Няня для главы сыскной полиции - Диана Маш Страница 22

- Послушайте, Мирон… Александрович. Полина прекрасный ребенок. Милый и отзывчивый. Но я не могу быть ее няней. Учить детей – это большая ответственность. Вам лучше поискать кого-нибудь с соответствующим образованием. У меня его, к сожалению, нет.

- А для того, чтобы учить людей «раскрыть свой потенциал», или что вы там им обещаете, есть?

Прикусив губу, я гордо задрала подбородок, отвернулась и вышла, не забыв напоследок хлопнуть дверью.

Вот же…! Уел.

Глава 12. Мелочь пузатая

Правду говорят, все мужики - законченные сексисты.

Что в двадцать первом веке. Что сто лет назад. Лозунг один – место женщины на кухне. А попытаешься воспротивиться – поднимут на смех.

Даже Славик, мой продюсер, уж до чего прогрессивная личность, но порой выдавал такое, что хотелось его тихонько придушить. То на встречу с потенциальным инвестором мне лучше не приходить, так как это «мужской разговор». То приходить, но в платье покороче…

Правда, если его заскоки я, по большей части, терпела молча, здоровяк-солдафон своими издевками заставил меня выйти из себя.

Замуж мне, видите ли, надо. У плиты стоять. Детей нянчить. А то придумала тоже… людей обманывать, воздух продавать.

Да они же сами в очередь за этим самым воздухом выстраиваются!

Он-то поди при богатых родителях рос. Да и для должности такой важной уж больно молод еще. Значит, помогли. А меня критиковать вздумал.

Не на ту напал!

Одно не ясно, как у подобного ретрограда могла родиться такая милая крошка? Умная, смышленая, со светлой головой. Не то, что ее папаша. Пещерный человек.

Я бы и няней ее с радостью стала, тем более что дело не пыльное, а в обществе этой девочки чувствовала себя более чем непринужденно. Но какие знания я могла ей дать?

Как заставить толпу поверить тебе на слово? Как наобещать с три короба, а потом, в ответ на все претензии, отправлять читать мелкий шрифт в договоре? Как благодаря связям избегать суда?

Боже, если так задуматься, я ужасный человек. Лучше не задумываться.

Да и вообще, выкинуть из головы Меньщикова и его семью. Мне о себе заботиться надо. А еще о Лешке. И бабе Глаше.

Как бы не стыдил меня Мирон, деньги сами себя не заработают.

Экипаж, что вез меня от участка обратно в офис на Невский, мерно катился по дороге. Из окна открывался унылый пейзаж за пеленой туманной дымки. Из-за усталости, на фоне пережитых волнений, клонило в сон.

Очень хотелось назвать извозчику адрес съемной квартиры, но через пару часов у меня по расписанию семинар по навыкам мотивации и контроля. И пока одна моя половина умоляла его отменить, вторая - настаивала на ответственном отношении к прибыльной работе.

Ее-то я и послушала.

Стоило транспорту остановиться, я быстро подхватила юбку и спрыгнула на снежную мостовую. Кинула сидящему на козлах бородачу монету и ежась от холода, бросилась ко входной двери.

Перед семинаром я хотела забежать в типографию и заказать еще стопку новеньких брошюр на раздачу. Но после пережитого, мне требовался отдых, поэтому…

А попрошу-ка я Глафирию Петровну. Она точно не откажет.

Додумать не успела. Из-за угла выскочил долговязый мальчуган, в котором я сразу признала Лешкиного приятеля Алексашку. И перерезал мне путь.

- Ну, здоров, - замялся паренек, одновременно косясь по сторонам. Одетый в короткие для его роста штаны, он держал руки в карманах и жевал нижнюю губу. – Дело к тебе есть.

- Чего надо? – уточнила я, мысленно подсчитывая завалявшуюся на дне кошелька мелочь.

Судя по лихорадочному блеску в глазах, у него неприятности и нужны деньги. А значит или плату за приют решил взыскать, или в долг попросить. Одно из двух.

- Тут это… с Лешкой беда.

Мне показалось, что у меня остановилось сердце. Просто заглохло на мгновение и забилось с утроенной скоростью. В горле резко пересохло. И какая-то неведомая сила заставила подскочить к мальчишке и схватить его за лацканы мятого пиджака.

- Какая еще беда? Где он? Что с ним? – я сама не понимала, откуда этот страх. Как так случилось, что за такое короткое время, я обзавелась семьей в виде одной пузатой мелочи, называющей себя моим братом? Да не просто обзавелась. Я приняла этот факт всем своим существом. И теперь готова была бежать за ним хоть на край света. – Не молчи!

- Полегче, болезная! Живой он! – еле слышно прошипел парень. – Давай внутри поговорим, тут ушей лишних много.

Резко выдохнув, я отпустила его и кивнула, чтобы шел следом.

В помещении первой на глаза попалась бабка Глаша, которая, завидев меня, бросилась с объятиями.

- Машенька! Слава богу отпустил тебя, супостат проклятый.

- Отпустил, Глафирия Петровна. Расскажу позже, дело сейчас важное, - я стрельнула глазами на застывшего в стороне Алексашку. – Мы в кабинет!

Старушка удивилась незнакомому гостю, но спрашивать кто такой и откуда будет не стала. Знала, что, если понадобится, я все сама расскажу.

Ну не бесценный ли кадр?

Закрыв за нами дверь кабинета, я снова повернулась к парню, который, судя по разглаженном морщинам на лбу и опущенным плечам успел заметно расслабиться.

- Выкладывай. И побыстрее.

- Сцапали Лешку.

- Кто?

- Кто-кто? Легавые! Он лопатник у фраера на рынке стащить хотел. А тот заметил и крик поднял. Я спрятаться успел, а брательнику твоему руки кандалами сцепили и в участок поволокли. Вытащить его только родня может, но, если маман ваша узнает, Лешку со свету сживет. А потом я вспомнил, он же мне адрес твоей конторы еще пару дней назад говорил. Вот, прибежал.

Лопатник, это кошелек что ли? Так Лешка – вор? Этого мне только не хватало. Увижу, ремнем исхожу!

- Вот охламон! Куда его забрали, знаешь?

- А, то. Я до самого участка проводил, тут неподалеку. Я покажу, но сам не пойду. Знают меня там…