Бунтарка и Хозяин Стужи (СИ) - Чернованова Валерия Михайловна Страница 22

Следующие полчаса над Снежным раскудахтавшейся наседкой кружил лекарь. Придворный целитель то хмурился, то что-то записывал в свою потрепанную книжицу, нервно царапая пером по страницам, то снова возвращался к правителю с бесконечными зельями и порошками. Заставлял пить, глотать и снова проверял, проверял…

— И долго вы будете меня пытать, Каэтан? — устало поинтересовался Снежный, опрокинув в себя очередную порцию горькой жидкости.

— Не понимаю… — растерянно почесал голову кончиком пера мужчина, не задумываясь о том, что может испачкаться чернилами. — Утром вы были в отличном состоянии, а сейчас… Кажется, будто из вас кто-то тянет силу. Саму жизнь…

— Девушка все еще слаба?

— Она не помнит события прошлого дня, но в целом чувствует себя хорошо. Уж точно лучше вашего, — снова нахмурился Каэтан.

— Есть предположения, что заставило ее забыть вчерашний день?

Выслушав отчет лекаря, Хьяртан испытал одновременно и облегчение, и приступ злости. Радовало, что не он и его поцелуи лишили ее воспоминаний, а злило то, что Ливию опоили.

И он даже знал кто…

Решив, что с пленником поговорит завтра, а сейчас ему просто жизненно нужна бунтарка, Хьяртан велел пригласить девушку на ужин. Обычно, по традиции, король ужинал в Большой столовой с придворными, реже — наедине с Хеленой или братьями, но никогда с простой горожанкой.

Снежный усмехнулся и велел камердинеру принести свежую одежду. Надо было привести себя в порядок к ужину.

И раз уж девчонка полна сил и здорова, десертом ему станут ее сладкие губы.

❄ Глава 8 ❄

Ливия Селланд

Вместо того чтобы отвести в столовую, служанка повела меня в мою же спальню.

— И что мы там забыли?

Надеюсь, не его величество. И очень надеюсь, что он не собирается ужинать со мной в постели. Или мной ужинать… Моей силой?

Какие только глупые мысли не полезут в голову после всех недавних событий.

Или не такие уж они и глупые?

— Вам следует привести себя в порядок перед ужином с его величеством, — ровно проговорила девушка.

Вроде и вежливо, но все равно показалось, что прислуживать мне, безродной нэри, ей в тягость.

— Я и так в полном порядке.

Она скосила на меня взгляд и чуть слышно хмыкнула:

— Такова традиция.

Нет, я, конечно, понимаю, что я не графиня и не маркиза, но будь я на ее месте, вела бы себя с гостьей короля более почтительно.

И вообще, что она подразумевает под «привести в порядок»? Надушить и выкупать? Зачем, если мы собираемся просто есть? А если его снежность решил уподобиться своему брату и полакомиться, как говорится, свежим при дворе «мясом», то останется голодным! И с парой-тройкой шишек, которые ему с радостью обеспечит моя солнечная сила.

Я приостановилась, словно маленький упрямый мул, не желающий идти в гору.

— Незачем заставлять его величество ждать.

— Но…

— Уже поздно, а значит, правитель голоден.

И я, кстати, тоже.

Не сдержавшись, девица фыркнула, но спорить не стала. Повела меня коридорами и залами, мрачная роскошь которых одновременно и поражала, и угнетала. Наш дом в Борге был очень уютным. После появления в жизни отца Стеллы уюта в нем стало меньше (где могла мачеха заменила мебель на вычурную и безвкусную, повесила дурацкие бархатные шторы и свои не менее дурацкие портреты), но тем не менее он не перестал быть нашим домом. Домом, пронизанным маминым светом, который даже после ее ухода освещал каждую комнату.

В нашем доме была душа, а здесь… Роскошь и красота, безликая и такая холодная.

Недаром это была цитадель Снежных, непобедимых воинов и истребителей монстров.

По дороге в столовую нам попалось не так уж много придворных, но те, что попались, провожали меня долгими, бесцеремонными взглядами. И шепотками. Смотрят так, словно я гротхэн, обряженный в шелка и кружева, да еще в чепчике и с торчащими из-под него буклями.

На этой мысли я запнулась, ощутив чей-то пристальный, ввинчивающийся в меня арбалетным болтом взгляд. Обернувшись, увидела белокурую нэри в роскошном парчовом наряде. Она стояла у окна в компании двух нордов и смотрела на меня.

— Кто это? — спросила, не сумев держаться.

Придворная дама была прекрасна, но от гримасы злости, застывшей у нее на лице, хотелось поежиться.

— Нэри Хелена, маркиза Ланге.

— Красивая…

Льдина.

— Фаворитка его величества, — не преминула уточнить служанка.

Тогда понятно, отчего меня сейчас распинают взглядом.

Подойти, что ли, и успокоить, что между мной и Снежным нет и ничего быть не может? Поцелуй на руинах не в счет. Я о нем уже даже не помню.

Вот точно не помню. Совсем-совсем…

Снова взглянув на маркизу и заметив, как та, кривясь и продолжая на меня пялиться, что-то рассказывает своей компании, отбросила эту глупую мысль. Пусть его снежное величество сам успокаивает своих маркиз. Его любовница — его забота.

Мы наконец подошли к высоким, арочным дверям, охраняемых стражей. Створки распахнулись, и я первая вошла в столовую, вот только…

На столовую эта комната походила так же, как я на гротхэна.

В чепчике и буклях.

Камин, в котором мягко потрескивали поленья, диван и кресла, небольшой стол, накрытый на двоих и… слегка приоткрытые двери, что вели в спальню.

Королевскую, я так понимаю.

Из нее и показался его снежность Хьяртан-Киллиан Эртхард. Одетый просто, без изысков: штаны и рубашка. Волосы, кажется, еще влажные, собраны в небрежный хвост, на лице ни щетинки, только улыбка, с которой меня пригласили:

— Проходите, Ливия. Не стойте в дверях.

— Думала, мы будем ужинать в столовой.

— Вам так не терпится познакомиться с моими придворными?

Вспомнив колючий взгляд белобрысой… белокурой маркизы, решила, что все мне терпится. И знакомств на сегодня более чем достаточно.

— Вдвоем в столовой у вас не ужинают?

— Я подумал, здесь нам будет удобнее.

Угу, и до кровати недалеко.

Снежный жестом пригласил меня за стол, помог опуститься в кресло. Твердые пальцы на миг коснулись моих плеч, в случайной ласке скользнули по руке, и меня снова забросило в воспоминания о тех других прикосновениях, жадных и требовательных.

— Все хорошо?

Кажется, Снежный почувствовал мою дрожь.

Я вскинула на него взгляд и поймала смешинки в голубых, как лед, сейчас согретых отблесками пламени, глазах.

— Давайте уже ужинать, — ответила нервно и потянулась за салфеткой.

Несмотря на голод, ужинать под пристальным взглядом Эртхарда оказалось непросто. Он тоже почти не ел, по большей части смотрел на меня, вглядывался, изучал и при этом интересовался: подлить ли нэри вина, подложить ли паштета и какой из зажаренных цыплят в травах кажется мне более интересным.

— К чему вся эта забота? — Я честно сдерживалась минут десять, а потом не выдержала, спросила в лоб, получив в ответ едва слышимый смешок.

— Возможно, я был с вами слишком резок, — откидываясь на спинку кресла, признался Снежный.

— Возможно? То есть вы не уверены?

— Я не уверен в том, что видел. И это меня заставляет… злиться. — Последнее слово он произнес не сразу, словно сомневался, стоит ли заканчивать.

— Я не ваша рабыня и не ваша собственность.

Согревающие отблески в глазах Снежного тут же исчезли.

— Я тебе уже говорил, Ливия: никаких мужчин рядом, пока ты здесь.

Мы снова на «ты»?

— Братьев я предупредил.

Точно… У короля ведь два брата! Надеюсь, второй не окажется таким же беспардонным мерзавцем, как тот, что лез ко мне целоваться.

— Как себя чувствует ваш брат, нэри? — перешел он на «вы» и на другую тему.

— Намного лучше. Спасибо, что вытащили его… оттуда. — При мысли о лечебнице в горле будто соленый ком появился, глаза защипало, а пальцы невольно сжались в кулаки.

Снежный это заметил и проговорил: