Слуга Вампира - Любовь Ларина Страница 22

мне раньше тоску. Я поднялась в башню, так и не придя к определённому выводу и тем более, не приняв никакого решения. Открыв двери, я не сдержался тихое шипение, а верхние клыки царапнули нижнюю губу. Арман отпрянул от постели и в изумлении уставился на меня. Что было в глазах у нола, я не смотрела, полностью шокированная своей реакцией. Вся моя суть была готова драться и убивать, потому что на моё хотели покуситься. Не то чтобы я раньше спускала кому-то попытки убийства своих людей, но впервые во мне заговорила вампирская суть не ради пропитания. Раньше, мои поступки по отношению к людям, были скорее продиктованы логикой и толикой сочувствия, но сейчас… Я мысленно покачала головой, изумляясь своему поведению.

Пройдя через комнату, поставила разнос на тумбочку. Вся кровать и пол были усыпаны белоснежными перьями из прохудившейся подушки, что заставило меня поджать губы и метнуть недовольный взгляд на князя. Возможный спор так и не начался из-за приближения другого вампира. Мы с Арманом синхронно подошли к окну, наблюдая, как меченый вампир беспокойно оглядывается в моём саду.

— Мы уходим, — сказал князь и посмотрел на меня с ожиданием.

Чего ждал мой старый друг, я так и не поняла. Арман, погладив меня по щеке и проведя костяшками пальцев по шее, выпрыгнул в окно. Я смотрела на то, как вампиры уходят, когда с двух сторон меня "обняло" одеяло, а со спины прижалось мужское тело. От потрясения я не нашлась, что сказать или сделать, поэтому, по своему обыкновению молча застыла и стала ждать дальнейших событий. Губы нола про скользили именно по тому месту, где была рука князя, словно стирая прошлое прикосновение.

Вечер осел на землю хмурыми небесами и холодным ветром. По моему саду, в сторону леса уходили два вампира. Один из них остановился и на мгновение поднял голову, я увидела как его лицо исказилось. Если бы князь был человеком, я бы решила, что ему больно, а еще, что он о чем-то сожалеет. Но он вампир даже больше, чем я.

Сопровождающий князя тоже остановился и следом за своим господином поднял голову, но посмотрел с лютой ненавистью мимо меня. Мгновение прошло и о присутствии вампиров ничего уже не напоминает. А меня перестали обнимать горячие руки.

Глава 23: Молчаливое признание

Кристиан

— Миледи? — пробеял я, закутываясь в одеяло и не понимая, что же на меня нашло.

В синих глазах плескались чувства, которые я не в силах был понять. Мне казалось, что я вижу в них разочарование и тоску, но от чего?

— Простите, миледи. — Более твердо произнес я, правда совершенно не зная, за что прошу прощения.

— Ложись в постель, — раздался приказ, и она отвернулась к окну.

Вот так вот, ни порицания, ни объяснения, ничего. Я вернулся к кровати и, кряхтя как старик, залез на неё. Поздняя краска стыда наползла на лицо, когда я понял, что в своём порыве, совершенно забыл о наготе. Улегшись удобнее, я наткнулся взглядом на разнос, а потом пришёл запах еды и желудок заворочался, причиняя боль. Голод грыз меня, как и сомнения. Можно ли принимать пищу с пробитым нутром?

— Ешь. — Послышался голос миледи, при том, что сама Марика даже не оглянулась на меня, продолжая смотреть в окно. И что она там видит?

Я набросился на еду, и через десять минут на разносе уже ничего не осталось, а у меня начали закрываться глаза. Откинув пустую наволочку, я пододвинул к себе вторую подушку и, устроившись на ней, принялся наблюдать за госпожой. Так и уснул, видя её перед собой. Мне даже показалось, что я не засыпал, потому что когда открыл глаза, Марика стояла в той же позе. Но рука и плечо затекли, а на тумбочке стоял новый поднос полный ароматной пищи.

Моё безделье продолжалось целую неделю, которые я провёл в постели госпожи. И уже на второй день я готов был взвыть, но жёсткий взгляд синих глаз приковывал меня к кровати не хуже цепей. Меня даже в нужник не отпускали, Марика носила меня в свою купальню. Представляю, как это смотрелось со стороны, крепкий и больших габаритов парень лежит на руках у хрупкой женщины.

Стоящий в купальне горшок, на который сажают маленьких детей, только бо́льших размеров, вообще душевно "убивал" меня. Я зарекся попадать в какие-либо переделки, мысленно пообещав кого-нибудь убить, если мне придётся нарушить этот зарок.

Закончилось моё заточение странным образом. Проснулся я от того, что нос щекотало перышко. Ветер залетал в открытое окно, около которого никого не было, и гонял по всей спальне перья. Вид чуть желтоватых перьев, разбросанных по всей комнате, заставлял довольно улыбаться от воспоминания. Пожалуй, оно будет одно из самых моих любимых. Взбешенный глава всех вампиров, который не может причинить вред простому человеку — дорого́го стоит.

Приятные воспоминания плавно сменились на недовольство. Меня отчего-то очень раздражал беспорядок в комнатах миледи. Как и сорняки в саду, который я вырастил для неё.

Выбравшись из постели, я укутался в найденную простыню и принялся убирать перья, собирая их в поврежденную наволочку. Дело спорилось, если бы не ветер, что норовился поиграть с легкими игрушками. Только оползав всю комнату я увидел, что не один. Марика стояла в проеме двери с подносом в руках и пристально наблюдала за мной. Неловко поднявшись, я услышал "ешь" и поднос поставили на тумбочку. Но в этот раз, госпожа не стала по привычке вставать около окна. Она ушла, чтобы вернуться с моей одеждой.

Не успел я порадоваться своему освобождению, как меня поманили за собой. Такого раньше не было. Наши отношения не выходили за рамки, которые установились двенадцать лет назад. Мы никогда не покидали замок вместе.

Шли мы не долго, час от силы, и пришли на большую деляну с высокими соснами. Госпожа споро обозначила участок, попросту сломав по углам деревья. Мне было велено расчистить это место от деревьев и кустарника, после этого Марика вернулась в замок. Миледи я практически не видел с того момента. Она даже не звала меня, чтобы покормиться. Не принимала, когда я приходил сам, молчала на мой стук и просьбы войти, будто её и не было в комнате. Признаться, эти моменты были для меня самыми болезненными. И я не мог понять, за что она так наказывает себя и меня?

Марика ушла из замка, когда я принялся за работу. В одно утро я увидел на