни у кого не хватит сил, но такое приятное.

- Я безумно тебя хочу, - открываю глаз и смотрю на неё в упор. – До дрожи, до изнеможения. Еле держусь.

Диана вздрагивает, отдёргивает руку, делает шаг назад. Заливается румянцем.

- Ты даже не представляешь силу моего желания. И в то же время я каждый раз себя проклинаю за эти чувства. Потому что они неправильные. Их не должно быть! Но они есть, шварк меня раздери!

- Я… я тебя поняла, - она возвращается обратно на одеяло, собирается с духом и поднимает свой бездонный взгляд. – Нам надо как можно скорее добраться до острова и отправить меня домой. Думаю, это действительно очень жестокое испытание, которое ты должен пройти, не запятнав чести.

- Спасибо, - мой голос дрожит. – Спасибо, что поняла.

- По…пожалуйста, - она отворачивается, что-то ищет. – Где мой фотоаппарат?

Диана

Если вчера боль была неожиданная и острая, то сегодня она тупая и безысходная.

Безумно жаль Амана, ещё сильнее жаль его жену и не родившегося ребёнка. Как я умудрилась нарисовать Айру? Понятия не имею! Я вообще плохо помню, как это делала.

А ещё мне жаль себя. Гораздо меньше драконов, но все равно очень. В груди поселилась тупая игла, которая, вроде бы и колет не сильно, но и не даёт нормально дышать.

Что я ещё могла ему сказать, какое решение принять? Конечно, мне надо уходить. Его взгляд, с одной стороны полный страсти, с другой, невероятной боли от осознания того, что он предаёт любимую, пусть и давно погибшую. Он выворачивает душу.

Как же сложно этим драконам! Кто придумал такое издевательство, что когда умирает один из супругов, за ним сгорает второй? А, точно, Драконий Бог, чтоб его черти драли! И ведь именно он использовал меня вслепую, чтобы насолить Аману, а на меня наваждение наводил, точнее, наводит до сих пор, потому что, несмотря на всё я…

Нет, прочь эти мысли! Они лишние! Надо взять себя в руки, долететь до острова и уйти отсюда. Да, потом я буду очень долго зализывать свои раны, но так будет правильно, так будет честно. Осталось только фотоаппарат найти, и я готова.